Покоренное сердце
Шрифт:
О-о, ну почему он не разбудил ее? И где он? Куда он ушел?
Может быть, он уже уничтожил записку?
Здравый смысл, наконец, взял свое. У нее нет времени сожалеть о потерянной работе. Сейчас необходимо пробраться в кабинет Саймона и посмотреть, там ли еще его фрак.
Клер кое-как попыталась разгладить помявшееся платье, надела туфли и собрала разбросанные по ковру шпильки. Выбежав из спальни, она на ходу заколола волосы на затылке тяжелым свободным узлом. На цыпочках спустилась по лестнице и с облегчением увидела,
Хотя Саймон мог войти и закрыть за собой дверь.
Но вместо тревоги ее пронзило сладкое предвкушение встречи с ним. Наверное, он поцелует ее и предложит снова подняться наверх.
Она запретила себе эти грезы. Что было, то было и прошло. Если сегодня с Божьей помощью все уладится, больше она никогда не пойдет на такой риск.
Из коридора доносились изумительные запахи жареного бекона и кофе. Должно быть, Саймон завтракает. Если так, у нее есть шанс.
Клер неслышно прошла через холл, отметив его простой, но изысканный интерьер с высокими белыми колоннами, без стука вошла в кабинет и тихо прикрыла дверь.
Комната была пуста. Сквозь жалюзи в помещение проникал утренний свет, освещая книжные полки и уютные зеленые стулья. В воздухе витал запах кожаных переплетов.
Клер ринулась к столу. Темно-серый фрак и шейный платок по-прежнему лежали на стуле в том же виде, как их оставил вчера вечером Саймон. Клер взяла фрак в руки и зарылась в него лицом, вдыхая знакомый запах Саймона. Ей почему-то расхотелось выяснять правду. Нужно уйти отсюда – немедленно, навсегда.
Но тогда ее отца приговорят к повешению.
Клер решительно распахнула фрак. На атласной подкладке имелось два кармана. Первый был пуст, но в другом что-то хрустнуло.
Записка.
Больше в кармане ничего не было. Но Клер была готова поклясться, что Саймон, помимо записки, спрятал в карман еще какой-то предмет, который он нашел под кроватью в комнате леди Хейвенден. Но главное – это записка.
Ее сердце билось как сумасшедшее. Дрожащими пальцами она развернула листок. Там было написано большими печатными буквами: «СЛОВАМ БЕЗ МЫСЛЕЙ НЕБА НЕ ДОСТИЧЬ».
У Клер подкосились колени, она бессильно упала на стул. Она без труда узнала источник, из которого была взята эта фраза. «Гамлет», второй акт, третья сцена. Она каждый год разбирала с классом эту пьесу. Одну из глав своей книги отец тоже посвятил «Гамлету».
Значит, это все-таки снова Призрак. В голове ее кружились вопросы. К чему было изобретать такой сложный план, чтобы свалить вину на ее отца? Зачем лорд Уоррингтон инициировал новое преступление, если оно может оправдать Гилберта Холлибрука?
«Словам без мыслей неба не достичь». Что Призрак хочет этим сказать? И почему Саймон скрыл эту записку? Почему не отдал ее полицейскому с Боу-стрит? Ей стало нехорошо. Саймон защищает Призрака. И тут новая ужасная мысль пронзила ей грудь. Саймон и есть Призрак. Может быть, он сначала оставил
Абсурд. Душа противилась голосу разума. Не может этого быть. От страха за отца у нее разыгралось воображение. И все же…
Саймон ведет себя очень загадочно. Откуда в нем эта странная манера подкрадываться? Он приходил в Ньюгейтскую тюрьму, чтобы побеседовать с папой. Хотел похвастаться своей победой? Вчера на балу, случайно столкнувшись с ней на втором этаже, он сказал, что пошел искать ее. Но ведь он мог украсть изумруды и где-нибудь спрятать их, чтобы забрать позже, когда уляжется шум. Ведь он часто бывает в Хейвенден-Хаусе.
Безумие. Чистое безумие. Она не могла поверить, что ее совершенный возлюбленный способен на преступление.
Но ради папы она должна перевернуть все вверх дном. Придется отбросить щепетильность и обыскать кабинет Саймона. Выдвинув ящик письменного стола, Клер увидела только чернила и перья. Славу Богу, здесь нет драгоценностей. Качество писчей бумаги, стопка которой лежала на столе, отличалось от записки Призрака. В остальных ящиках тоже не нашлось ничего необычного.
Однако самый нижний ящик был заперт на ключ.
Клер прикинула, где Саймон может хранить ключ. Где-нибудь поблизости, чтобы он всегда был под рукой. Она еще раз просмотрела содержимое других ящиков, заглядывая в самые отдаленные уголки. Безрезультатно.
Подняла стопку бумаги. Пусто.
Оглядевшись по сторонам, она увидела резную деревянную шкатулку на одной из книжных полок. Открыла ее и увидела небольшой блестящий ключ.
Клер быстро вставила его в замочную скважину и открыла ящик. Но и там не было ничего, кроме нескольких стопок исписанных листков бумаги, аккуратно перевязанных лентой.
Взяв одну из них, Клер развязала ленту и быстро просмотрела бумаги. Это были какие-то подробные записи, очевидно, сделанные рукой Саймона. Клер облегченно вздохнула: ровный аккуратный почерк Саймона не имел ничего общего с тем почерком, которым была написана записка Призрака.
Но уже в следующую секунду она пришла в ужас.
В ее руках был список цитат Шекспира.
Глава 22
Игра окончена.
Не в силах поверить в то, что это может быть правдой, Саймон в ярости бросился наверх в спальню. Кровать под балдахином была пуста, простыни смяты, подушки разбросаны. На полу валялась шпилька как единственное напоминание о том, что здесь была Клара.
Клер, мрачно поправил он себя… Клер Холлибрук.
Ее ложь когтями разрывала ему грудь. Как же ей удалось всех одурачить? И какого дьявола ей понадобилось место в Уоррингтон-Хаусе? Или она собиралась ограбить собственного деда?
Он задохнулся от этой мысли. Клара – внучка Уоррингтона.