Покоренные судьбой
Шрифт:
Алессио вытащил трехгранный кинжал из дамасской стали из кожаной кобуры на поясе. Амо опустил мои ноги и выпрямился во весь рост.
Мой взгляд невольно остановился на нем, скользнул по его мускулистым бедрам, по тонкой поросли темных волос до пупка, по рельефному прессу, а затем двинулся выше, к волевому подбородку и выразительным чертам лица.
Никогда прежде я не видела настолько красивого мужчину.
– Полагаю, у тебя есть разумное объяснение этому, – протянул Нино.
Я повернулась к нему, хотя и знала, что он обращается
И я сразу же сообразила, что у Амо проблемы.
Не сводя глаз с Амо, Алессио шагнул ко мне и протянул свободную руку.
В другой по-прежнему держа нож, направленный на Амо. Я позволила ему поднять себя на ноги, и на сей раз он не отпустил меня сразу, а оттащил подальше. Рубашка соскользнула с моих плеч, упав на пол, и я лишилась ее тепла и успокаивающего запаха.
Голубые глаза Алессио впились в мои.
– Он что-то сделал?
Я нахмурилась:
– Он отдал мне свою рубашку.
– Ты не ранена? – спросил Нино, не сводя глаз с Амо, хотя ни один из них еще не вытащил нож или пистолет.
Я потянула Алессио за руку, и он наконец отпустил ее.
– Мне холодно.
Алессио осмотрел мою шею, затем одежду. Я не понимала, что он искал.
– Никаких следов или разрывов.
Амо вздохнул и скрестил руки на широкой груди, отчего его бицепсы очень сильно напряглись.
– Я ничего не сделал. Я Витиелло, я не причиняю вреда женщинам. Я наткнулся на Грету в саду, когда вышел подышать свежим воздухом, и она попросила меня помочь ей поймать Момо. Собака убежала в подвал, и мы отправились туда. Потом сработала сигнализация, и мы оказались взаперти. И я дал Грете рубашку, чтобы она согрелась. Конец истории.
Я покосилась на Амо. Выражение его лица было суровым. Он говорил абсолютно убедительно, хотя он и не сказал всей правды.
Думаю, во лжи главное не говорить всю правду. У него это хорошо получалось.
Я не лгала семье. Никогда.
Нино подошел ко мне, загораживая от Амо и вынуждая встретиться с ним взглядом. Алессио тоже наблюдал за мной. Можно было подумать, что он смотрит какой-то захватывающий зловещий фильм, к примеру, об испанской инквизиции или о чем-то подобном. Надо сказать, что у меня не хватило духу изучать историю того периода – особенно после того, чему я стала свидетелем много лет назад.
Нино обхватил пальцами мое запястье:
– Так вот что произошло?
– Да, – ответила я, даже не запнувшись. Чувство вины расцвело в груди, но я не дрогнула, только посмотрела в лицо Нино. Я не могла объяснить, почему солгала.
Мне лишь хотелось защитить Амо, и я знала, что причина, по которой он лукавил, заключалась в том, что он чувствовал опасность. Я пыталась утешить себя тем фактом, что, вероятно, также защитила Нино и Алессио.
Ведь если бы они напали на Амо, то получили бы увечья, хоть и являлись способными бойцами. Да и Амо выглядел именно так.
Нино удовлетворенно кивнул, несколько раз осмотрел меня и отпустил
– Советую тебе надеть рубашку, – сказал он Амо.
Тот покачал головой, пробормотав проклятие, затем наклонился и поднял с пола рубашку.
Алессио шагнул к Амо, продолжая поигрывать кинжалом.
– Тебе чертовски повезло, что Невио не застал тебя в таком виде. Он бы не стал дожидаться объяснений.
Амо молчал и уверенно застегивал рубашку, холодные серые глаза почти скучающе смотрели на моего кузена. Алессио был чуть пониже Амо, хотя в семнадцать лет его рост уже составлял сто восемьдесят сантиметров.
Рост Амо, вероятно, составлял около двух метров.
И Амо возвышался над Алессио.
– Давай поднимемся наверх и сообщим всем, что мы тебя нашли, – сказал Нино и махнул Амо.
Тот прошел мимо нас, его взгляд на мгновение задержался на мне, и я затаила дыхание, сама не зная почему. Когда я очнулась от своих размышлений, то поймала на себе взор Нино. Быстро улыбнулась. Он слегка коснулся моего плеча, прежде чем последовать за мной.
– Грета, – окликнул меня Алессио.
Мы шли медленнее.
– Он говорил что-нибудь неуместное?
– Что? – уточнила я, когда мы стали подниматься по лестнице. Я не могла представить, что у Алессио на уме.
Алессио замер на нижней ступеньке, и наши глаза оказались почти на одном уровне.
– Что-нибудь сексуальное.
Я поджала губы:
– Ты, Невио и Массимо постоянно трещите о сексе в моем присутствии.
– Но не в отношении тебя, – отчеканил Алессио, будто это очевидно, а я настолько глупа, что не заметила таких тонкостей.
– Конечно, мы же родственники, а вот с Амо – нет.
Алессио покачал головой, сузил глаза и заговорил тихим, предостерегающим голосом:
– Не говори ничего подобного Невио, слышишь?
Я моргнула:
– А если он задаст тот же вопрос, что и ты?
– Сочини ответ получше. Мол, вы вообще не разговаривали или трепались о сахарной вате. Мне без разницы, но не говори ему того, что сказала мне.
– Ты хочешь, чтобы я солгала Невио?
– Грета, – взмолился Алессио, хватая меня за плечи, и я поняла, что все серьезно. – Невио только и ждет повода, чтобы убить Амо. Поверь, он убьет его, если ты дашь ему такой ответ, или – еще лучше – ляпнешь, что Амо сидел рядом с тобой полуголый и массировал твои ноги, пока ты укутывалась в его рубашку.
– Ты неверно излагаешь факты.
– Невио не будут интересовать достоверные факты. Он возьмет те, которые его устраивают, и будет следовать им. Он не сможет контролировать себя, не захочет.
Я вздохнула и кивнула. Разговор прервался, когда над нами возник дядя Савио.
– Требуется твое присутствие, куколка, поэтому прекрати болтать.
Алессио пропустил меня, и я направилась к Савио. Он являлся вторым по младшенству из моих дядей. Ему было за тридцать, и он всегда называл меня куколкой.