Покоренный

Ловелл Л. П.

— Лилли, — тихо произношу я её имя. Она пристально смотрит в мои глаза, и я вижу в них растерянность.

— Тео? — хмурится она.

— Что это было?

— Я... мне нужно идти. — Она бросается к двери и открывает её. Я встаю и мгновенно следую за ней.

— Лилли, — кричу я ей вслед. Она продолжает идти. — Лилли. — Я, наконец, догоняю её и хватаю за руку, чтобы она посмотрела на меня. Её кожа бледная, она дрожит.

— Я в порядке.

— Ты не в порядке. Я отвезу тебя домой. — Я подталкиваю её к лифту. Она качает головой.

—

Мне нужно вернуться на вечеринку.

— Не заставляй меня применять к тебе силу. Я везу тебя домой, и там ты объяснишь мне, что только что произошло, чтобы мог убить всех, кто причинил тебе боль. — Мой тон не оставляет места для спора.

Она вздыхает и поворачивается к лифту. Что, без рукопашного боя? Я в шоке.

Я следую за ней в лифт. Там, кроме нас, есть ещё люди – одна пожилая пара, но они почти не обращают на нас внимания. Я беру её руку в свою. Лилли дрожит, и, несмотря на все её усилия, пытаться выглядеть так, будто она в порядке, я знаю, что это не так. Я собираюсь убить того ублюдка, который даже коснулся её пальцем.

— Тебе нужно написать Гарри сообщение, — коротко говорю я. Краем глаза вижу, как она кивает мне.

Пока лифт опускается, Лилли хранит молчание. Мы проходим через вестибюль и выходим из здания на улицу. Она по-прежнему ничего не говорит, когда служащий отеля подгоняет машину. Я открываю ей дверь, и она садится в машину, даже не глядя в мою сторону.

Я посматриваю в её сторону, пока мы едем по Лондону, но её лицо всё время повёрнуто к окну. В конце концов, я нарушаю тишину.

— Ты собираешься рассказать мне, что там произошло? — тихо спрашиваю я.

Она вздыхает.

— Это не имеет значения. Просто забудь об этом.

— Кто-то причинил тебе боль, — рычу я. — Я не могу так просто забыть об этом. — Я поворачиваю на знакомую улицу и паркуюсь возле её квартиры прямо за ярко-красным «Мазерати».

— Никто меня не обидел. Просто мне не нравится, когда касаются моего горла. — Она хмурится.

— Бред.

Она поворачивается и смотрит на меня.

— Да пошёл ты.

Я беру Лилли за подбородок и заставляю её посмотреть прямо на меня.

— На твоём теле нет ни одного дюйма, которого не касались бы мои руки. Ни одного грёбаного дюйма, и я не припомню, чтобы тебе где-либо не нравились мои прикосновения, так что давай попробуем ещё раз? Кто сделал тебе больно?

Она вырывает лицо из моей хватки.

— Спасибо, что подвёз. — Она выпрыгивает из машины, прежде чем у меня появляется шанс сказать что-нибудь ещё.

Бл*дь. Она не отвертится от этого разговора, не в этот раз. Мне нужна минута, чтобы собраться и успокоиться. Если я пойду сейчас туда в таком состоянии, то всё это просто закончится ссорой.

Я толкаю входную дверь в её дом, и, к счастью, она не заперта. Прохожу через дверь и замираю на полпути. Лилли сжимает горло какой-то женщине, прижимая её к противоположной стене. Женщина жилистая и помятая. Она выглядит, как человек, проживший тяжёлую жизнь. Что привлекает

моё внимание, так это Лилли. Агрессия и ненависть потоками выливаются из неё. Я никогда не видел её в таком состоянии. Она что-то говорит женщине. Я не слышу слов, но её тон низкий и беспощадный. Когда я наблюдаю за женщиной, в которую вцепились руки Лилли, я понимаю, что это не просто предупреждение, она жаждет крови. Настало время вмешаться.

Глава 18

Лилли

Я открываю дверь и поднимаю глаза. Воздух со свистом вырывается из моей груди, ключи выпадают из рук, меня слегка пошатывает. Она стоит у моих дверей, живое воплощение моих ночных кошмаров. Её карие глаза пусты и безжизненны. Вьющиеся каштановые волосы блёклые и сальные. Джемпер, в который она одета, висит на её тощем теле. Она выглядит грязной и потрёпанной, как мерзость, какой она и является.

В этом мире очень мало людей, которых бы я презирала больше, чем мою мать. Я не видела её восемь лет, но у неё всё ещё есть способность заставить меня чувствовать себя жалкой и израненной. Мои руки начинают дрожать, по мере того, как страх от её присутствия проникает в вены. Я не боюсь её, но по какой-то укоренившейся привычке думаю, что если она здесь, то он тоже может быть здесь. Я быстро оглядываюсь, это больше привычка, чем что-либо ещё. Раньше ему нравилось выжидать, ему нравилось, когда мы не знали, что будет дальше. Прямо сейчас моё сердце стучит в груди, как отбойный молоток. Он ушёл, он не сможет тронуть тебя, твержу я сама себе.

— Привет, Лилли, — говорит она. Её глаза наполняются слезами, как будто она счастлива оттого, что видит меня.

— Как ты меня нашла? — удаётся выдавить мне сквозь сжатые зубы.

Она смотрит на пол, а затем поднимает взгляд на меня.

— Я видела тебя в газете. Ты выросла и стала такой красивой. — Она улыбается, и мой живот скручивает.

— Заткнись, — обрываю я её, не в силах выслушивать это дерьмо. — Почему ты здесь?

— Я хотела тебя увидеть. Ты – моя дочь. — Она поднимает глаза и смотрит мне в лицо. — Он забрал тебя, — раздражается она. — Ты была моим ребёнком, а он забрал тебя. — Её брови сходятся у переносицы, и она имеет наглость выглядеть сердитой. Я сокращаю расстояние между нами, прежде чем даже успеваю подумать об этом.

Я подхожу к ней ближе.

— Какого чёрта ты здесь делаешь? Что тебе нужно?

— Я же сказала. Я хотела увидеть тебя. — Она протягивает руку, чтобы коснуться меня, и я отшатываюсь от неё, как будто меня обожгли.

— Я не хочу тебя видеть. Никогда. Всё в тебе вызывает у меня омерзение. А теперь уходи и никогда не возвращайся, — кричу я. Меня всё ещё трясёт, частично от страха, частично от гнева. А в основном от того, что моё прошлое, от которого я так убегала последние восемь лет, теперь смотрит прямо мне в лицо.