Покоритель Африки
Шрифт:
— Еще бы. Просто поразительно, — отозвался тот.
Темные глаза Алека спокойно изучали собеседника. Тот показался ему совершенно обычным, не лишенным сообразительности человеком.
— И что вы об этом думаете?
— Жаль. Я считал Маккензи великим человеком, а теперь ему остается разве что застрелиться.
— Полагаете, это правда?
— Письмо его полностью изобличает.
Алек не ответил. Не желая продолжать разговор, он поднялся и вышел в коридор. Закурив сигару, он смотрел, как уносятся
Его попутчик спал, откинув голову и слегка приоткрыв рот. Неужели общество встанет на его сторону? Сочтет, что Алеку следует застрелиться?
— Я-то вполне мог бы, — пробормотал он.
Глава XV
Прошло несколько часов. Бал леди Келси был в полном разгаре и по всем признакам удался на славу. Гостей пришло много, и все они отлично проводили время. Ничто — во всяком случае, на первый взгляд — не должно было омрачить чудесный вечер. Большинство собравшихся оживленно обсуждали письмо в «Дейли мейл» — и не более того.
В курительную зашел каноник Спратт, как водится, рука об руку с самой хорошенькой гостьей — Грейс Визард, племянницей той самой леди Визард, что слыла образцом добродетели и истовой католичкой. Он вежливо поздоровался с миссис Кроули и Робертом Боулджером.
— Не могу без сигареты, — сказал каноник, подходя к столику, где были разложены все необходимые принадлежности.
— Уговорите меня, и я составлю вам компанию, — сверкнула очаровательной улыбкой миссис Кроули.
— Не уговаривайте, — вставил Бобби. — Это будет уже седьмая — так и до обморока недалеко.
— Что ж, тогда я обойдусь без уговоров.
Спратт любезно протянул ей коробку с сигаретами и помог закурить, добавив с улыбкой:
— Хотя это и совершенно противоречит моим принципам.
— Вся прелесть принципов — в сладком привкусе порочности, когда их нарушаешь.
В этот самый миг вошли Дик с леди Келси.
— Афористичностью вы не уступите драматургам, милейшая миссис Кроули! — воскликнул Дик. — Вопрос только: по собственной воле или из необходимости?
Это была их первая встреча с тех самых пор, как все разъехались на Троицу. Дик налил себе виски с содовой.
— В конце концов, что может быть невыносимее бала? — задумчиво добавил он и с видимым удовольствием отхлебнул из бокала.
— По правде говоря, ничего, — заявила леди Келси с облегчением — поскольку Дик не придал особого значения новостям, которые она только что ему поведала. — Но вы крайне невежливы.
— Ваш-то бал восхитителен, леди Келси. Можно курить сколько душе угодно и держаться подальше от пола, который принято называть слабым.
Миссис
— Невысокого же вы о нас мнения, мистер Ломас.
— Я лишь осмеливаюсь полагать, что мир создан не только ради парижских платьев.
— Приятно это слышать.
— Почему же? — настороженно спросил Дик.
— Мы смертельно устали быть богинями. Глупые мужчины веками возносят нас на пьедестал и уверяют, что недостойны целовать даже краешек наших одежд. Это ведь так скучно.
— Вы умная женщина, миссис Кроули. Всегда думаете одно, а говорите другое.
— Вы и правда крайне невежливы.
— Непристойность нынче не в моде, вот и приходится быть невежливым, иначе не прослывешь остряком.
Канонику Спратту Дик не нравился — слишком он много болтал. К счастью, тему удалось сменить без большого труда.
— В отличие от мистера Ломаса я в полном восторге от бала, — обратился он к леди Келси. — Я человек простых вкусов и надеюсь, что вы наслаждаетесь вечером не меньше, чем гости.
— Наслаждаюсь? — воскликнула леди Келси. — Я вся исстрадалась.
Все понимали, о чем речь, и Боулджер воспользовался возможностью заговорить с Диком.
— Полагаю, ты читал сегодняшнюю «Мейл»?
— Я читаю газеты только в августе, — сухо отозвался тот.
— Когда в них ничего не пишут? — поинтересовалась миссис Кроули.
— Простите, но лично я обожаю читать про морского змея и гигантский крыжовник.
— Я бы отвесил Маккензи хорошего пинка! — негодующе воскликнул Бобби.
Дик улыбнулся:
— Дружище, Алек у нас суровый шотландец, да и покрупнее тебя будет. Я бы не советовал.
— Но вы же в курсе этого дела? — вмешался каноник.
— Я только что приехал из Парижа и узнал обо всем от леди Келси.
— И что вы думаете?
— Я вообще не думаю — я знаю, что там нет ни слова правды. Всякий, кого ни спроси, неустанно превозносит Алека с той самой минуты, когда он вернулся в Момбасу. Не может это продолжаться вечно. Вот и ожидаемая реакция.
— Вам что-то известно об этом Макиннери? — спросил Боулджер.
— Так уж вышло, что да. В Момбасе он перебивался с хлеба на воду. Алек взял его с собой из жалости, но потом выгнал — Макиннери оказался совершенным негодяем.
— По-моему, он убедительно обосновывает каждое слово, — возразил Бобби.
Дик презрительно пожал плечами:
— Я уже объяснял леди Келси: стоит кому-то вернуться из экспедиции, как про него тут же начинают рассказывать всякие ужасы. Люди забывают, что джунгли не для белоручек. Стоит, наводя порядок, чуть перегнуть палку — сразу негодуют.
— При чем тут это? — нетерпеливо заявил Боулджер. — Маккензи отправил беднягу Джорджа прямиком в западню — лишь бы спасти свою грязную шкуру.