Покоривший волну
Шрифт:
Мысли смешались, захотелось немедленно кинуться в пучину, встать на доску и покатить. Джонни подумал, что это ничуть не сложнее, чем сноуборд, и почти представил себя вместо Влада. Но не здесь, в Анапе, а на лазурных водах океана, где он загорелый, в шортах скользит по волне, до которой можно коснуться рукой.
Серферы катались, а Джонни остановился и наблюдал за ними, пока внутренний тайминг не подсказал, что пора шевелить ногами домой. Как назло, сегодня был рабочий день. Прошел он быстро в ожидании завтрашнего утра. Джонни захотелось еще раз взглянуть на серферов. Книги и интернет рисовали красивые картинки, но манило что-то другое. Они были какие-то свободные. От денег, от обстоятельств,
Джонни собрался раньше обычного и немного поторапливал Ангелину Кузьминичну. Они уже привыкли выходить на утренний променад вместе. Разошлись в разные стороны. Сибиряк побежал быстрее своего темпа. Песок сегодня не мешал. Он выносил тело вперед, и тело стремительно летело. На 15 минут раньше срока он пробежал бутик морских развлечений. Двери были заперты, армянина еще не было. Скоро появилась дюна, за которой должны стоять два джипа. Джонни замедлился. Он глянул на волнующееся море, потом на серое небо и, как учила книга, перевел взгляд вдаль. Раз, два, три – выдох. Джипов не было. Джонни поник. «Наверно, не приехали еще. Рано», – подумал он. Он перешел почти на шаг, добежал до места, где вчера делал поворот, развернулся. Пляж остался пустым. Голубая тряпка трепетала на ветке торчащей из песка коряги, будто на пейзаже Дали. В глазах поплыло. Джонни добежал до места, где вчера стояли джипы, забрался на холм, постоял немного и сел на песок. Сегодня тоже был рабочий день. Времени рассиживаться не было, но он ждал. Сначала полчаса, потом еще.
Джонни ускорился, когда побежал обратно. Армянин уже открыл двери, словно проветривая помещение перед началом сезона. Пляж постепенно заполняли первые туристы. Молодежная футбольная команда гогоча наматывала песочные километры. Все завтра.
Джонни позвонил на работу и отпросился до обеда, сославшись на легкое недомогание. Позавтракал и поехал обратно на пляж. Люди сидели на лежаках, вглядываясь в бурлящее ветреное море. Пасмурное небо создавало ощущение тоски. Джонни увидел доску с парусом. Это были другие ребята. Московских джипов и след простыл. Сибиряк походил по пляжу, вглядываясь в песок. Он чувствовал себя подростком, который сбежал из школы, чтобы посмотреть, как едет поезд или теплоход. Так однажды он с товарищем не пошел на уроки, а отправился на соревнования по прыжкам с трамплина. Издалека забравшись на крышу, они видели только точки, мелькающие и падающие вниз, но и от этого они пребывали в восторге.
В 30 лет позволять себе подобные глупости было недопустимо. Потоптавшись в том месте, где вчера стояли машины, Джонни отошел вглубь и увидел небесно-голубое покрывало, которое было на девушке серфера по имени Влад. Подобрав трофей, Джонни обрадовался, как подросток, и пошел по берегу. В его распоряжении была еще пара часов. Можно было сесть на дюну и просто смотреть на море. Вдруг они вернутся за потерянной вещью.
Джонни устал. Проголодался. Пошел по пляжу. Армянин сидел на пластиковом зеленом стуле, ножки которого на треть утопали в песке. О какой-то торговле экскурсиями и развлечениями речи не шло. Сезон только начался, и народу было мало, но бутик морских покатушек почему-то работал. На большом прейскуранте, приклеенном к двери, Джонни заметил надпись и рисунок серфборда. Джонни прошел мимо раза два, прежде чем решился подойти. Чертова книга про преодоление страха! В мозгу крутилась мысль: «Не бойся – делай».
Джонни попросил сигарету и получил отказ. Следовало бы уйти, но Джонни зацепился и стал неловко и сумбурно спрашивать цены на покатушки. Армянин назвал пару прайсов и вопросительно посмотрел. Цены были указаны на двери, скидку он бы рад дать, да море большинство развлечений не позволит. Продавались только
– А, серфинг… Я вчера видел, как катались… – Джонни наконец-то затронул волнующую его тему.
– Это не ко мне, – пшикнув по-кавказски, сказал хозяин и указал на дверь. – Там Олга, – сглотнув мягкий знак, произнес он. – Она этим заведует.
Джонни с молчаливого согласия зашел в «бананово-плюшечный гараж». Света не было. Бочком он обогнул желтый надутый фрукт и двинул по направлению к лампе, как мотылек. Там в каморке за зеленой ставней кто-то был. Джонни осторожно открыл дверь – спиной к нему сидела короткостриженая блондинка, которую он давеча видел. Она резко развернулась – ее лицо было все белое в креме от загара. Оба испугались. Джонни шарахнулся об косяк и повалил борд. В это время девушка вставала и получила падающей доской по голове. Она успела компенсировать удар, выставив над головой руку, но все же это было неприятно. Девушка схватила доску руками и развернула ее поперек, создав шлагбаум между собой и Джонни.
– Это крем, в начале сезона я использую его, чтобы не обгореть раньше времени.
Ольга покраснела, но за белыми мазками крема это было почти незаметно. Джонни обвел глазами маленький кабинетик, в котором на стенах и потолке висели доски для серфинга разных размеров и видов.
– Я вчера видел, как катались, – Джонни ткнул пальцем в висящую доску.
– Да, сюда приезжают на шторм. Здесь неплохие волны.
– Сегодня тоже вроде штормит, но они куда-то исчезли.
– На этом пляже катаются новички, пологий песчаный берег, небольшая волна. Любители адреналина едут в Сукко.
Джонни заулыбался, как и все приезжие, которые впервые слышали название этого пригорода Анапы.
– Я тоже оттуда, из Сукко, – сказала девушка, и они оба засмеялись. – Пойдем.
Она повесила на стену упавшую доску, взяла соседнюю оранжевую, перемотанную скотчем, и указала Джонни на дверь.
На борде маркером был нарисован ценник. Девушка воткнула доску в песок, и она сразу превратилась в рекламный щит.
– Дядя Армен, я подписала все доски. Будешь сдавать в аренду – бери паспортные данные. Иначе я разорюсь.
– Я все понял. – Старый армянин кинул презрительный взгляд на Джонни, поднялся и поцеловал девушку в щеку. – До завтра, Олэчка.
Ольга пошла к дороге, а Джонни поплелся за ней.
– Женя или Джонни, как меня называют друзья, – представился сибиряк.
Ольга не любила мужчин, которые липли к ней на пляже. Чаще всего она просто избегала общения, и тем самым запал большинства пропадал. Внимание парней нравилось ей и прельщало, но отношения на пляже она строить не собиралась. Не в той семье воспитана была. К Джонни же она почему-то почувствовала симпатию. Его детская простота и заинтересованность в серфинге абсолютно исключали так называемые «подкаты». Она впервые почувствовала, что интересуются именно ей, ее увлечением, а не фигурой и задницей. Ольге захотелось дальше говорить с ним, но она себя сдерживала. Может, потому что было только начало сезона и за зиму она отвыкла от клейких разговоров.
Крем от загара впитался, и Джонни разглядел все черты лица девушки. Судя по миндалевидным глазам с зеленоватым оттенком, у белокурой Ольги были какие-то восточные корни. Брови были набиты и подчеркивали выразительность взгляда, прямой нос не выделялся. А, пожалуй, главной особенностью, которая делала Ольгу обворожительной, был четкий овал лица. Ни скулы, ни лоб не выдвигались на передний план, – все было гармонично, на своем месте. «Как у мамы», – промелькнуло в голове у Джонни, он испугался этих мыслей и заговорил: