Покорность ей к лицу
Шрифт:
— Закрой пасть!
Чистый, высокий женский голос прорезал ночную тишину, и джентльмен понял, что Изабел наконец-то удалось вытащить кляп. Через несколько мгновений двор перед конюшнями заполонят сонные слуги, а впереди всех примчится Шербрук. Джентльмен понял, что надо заканчивать, пока еще не все потеряно. Заканчивать сейчас.
Коллард, которого крик застал врасплох, обернулся в ту сторону, откуда он раздавался, и джентльмен использовал его мгновенное замешательство: он повернулся и набросился на Колларда. Началась борьба за пистолет. Они схватились не на жизнь, а на смерть, дыхание их участилось,
Пистолет между ними выстрелил. Безжизненное уже тело свалилось на землю. Выживший с проклятием на устах бросил пистолет наземь и растворился в ночи.
Маркус как раз седлал коня, когда выстрел разорвал ночной воздух. Он вздрогнул и оглянулся в сторону конюшен. Страх, доселе неведомый ему, затопил его грудь, и он послал коня в безумный галоп, стремительно преодолевая четверть мили, которая отделяла дом от конюшен.
Натянув поводья, он выпрыгнул из седла, и сердце его бешено заколотилось, когда он услышал отчаянный крик Изабел. Она в конюшне! В жилых комнатах уже зажгли свет, и заспанные подручные конюхов высыпали на улицу. Не замечая бездыханного тела, что лежало в нескольких дюймах от копыт фыркающего коня, не замечая ничего, кроме Изабел, он бросился в конюшню. Голос Изабел вел его, как песня сирены.
Найдя стойло, где она лежала, все еще связанная, он распахнул дверь и в один шаг преодолел разделявшее их расстояние. Опустившись подле нее на колени, он притянул ее к себе и осыпал поцелуями дорогое лицо.
— Любимая моя, — кричал он надтреснутым голосом, — я так боялся, что уже никогда не смогу тебя обнять!
Он в одну секунду перерезал путы, и Изабел обвила его шею руками и растворилась в его теплых объятиях. Наконец-то она в безопасности. Она с Маркусом. Она прижалась щекой к его плечу, и все тревоги и ужасы уходящего дня растаяли как дым. Она дома. И Маркус любит ее!
Маркус, баюкая ее в объятиях, встал и прошел по коридору под ахи и ошеломленные взгляды любопытных слуг. Он вышел из конюшни, как герой-победитель. И в руках он держал самое драгоценное сокровище этого мира.
Глава 18
Снаружи ночной воздух дышал прохладой. Маркуса и Изабел встретили возгласы потрясения. К ним бросился Уорли, и Эллард не отставал от него.
— Сэр! Что происходит? — взволнованно воскликнул Уорли. В свете фонаря, что он держал в руке, Уорли разглядел испачканное, изможденное лицо Изабел, измятую, грязную амазонку, обрывки веревки у нее на запястьях и щиколотках, соломинки, приставшие к тонкой ткани амазонки и запутавшиеся в волосах, и воскликнул: — Мадам! Вы в порядке? Что с вами случилось?
Прильнув к мужу, Изабел изнуренно улыбнулась:
— Со мной все хорошо, Уорли. День выдался трудный, но все закончилось хорошо. Не беспокойтесь.
Ее слова явно ни в чем не убедили Уорли, но он понял, что большего ему не добиться, и обратился к Маркусу.
— Сэр, там лежит мертвый человек, — произнес он с хладнокровием, достойным восхищения.
Эллард уже просто не мог молчать. Он позабыл про свое место,
— Это контрабандист Коллард, сэр, его застрелили!
Маркус помолчал, взглянув на Изабел, спросил негромко:
— Ты можешь опознать его как похитителя?
— Нет, — она покачала головой, — я знаю, что их было двое, но они напали так быстро, завернули меня в одеяло или что-то вроде того… Я никого из них не видела. Прежде чем снять одеяло, один из них ударил меня, и я упала без сознания, а очнулась уже с повязкой на глазах. — Она вздохнула. — Я могла бы узнать их по голосам, но, кроме этого и общего впечатления о них, сказать ничего не могу.
Каждое слово для Маркуса было как удар, и он с трудом сдерживал гнев. Двое мужчин подняли руку на его жену! Как они вообще посмели коснуться ее? Пришла в голову жестокая мысль: смерть — слишком легкая участь для Колларда. Он крепче прижал Изабел к себе. Она в безопасности, и все остальное не важно.
Отогнав мысли об отмщении, Маркус сказал Уорли:
— Заверните тело в одеяло и уберите с глаз долой. С первыми лучами солнца пошлите кого-нибудь известить констебля и сквайра. [6] — Он посмотрел на Элларда и добавил: — Где-то здесь мой конь. Приведешь его?
6
Сквайр — местный судья, адвокат или другое лицо, играющее важную роль в местных делах.
— Да, сэр!
Через секунду Эллард вернулся с конем Маркуса: тот нашелся неподалеку, счастливо щипал травку у одного из загонов. Маркус неохотно опустил Изабел на ноги — только для того, чтобы сесть в седло, потом легко поднял ее и усадил перед собой, она снова обвила его шею руками и прижалась щекой к плечу. Так они медленно поехали домой.
Теперь Шербрук-Холл сверкал огнями, Томпсон и полдюжины взволнованных слуг толпились у входа в дом и напряженно вглядывались в темноту в направлении конюшен. Когда из темноты появились Маркус и Изабел, все как один подались к ним.
— Милорд! — вскричал Томпсон. — Что случилось? Мы слышали выстрел. Все в порядке?
Похожими вопросами засыпали их все. Пегги, в чьих голубых глазах отражалась неподдельная тревога, протолкалась сквозь толпу.
— О, милая моя госпожа! Что с вами сделали? — ужаснулась она ее потрепанному виду.
Изабел выдавила из себя улыбку:
— У меня был очень волнительный день, Пегги, настоящее приключение, но все закончилось хорошо, и теперь я мечтаю о ванне. И может быть, кухарка или кто-то еще найдет мне что-нибудь перекусить?
Она сказала Пегги именно то, что нужно. Та подтянулась, как генерал, готовясь к битве.
— Я немедленно позабочусь от этом, — отрывисто отрапортовала она, развернулась и указала пальцем на двух молоденьких горничных: — Пошли со мной, надо нагреть воду для ванны мадам.
Томпсон взглянул на лакея Джорджа:
— Сейчас же беги и разбуди кухарку. Скажи, что мадам неожиданно вернулась и ничего не ела. Пусть она приготовит для нее поднос с едой.
Слуги исчезли в доме как по волшебству, перед домом остались стоять только Томпсон, Маркус и Изабел.