Покрашенный дом

Гришэм Джон

Мне нравилось смотреть на поток машин и на заполненные народом тротуары. Здесь никогда не знаешь, с кем сейчас встретишься. Мне нравилось смотреть на мексиканцев, группами устроившихся под тенистыми деревьями, - они ели мороженое и громко приветствовали потоками испанских слов своих соотечественников с других ферм. Мне нравились эти толпы незнакомых людей с гор, которые скоро отсюда уедут. Паппи говорил мне однажды, что когда он был в Сент-Луисе - еще до Первой мировой, - то совершенно потерялся среди полумиллиона незнакомцев и чужаков, просто бродя по улицам.

Нет, уж со мной-то

такого никогда не случится! Когда по улицам Сент-Луиса буду ходить я, меня все будут узнавать!

Вслед за мамой я вошел в лавку Попа и Перл Уотсон. Мужчины отправились в правление кооператива, потому что именно там собирались по субботам все фермеры. Я так и не мог понять, чем они там занимались, кроме разве что ворчания по поводу цен на хлопок и беспокойства относительно погоды.

Перл была занята у кассового аппарата.

– Здравствуй, миссис Уотсон, - сказал я, подойдя поближе. Лавка была битком набита мексиканцами и женщинами.

– Привет, Люк, - ответила она и подмигнула мне.
– Как хлопок?
– Все тот же вопрос, его задают все и всем.

– Сбор хороший, - сказал я таким тоном, будто сам собрал не меньше тонны.

Бабке и маме понадобился целый час, чтобы купить пять фунтов муки, два фунта сахару, два фунта кофе, бутылку уксуса, фунт столовой соли и два куска мыла. Все проходы в лавке были забиты женщинами, которым больше хотелось поздороваться и пообщаться, чем что-то купить. Они говорили о своих огородах, о погоде, о церкви, в которую пойдут завтра, о том, у кого уж точно будет ребенок, а у кого - возможно. Они болтали о чьих-то похоронах, о религиозных собраниях, о предстоящих свадьбах.

И ни слова о «Кардиналз».

Моей единственной обязанностью во время поездок в город было относить купленную бакалею в пикап. После этого я был свободен и мог шляться по Мэйн-стрит и окрестным переулкам без всякого надзора. И я лениво двинулся в северный конец Блэк-Оука, мимо кооператива, мимо аптеки, скобяной лавки и «Ти шопп». Там и сям на тротуаре стояли группы людей - сплетничали, не собираясь никуда двигаться. Телефонов тогда было мало, да и телевизоров во всем нашем графстве насчитывалось всего несколько штук. Так что суббота была предназначена для обмена новостями и прочей информацией.

Я увидел своего приятеля Деуэйна Пинтера в тот момент, когда он пытался убедить свою мать позволить ему немного погулять. Деуэйн был на год меня старше, но все еще учился во втором классе. Его отец разрешал ему водить трактор возле фермы, и это здорово повышало его статус среди всех второклассников школы Блэк-Оука. Пинтеры были баптистами и болельщиками «Кардиналз», но Паппи по какой-то непонятной причине все равно их недолюбливал.

– Добрый день, Люк, - сказала мне миссис Пинтер.

– Здрассте, миссис Пинтер.

– А мама твоя где?
– спросила она, глядя за мою спину.

– Думаю, она еще в аптеке. Точно не знаю.

Мое появление дало Деуэйну возможность вырваться на свободу. Уж если мне можно разрешить в одиночку гулять по улицам, то ему и подавно. Но пока мы удалялись от их дома, миссис Пинтер продолжала кричать нам вслед всякие наставления. Мы направились к кинотеатру «Дикси», где в ожидании четырехчасового сеанса уже болтались

ребята постарше. У меня было несколько монет в кармане - пять центов на кино, пять на кока-колу и три на поп-корн. Мама дала мне эти деньги как аванс в счет того, что я заработаю на сборе хлопка. Предполагалось, что в один прекрасный день я должен буду их вернуть, но и она, и я прекрасно понимали, что этого никогда не будет. Если же Паппи вздумается их вернуть, ему придется действовать в обход мамы.

По всей видимости, Деуэйн эту неделю сбора урожая провел лучше, чем я. У него в кармане было полно даймов, и ему не терпелось ими похвастаться. Его семья тоже арендовала землю, но у них было и двадцать акров собственных, намного больше, чем у Чандлеров.

Мимо нас прошла девчонка с веснушчатым лицом - ее звали Бренда. И попыталась заговорить с Деуэйном. Она уже давно всем своим друзьям раззвонила, что хочет выйти за него замуж. И теперь повсюду преследовала его - в церкви, тенью таскалась за ним по субботам по всей Мэйн-стрит и все время требовала, чтобы в кино он сидел рядом с ней. Это делало его жизнь просто невыносимой.

Деуэйн презирал и ненавидел ее. И когда навстречу нам попалась группа мексиканцев, он успешно затерялся среди них.

Позади правления кооператива вспыхнула драка. Это было весьма популярное среди старших ребят место сборищ и драк. Драки случались каждую субботу, и ничто так не возбуждало весь городок, как хорошая драка. Толпа хлынула в сторону широкой аллеи рядом с кооперативом, и я сквозь шум разобрал как кто-то сказал: «Готов спорить, это кто-то из Сиско».

Мама не разрешала мне смотреть на драки позади кооператива, но для меня этот запрет не был безусловным, потому что я знал, что она там не появится. Ни одна порядочная женщина не допустит, чтобы ее увидели глазеющей на драку. Деуэйн и я змеями проскользнули сквозь толпу, горя нетерпением увидеть мордобой.

Семейство Сиско были издольщики, бедные как церковные мыши. Жили они менее чем в миле от города. И всегда болтались в городе по субботам. Никто толком не знал, сколько в этой семье детей, но все они любили подраться. Папаша у них был пьяницей, он их постоянно бил, а мамаша однажды отхлестала кнутом помощника шерифа, который пытался арестовать ее мужа. Сломала ему нос и руку. И помощник шерифа с позором убрался из города. Самый старший их отпрыск сидел в тюрьме за убийство в Джонсборо.

Дети Сиско не ходили в школу и не посещали церковь, так что мне удавалось избегать их. Ну, конечно, когда мы подошли поближе и просунули головы сквозь толпу зрителей, там был Джерри Сиско - бил морду какому-то незнакомцу.

– Это кто?
– спросил я у Деуэйна.

Толпа криками подзадоривала обоих дерущихся, требуя, чтобы один побыстрее изуродовал другого.

– Не знаю, - ответил Деуэйн.
– Наверное, парень с гор. Вполне могло быть и так. Когда вся округа полным-полна людей с гор, занятых на уборке хлопка, логично было предположить, что Сиско непременно затеют драку с теми, кто их еще не знает. Местные-то знали, что с ними лучше не связываться. Лицо у незнакомца уже все вздулось, из носа текла кровь. Джерри Сиско врезал ему еще раз справа по зубам и сбил с ног.