Покровитель для Ангела
Шрифт:
В груди жечь начинает, но я стараюсь сдерживаться. В зале несколько человек, и сейчас все волком смотрят на меня.
Замираю, когда Михаил Александрович подходит ко мне вплотную. Близко, очень близко, от чего я невольно вдыхаю его запах, заставляющий меня всю сжаться от этой близости.
Во рту почему-то становится сухо, и я слышу стук собственного сердца, которое очень сильно почему-то барабанит в груди. Мне страшно, обидно, неизвестно. Я не люблю быть в центре внимания, а тут такое…
– У нас тут все
Бакиров говорит строго, смотря прямо на меня, тогда как мое возмущение вперемешку со страхом растет с каждой секундой.
– Вы что? Я бы никогда…
Смотрю на него снизу вверх. Михаил Александрович очень высокий по сравнению со мной, а еще большой, однако чего мне боятся. Я не вру, я никогда ничего не воровала, как бы тяжело мне не приходилось, не взяла бы чужую вещь.
– Она со мной переодевалась! Больше некому, мы тут всех знаем.
Вытирая слезы, говорит Марина, а я взгляд снова перевожу на Михаила Александровича, встречаюсь с его темными карими глазами. Опасными, бандитскими, не знающими доверия. Ко мне.
– Я не буду ничего показывать. Я ничего не брала.
Складываю руки на груди, пытаясь защитится.
Бакиров смотрит на меня, как на мошку, и ни единой капли доверия там нет.
– Повернись. Положи руки на стол.
Не просит, приказывает.
– Зачем?
– Делай, что сказал.
Вот тут я понимаю, что одна среди волков. Они тут знают все друг друга, а я все еще белая ворона.
– Ну буду!
Вскрикиваю, намереваясь уйти, однако сделать этого Бакиров мне не позволяет. Все происходит быстро, даже слишком, и очень страшно для меня. Он в два счета меня настигает, хватает за руку и с легкостью подтягивает к столу.
Мои силы ничто по сравнению с его, и конечно, я не могу упираться, я вообще ничего не могу, как куколка просто в его руках.
Еще миг, и мои ладони опираются на стол, а ноги оказываются расставлены на ширине плеч одним быстрым движением бандита.
– Нет, не надо…
Шепчу сквозь слезы, просто цепенея от ужаса. Что он сделает мне, что…
– Тихо. Не дергайся.
Басит Михаил Александрович и я просто застываю от ужаса, пригвозденная к этому столу. Я не знаю, что он будет со мной делать, но вижу, что никто не смеет перечить главарю и конечно, никто мне не поможет.
Пальцы дрожат от страха, дыхание сбивается, и я зажмуриваюсь, когда в следующий миг Михаил Александрович приближается ко мне и наклоняется.
Не дышу даже в этот момент. Не плачу, не шевелюсь.
Мне страшно, я боюсь, что он меня ударит, если честно, но нет. Мужчина проводит огромными руками от моих лодыжек к коленям, скользит по бедрам, быстро проходит по карманам на талии и чуть выше, почти до
Боже, он же меня обыскивает, точно я вор, а я…двигаться даже не могу. Словно ягненок перед львом стою. Тело будто одеревенело все и просто невероятно дрожит.
Михаил Александрович не делает мне больно, но каждое его прикосновение для меня как огонь. Пробирает до костей. Обжигает, ранит и заставляет просто трепетать. У него большие горячие руки, очень сильные, умелые, вот только он касается меня ими грубо, точно я воровка. Воровка простая, ничтожная дрянь!
Это длится всего несколько секунд, но это самое большое унижение, которое я хоть когда-либо испытывала в своей жизни. Грязно, при всех, унизительно и больно до жжения в груди.
В какой-то момент все прекращается и убедившись, что карманы у меня пустые, и я никуда не спрятала телефон, Бакиров убирает от меня свои руки. Я тут же отшатываюсь от него, держа проклятые выступившие на глаза слезы и стараясь выглядеть спокойной, тогда как внутри просто ору от этой несправедливости.
– Тоха, сумку ее проверь.
Отойдя от меня, бросает Михаил Александрович, а я пытаюсь унять дрожь в теле. Боже, каждая клетка моя трепетала перед этим страшным мужчиной, когда он меня обыскивал. Это было страшно и унизительно. Просто…невероятно.
– Сейчас.
Анатолий уходит в раздевалку, а я руками себя обхватываю. Марина продолжает реветь, Ира и Алена ошарашенно смотрят на меня, а я не плачу даже, я…дрожу. Не знаю даже, почему, я не брала ничего и никогда бы в жизни не своровала чужого. Просто сама эта ситуация то, что Бакиров на меня первой подумал, бьет больно аж по сердцу.
– Чисто тут.
Выйдя из раздевалки, Анатолий держит мой растегнутый скомканный рюкзак, который явно тоже только что был обыскан.
– Хорошо. Марин, проверь свои вещи еще раз.
Даже не смотря на меня, чеканит Михаил Александрович и я не выдерживаю. Развернувшись, просто бегу к выходной двери. Такого унижения я еще не испытывала. Мой рюкзак так и остается в руках у Анатолия, я даже забирать его не хочу. Не могу просто больше быть здесь!
– Влад, откройте, пожалуйста!
Как только дверь открывается, пулей вылетаю из нее и просто убегаю. Я пропустила маршрутку, мой рюкзак с деньгами на проезд так и остался в руках Анатолия, но это все неважно. Михаил Александрович обыскал меня при всех, будто я…какая-то грязная воровка, и это было больно, очень даже!
Он думает, что я способна на это, что я могу своровать, тогда как я скорее бы руки себе откусила, чем сделала такое.
Усмехаюсь горько. Я же крыса, я должна все выслушивать и сдавать тому противному Архипову, вот только если за одно лишь подозрение в краже Бакиров так со мной поступил, то что будет, если я действительно его подставлю и стану крысой?