Покровитель влюбленных
Шрифт:
– Добрый день, чем я могу вам помочь?
– Скажите, я слышала, скоро должна состояться выставка художников "Таланты Поволжья"… Ваша организация имеет к ней отношение?
– Да-да, конечно! – закивала девушка. – В ней принимают участие многие наши члены! И как организаторы, и как участники.
– И вы тоже? – улыбнулась я.
– Только как секретарь, – со вздохом развела руками девушка. – Увы, бог не наделил меня художественным даром.
– Ну, ничего, наверняка наградил каким-то другим, – успокоила я ее. – А с кем бы вы
Девушка задумалась, потом привстала на стуле и выглянула в коридор.
– Вон, видите, стоит женщина в черном костюме? – показала она рукой. – Это Елена Викторовна Стрижова, искусствовед. Преподает в художественном училище. Вы можете обратиться к ней, она вам все расскажет самым подробным образом. Без нее не проходит ни одна выставка.
Я посмотрела в указанном направлении и увидела женщину лет сорока пяти, в очках, с крашенными в жгуче-черный цвет волосами, аккуратными прядями обрамлявшими ее лицо. Она была невысока, но стройна, даже миниатюрна. Держалась она несколько сдержанно и суховато. Елена Викторовна о чем-то разговаривала с высоким седовласым мужчиной с густым баритоном, отголоски которого разносились по коридору.
Я подошла поближе и остановилась чуть в сторонке, чтобы не мешать беседе. Через пару минут Елена Викторовна обратила на меня внимание и периодически стала бросать взгляды искоса в мою сторону. Мужчина, видимо, заметил это. Он повернулся и, оглядев меня, без обиняков спросил:
– Хотите работы показать?
– Нет, – разочаровала я его. – Я всего лишь любитель живописи, а не профессионал. И хотела бы пообщаться с профессионалами на эту тему.
– А, пожалуйста, – с готовностью кивнул мужчина. – Вот Елена Викторовна, к примеру, главный профессионал. Самый главный! – рассмеялся он.
– Не скромничайте, Валентин Павлович, – с едва заметной улыбкой ответила Стрижова. – Уж вы-то у нас просто мастодонт тарасовской живописи.
– Ах-ха-ха! – раскатисто расхохотался Валентин Павлович, приложив руку к груди, но было видно, что ему весьма польстило такое именование.
– Так о чем вы хотели поговорить?
Я нерешительно перевела взгляд со Стрижовой на Валентина Павловича, не зная, с кем лучше завести беседу. Валентин Павлович казался более словоохотливым, да и вообще, с мужчинами у меня всегда лучше складывались отношения, но, может быть, Елена Викторовна знает о выставке больше?
– Меня интересует выставка "Таланты Поволжья", – наконец решилась я озвучить свои интересы и обратилась сразу к обоим. – В частности, авторы, работы которых будут на ней представлены.
– А вы кто? Из спонсорской организации? – поинтересовалась Елена Викторовна. – Или из Москвы, Санкт-Петербурга?
– Нет. Почему из Санкт-Петербурга? – удивилась я.
– Это наша культурная столица, – пояснил Валентин Павлович. – Все стремятся туда. Ну, или в Москву. На родине остаются только такие старые, консервативные, никому
Он притворно вздохнул, но глаза его смеялись.
– А вы художник? – решилась спросить я.
– Ну да. Добронравов Валентин Павлович, заслуженный деятель современного искусства Поволжья к вашим услугам, – приосанившись, ответил мужчина. – А вас как величать?
– Татьяна, – скромно представилась я.
– Так что вас интересует, Татьяна? – обратился ко мне Валентин Павлович.
– Сколько художников принимает участие в выставке? Кто они? У кого есть шансы на победу? – Я честно перечислила основные вопросы, которые меня волновали.
Валентин Павлович переглянулся с Еленой Викторовной, и искусствовед спросила:
– А вы почему интересуетесь? Вы, простите, кто? От какой-то организации?
– Нет, я сама по себе, – сказала я. – А интересуюсь я потому, что на выставке должны были быть представлены работы одной моей знакомой. И меня волнует их дальнейшая судьба. Она сама куда-то запропала, и я заволновалась.
– Как фамилия вашей знакомой? – спросила Елена Викторовна.
– Кальчинская, Александра Владимировна, – ответила я.
– Ах, вот оно что! – задумчиво произнесла Елена Викторовна и посмотрела на своего спутника. – Валентин Павлович, это та девочка новенькая…
– А, художница-самоучка! – обрадованно кивнул тот. – Так она появилась или нет?
– По правде говоря, мы и сами удивлены ее отсутствием, – сказала Стрижова. – Она подала заявку и пропала. Выставка через десять дней. За это время нужно еще оформить документы, подготовить картины к показу, а ее нет. И телефон молчит.
– Скажите, а что будет, если она не появится за эти десять дней? Картины не примут участия в выставке?
– Конечно, нет, – пожала плечами Елена Викторовна. – Как же можно без документов, без согласия самого автора? А если она передумала? Мы не можем взять на себя такую ответственность.
– А вот вы бы и поторопили вашу подругу, – прогудел Валентин Павлович над моим ухом.
– Увы, я тоже не могу до нее дозвониться, – вздохнула я. – Вот и переживаю… Скажите, а как вы могли бы охарактеризовать ее картины? Мне, например, они очень нравятся, и я сама советовала Асе подать заявку на участие в выставке. А что можете сказать вы? Вы же видели их глазами, так сказать, профессионалов? – Я посмотрела в первую очередь на художника.
Валентин Павлович выпрямился, откашлялся и произнес своим насыщенным бархатистым баритоном:
– Работы очень необычные. У девочки явно есть талант. Бесспорный талант! Но… Ей необходимо развиваться дальше. Необходимо учиться, учиться! Мне бы побеседовать с ней лично – к сожалению, до сих пор у меня этого не получилось. Я мог бы рекомендовать ей кого-то из знакомых художников, чтобы она брала уроки.
– А сами не хотели бы? – спросила я. – Я просто очень хочу, чтобы моя подруга достигла успехов в живописи.