Покрывало ночи
Шрифт:
– Ни один себе новый пояс наколдовать не догадался! – заметил Линард. – Добрый знак. Нам удалось как следует потрясти воображение этих мерзавцев. Не скоро они теперь опомнятся.
– А значит, соврать ничего не успеют, – понимающе кивнул Эруэлл.
– Верно. – улыбнулся Линард. – А нам теперь нужно убираться отсюда. Как можно дальше и как можно быстрей.
– Но не раньше, чем вы примете послание, – звонкий голос прозвенел, казалось, над самым ухом – причем каждому показалось, что прямо у него над ухом.
Эруэлл и Линард вздрогнули. Остальные – и подавно. Впрочем, всадник соткался немного дальше…
Единодушный вздох восхищения вырвался у всех. Даже у подружки Керано. Правда, эльфка не обратила на это дело никакого внимания. Соскочив с коня, она стремительно подошла к Эруэллу и коротко, резко поклонилась.
– Верховному Королю Оннерского Союза от короля Роади донесение, – отчеканила она, протягивая пакет.
– Благодарю, – кивнул Эруэлл, принимая пакет. – Дайте кто-нибудь вина гонцу!
– Не стоит беспокойства. Здесь есть тот, кто охотно угостит меня вином, – с поклоном ответила эльфка, вновь вскакивая в седло.
"Да уж, желающих найдется немало, " – про себя усмехнулся Эруэлл, глядя на восхитительную спину, залитую потоком великолепных волос, на пленительные бедра, сжимающие конские бока…
Легконогий эльфийский конь стремительно скользнул сквозь сумерки и остановился рядом с магом из племени гномов. Прекрасная эльфийская воительница прямо с коня бросилась перед гномом на колени… и оказалась в его объятиях. Чтоб оказаться в его объятиях, ей и пришлось встать на колени – но разница в росте этим двоим совершенно не мешала. Армия тихо ахнула – а гном с эльфкой быстро-быстро заговорили на смеси эльфьего и гномьего языков. В руках гнома оказалась фляга с вином, и эльфка на миг приложилась к ней, а потом вновь к губам гнома.
– Надо же… – пробормотал Эруэлл. – кто бы мог подумать.
– Ничего удивительного, – негромко заметил Герцог Седой. – Когда муж и жена долго не видят друг друга… нам придется простить им это нарушение этикета.
– Муж и жена? – еще больше поразился Эруэлл.
– Ну да. А что тут такого? – ответил Герцог Седой. – Это мои люди. У них были проблемы там, где они жили раньше. Они просили у меня покровительства. Я оказал его – и ни разу не раскаялся. Этим двоим я верю, как себе. Однако к делу, Ваше Величество! Что сообщает мой Повелитель?
– Хвалится победами, – с улыбкой ответил Эруэлл, протягивая письмо Герцогу Седому. – А также предупреждает нас, что, по сведеньям его разведки, одна из самых могучих ронских армий разворачивается от джанхарской границы в нашу сторону.
– В нашу сторону, – довольно кивнул Линард. – Что ж, чем раньше, тем лучше. Сейчас еще маги эти бесштанные им на голову свалятся. Глядишь, и еще одну армию развернут. Или две.
– А интересно, как они пронюхали? – спросил Керано.
– На то они и маги, чтобы пронюхать, – ответил Линард. – А только поздно теперь. Слишком поздно. Никакая магия им не поможет. Они будут принуждены драться с нами, как обычные воины. А те, кто всегда полагался в бою только на магию, плохие солдаты.
– Надо бы написать ответ, – проглядев письмо и протягивая его Линарду, сказал Герцог Седой.
– Напишу, –
Герцог усмехнулся и опустил тяжелые веки в знак согласия. Армия тронулась в путь. Уже настал вечер, и сумерки медленно бродили меж холмов.
А Линард торопился. У него были свои, полководческие планы. Он уже решил, где именно они должны встретить врага и когда это должно произойти. Эруэлл мимолетно пожалел незадачливую парочку: встретиться-то встретились, но дальше поцелуев им сегодня не добраться – Линард хорошо знал дорогу и не собирался останавливаться на ночь.
«А утром мне придется отослать эту красавицу обратно.» – с грустной усмешкой подумал он. – «Впрочем, они-то хоть сейчас рядом… хоть знают, что оба живы.»
Он снова думал о Шенген.
Слишком давно нет вестей. Слишком давно.
Впрочем, гном с эльфкой явно не собирались тратить всю ночь на одни поцелуи. Едва только ночь сгустилась до непроглядной черноты, эльфка ловко перебралась к своему супругу в седло и, судя по звукам, они совсем неплохо там устроились. Эруэлл подумал о том, что, с одной стороны королю, наверное негоже подслушивать… но с другой – разведчику совершенно непозволительно затыкать уши в боевой обстановке. Так что и Боги с ними, с этими находчивыми ребятами. Звуки были тихие и несомненные. Эруэлл порадовался за необычное семейство и попытался слушать все остальные звуки. Получалось не слишком, но он старался.
– Итак, проклятый Оннер нами выявлен, – сухо констатировал Архимаг, глядя на своих – теперь уже Великих – Магистров. Тьма с ними, что Зикера не поймали! Наглотавшийся тряпок, выставивший себя на посмешище Архимаг просто вынужден был сделать широкий жест, дабы как-то подбодрить своих подручных. – Вашими трудами нам известно, где находится так называемая «армия» так называемого «королевства». Мало того, сей момент получено сообщение, что некая сила гасит любую магию вблизи этого войска. Группа из десяти магов Осназа была захвачена в плен и спаслась чудом. По правде говоря, их отпустили. С презрением отпустили! Враг хочет показать, что он нас не боится. Я приказал уже снять с Джанхарских границ еще одну армию. Армию, состоящую из обычных воинов. Сейчас она догоняет ту, что уже была отправлена. Раз не годятся маги – пусть сражаются обычные воины. Армия этого «верховного короля» невелика, наши солдаты ее попросту растопчут. Какие будут еще предложения?
Архимаг – редкое для него состояние – был спокоен и мрачен. Великие Магистры молчали. Молчать было нельзя. О, они хорошо это знали! Предыдущие вон тоже молчали. Молчали-молчали – и домолчались. Молчать нельзя. Ни в коем случае нельзя молчать. Однако ведь если не молчать… тогда обязательно нужно говорить – а это еще страшнее. Эти новые плащи Великих Магистров такие мягкие, такие удобные, такие восхитительные, они доставляют своим владельцам так много радости, что право же, совершенно говорить не хочется. Скажешь что-нибудь не то – и останется от тебя кучка пепла. Маленькая такая кучка, ей ведь большой красивый плащ велик будет. Выметут ее безропотные, ничему не удивляющиеся служители – и все на этом. Был Великий Магистр такой-то – и нет его. Страшно молчать. Страшно говорить. Да что ж делать-то?