Покрывало ночи
Шрифт:
– Рад это слышать. – На сей раз колдуну не удалось подкрасться незамеченным. Курт обнаружил его мерцающий призрак, но не подал виду. Теперь же он спокойно поднял меч, удобнее перехватил посох и решительно посмотрел в серые глаза колдуна.
– Я заметил, как ты крался, – сказал он.
– Весьма похвально, юноша, – усмехнулся колдун. – Ты делаешь успехи. Впрочем, я здесь не для того, чтобы расхваливать твою несомненную одаренность. Думаю, ты уже успел убедиться, что замок мой абсолютно неприступен. К несчастью, я также убедился в том, что и ты для меня абсолютно неприступен. У меня не хватает сил, чтобы победить тебя, а у тебя – умения, чтоб справиться со мной. Ты быстро учишься, но пройдет еще не одна сотня лет, прежде чем ты действительно
– Я слушаю, – оборвал его Курт. – Однако не надейся, что я соглашусь.
– Я не сомневаюсь, что ты согласишься, – нагло улыбнулся призрачный колдун. – Согласишься – потому что ты дурак. Будь ты умным человеком, я бы попытался объяснить тебе, что нет ни добра, ни зла, ни святости, ни грехов – есть только сила и мастерство. Одни обладают этими замечательными качествами, а другие нет. Я бы попытался объяснить тебе все это, будь ты умен, но – увы… Как многие по-настоящему сильные маги, ты – дурак. Это не твоя вина. Мне ли не знать, какое количество великолепнейших, фантастических талантов изначально обделены разумом. Так бывает. Так просто бывает. Это не вина. Это беда. Болезнь. Многие маги рождаются с этой болезнью. Рождаются, растут… и их болезнь растет вместе с ними. Поэтому я не стану говорить с тобой, как с разумным существом. Ибо, повторяю, ты дурак. Поэтому я выдвину абсолютно дурацкое предложение, от которого любой разумный человек отказался бы с громким хохотом. Я выдвину его – и ты не посмеешь отказаться. Дуракам не дано сметь такие вещи.
– Выдвигай, – настороженно потребовал Мур.
– Я слушаю, – повторил Курт, крепче сжимая меч и посох.
– Это хорошо, что ты слушаешь, – усмехнулся колдун. – Слушай внимательно, чтоб твоя непомерная глупость не помешала тебе понять меня. Я постараюсь изложить суть дела как можно проще.
– Было бы еще неплохо, если б ты не врал при этом, – съязвил Мур.
– Ну нет уж! – неприятно улыбнулся колдун. – Разумеется, я буду врать, хитрить, выгадывать, выдавать одно за другое… и так далее. Почему бы нет?! Должен же я постараться как-то выжить! Вы ко мне не на чашу вина пришли, вам мою жизнь выпить охота – так почему я должен облегчать вашу задачу?!
– Облегчи эту задачу себе, – внезапно вмешался меч. – Жизнь что ты ведешь, хуже любой смерти. К чему длить такую пакость?
– Спасибо за беспокойство, но мне она нравится! – огрызнулся колдун. – И у меня нет желания расставаться с ней только оттого, что она не понравилась кому-то другому. Да и что ты знаешь о моей жизни?
– Все, – ответил меч. – У хозяина пока недостает опыта, чтоб я мог показать ему, но я знаю. Твоя жизнь – это такая вещь, от которой следует избавиться. Причем немедленно.
– Очень может быть, – колдун издевательски расхохотался. – Однако вам придется отказаться от столь заманчивой идеи. И вот почему: тут много говорилось о моих пленниках, которых я якобы пытаю. Я, конечно, отнекивался. А почему я должен говорить правду, если она мне невыгодна? Сейчас – дело иное. А потому я скажу: есть у меня пленники. Много. И я их действительно пытаю. Иногда. Когда мне надоедает есть их с кашей. Порой это необходимо для закрепления некоторых особо мощных заклятий – не всем же везет родиться великими магами! А иногда я это делаю ради удовольствия… или просто от скуки.
Перед мысленным взором Курта вдруг возникли бесчисленные клетки, камеры и казематы замка. Водопад чудовищных картин едва не затопил его. Курт не всегда даже мог понять – действительно ли он видит перед собой человеческие тела? Возможно ли и вообще сотворить такое с обыкновенным человеческим телом? Во всех этих видениях присутствовала странная, завораживающая, пугающая красота… но любое
– В отличии от твоего меча, у меня хватает мастерства, чтоб показать тебе… – ядовито заметил колдун. – Ты видел? Понравилось?
– Когда я доберусь до тебя!.. – выдохнул Курт.
– Не думаю, что это случится, – беспечно отозвался колдун. – Выслушай же, наконец, мое предложение, ибо я устал от бесполезных споров и утомительных разъяснений.
– Слушаю, – промолвил Курт.
– Я могу освободить всех своих пленников, – пообещал колдун. – А ты оставишь меня в покое. Я попробую даже излечить… некоторых. Мои жертвы с трудом поддаются лечению, а сам я не слишком мастеровитый лекарь. Меня, знаешь ли, всегда увлекало другое, но… что смогу, сделаю. Я отпущу их насовсем, они уйдут с тобой, и я никогда больше не посягну на их жизни. Кроме того, я отдам тебе то, зачем ты, собственно, и явился ко мне. Да-да, господин великий маг, не так-то трудно прочитать твои убогие мыслишки! Я отдам тебе это проклятое кольцо, все равно оно не хочет мне служить. Мог бы, между прочим, и попросить вместо того, чтобы сразу нападать. Зачем мне вещь, от которой все равно никакой пользы? Ну… вот тебе мое предложение. Что скажешь? Согласен ты взять пленных, кольцо и оставить меня в покое?
Колдун замолчал, выжидательно уставившись на Курта.
– А если я откажусь? – спросил Курт.
– Отказывайся. – Призрачный колдун зевнул так натурально, словно и впрямь был настоящим. – Отказывайся, – повторил он. – Продолжай свои бесплодные попытки – только знай, что я перенастроил систему защиты своего замка таким образом, что каждый удар, который ты по нему нанесешь, будет убивать одного из пленников. Это ТЫ будешь их убивать. Не я – ты. А я, со своей стороны, постараюсь сделать их смерть возможно более мучительной. Несколько тысяч зверски замученных ни в чем не повинных людей – не слишком ли высокая цена за смерть одного старого негодяя, который и без того долго не проживет, если уж совсем правду сказать? Я ведь уже стар, Курт. Чертовски стар. И я не настолько великий маг, чтоб вернуть утраченную молодость или хотя бы отогнать смерть. Моя жизнь утекает, как вода в песок – но я хотел бы умереть сам, в своем доме, в тишине и покое, среди любимых книг…
– А также пыточных приспособлений, – подсказал Мур. – Окруженный воплями вновь наловленных жертв.
– У меня не останется времени их ловить, – печально заметил колдун.
– Останется, – вмешался меч. – Ты не так давно живешь на свете. Ты не старше моего хозяина. И ты не собираешься умирать.
– Проклятая железяка! – процедил колдун.
– Он прав? – спросил Курт.
– Прав, – усмехнулся колдун. – В отличие от тебя, он меня видит. Меня – а не этот смешной призрак. Впрочем, у вас все равно нет выбора, уважаемые господа! Не станете же вы убивать несчастных пленников, да еще и такими ужасными способами?
Чудовищные картины, одна омерзительнее другой, вновь обрушились на Курта.
– Не-е-ет! – возопил он, и, задыхаясь, выбрался из этой отравы. – Я не могу! – отчаянно тряся головой, пробормотал он. – Только не так. Только не это.
– Вот поэтому я и говорил, что ты дурак, – жестоко усмехнулся колдун. – Умный человек расхохотался бы мне в лицо, после чего обрек бы этих несчастных на еще более бесчеловечные мучения. Какое тебе до них дело? Умный человек во что бы то ни стало заполучил бы мою голову. Не потому, что она ему так уж нужна – а потому, что целей, которые сам себе поставил, нужно достигать обязательно. И любой ценой. Только умные люди бывают победителями. Но ты – дурак… а посему примешь от меня бесполезное колечко и толпу измученных узников, половина из которых все равно не выживет вне стен моего замка. Полагаю, ты будешь с ними возиться до следующего года. А потом еще год зарывать тела тех, кому это не поможет. Я не сомневаюсь, что ты поступишь именно так, ибо таков удел всех дураков наделенных силой.