Покуда я тебя не обрету
Шрифт:
Оказалось (это Салли сама рассказала Джеку, увы, после того, как они занялись любовью), что в июне 1987 года Клаудия отправилась на какой-то шекспировский фестиваль в Нью-Джерси и там познакомилась с молодым режиссером, специалистом по Шекспиру. Они поженились в августе, в сентябре Клаудия забеременела, а в июне 1988 года родилась Салли. Занимаясь любовью с Джеком в его доме на Энтрада-Драйв, Салли не прожила еще и одного месяца после пятнадцатилетия – но выглядела куда старше!
Она быстренько наполнила ванну и залезла туда, не закрывая дверь. Ей очень не хотелось
– Так мама жива?
– Она размером с бензовоз, но здорова как бык, – сказала Салли. – Ты ведь не стал бы спать со мной, если бы знал, что она жива, не так ли?
Джек промолчал; он просто сидел на полу в ванной, прислонившись к шкафу с полотенцами, и смотрел на точную копию Клаудии.
– Мои родители – самая счастливая пара на свете, – объясняла Джеку Салли. – Мама все время стесняется, если мы ее дразним, напоминаем ей, что когда-то она спала с тобой. А мы все – и папа, и я, и сестры – нам всем жутко весело дразнить ее. Мы заказываем пиццу, ставим какой-нибудь твой фильм и ржем, как стадо мустангов! Маме периодически приходится бегать в туалет – она так хохочет! Говорит, «нажмите на паузу, я сейчас». Когда ты получил «Оскара», мы все чуть не описались!
– Сколько тебе лет, черт возьми?
– Да, Джек, с арифметикой у тебя и правда кранты, мама оказалась права, – сказала Салли. – В общем, советую ознакомиться с уголовным кодексом штата Калифорния, раздел о половых сношениях с несовершеннолетними. Говоря коротко, ты старше двадцати одного, я младше шестнадцати – вот тут тебе и привет, ты виновен, а что тебе присудят, ну, это решать суду. Можешь провести за решеткой от года до четырех плюс заплатишь штраф в пределах двадцати пяти тысяч долларов. При одном условии – если я расскажу о случившемся кому надо.
Она вылезла из ванны и вытерлась, потом бросила мокрое полотенце на пол, вышла в спальню собирать раскиданные вещи, Джек отправился за ней. Пока она одевалась, он искал ее обувь.
– Считай, что это у меня летняя работа, – сказала Салли.
– В каком смысле, хотел бы я знать?
В самом деле, какая такая работа? Соблазнить Джека Бернса? Шантажировать его?
В ответ Салли пустилась в дальнейшие объяснения. У Клаудии и папы – которого, конечно, она нежно любит и ни в коем случае не считает жалким неудачником – есть небольшой театр в Вермонте, называется «Азы мастерства». Летом они ставят спектакли, в школьные месяцы проводят семинары по актерскому мастерству, режиссуре и драматургии. Театр играет важную роль в их небольшом городке, деньги им выделяет благотворительный фонд. В свободное от театра время Клаудия и ее муж заняты поисками меценатов.
– У нас большая семья, четыре девочки, – продолжала Салли. – Нам всем в один прекрасный день идти в университет. Своей жизнью родители всегда подавали нам пример. Мы обожаем театр, мы учимся быть независимыми, нам плевать на деньги – но деньги нам нужны, каждую секунду. Понимаешь, к чему я клоню?
– Сколько? –
– Маму хватит самый настоящий удар, если она узнает, что я с тобой спала.
– Салли, не томи, сколько?
Она схватила его за запястья и посмотрела на часы:
– Черт! Тебе придется подкинуть меня к отелю. Я сказала родителям, что пошла на просмотр, где должен появиться ты. Ну почему им надо, чтобы я возвращалась к десяти и ни минутой позже!
– Твои родители знали, что ты идешь ко мне?!
– Да, но они не знали, что я собираюсь спать с тобой! – рассмеялась Салли. – Я же говорю, у меня идеальные папа с мамой.
Она вручила Джеку брошюрку про театр «Азы мастерства» – там были фотографии Клаудии, ее мужа и их дочерей. Джеку надо выписать чек на имя одноименного благотворительного фонда; поскольку фонд некоммерческий, он сможет вычесть пожертвованную сумму из налогов.
Уже много лет дети мучили маму, почему она не попросит денег на театр у Джека Бернса. Джек – кинозвезда, мама с ним знакома; он не станет отказывать.
– Хорошо, почему ты устроила этот спектакль, а не попросила у меня денег прямо?
– Разве я получила бы от тебя столько? – ответила Салли. Было от чего сделать на «столько» ударение – Джек выписал чек на сто тысяч долларов. Впрочем, это сущий пустяк по сравнению с тем, во что ему могло бы обойтись общение с уголовным кодексом штата Калифорния.
Джек отвез Салли и ее чемодан на Оушн-авеню. Ну, хотя бы про чемодан догадался – это и правда реквизит.
Родители Салли были полуночники, уложив спать младших дочерей, они спустились в бар выпить; в тот вечер они ждали в баре Салли. Они согласились отпустить ее на свидание с Джеком Бернсом – но только для того, чтобы Салли попросила Джека сделать пожертвование во имя театра, этой неувядающей любви Клаудии. Видимо, это девушка и имела в виду, когда говорила, что «учится быть независимой». Старинный мамин чемодан Салли забила до отказа брошюрками про их театр – на случай, если встретит на «просмотре» еще каких-нибудь толстосумов.
По дороге они обсудили, не зайти ли Джеку с ней в бар, познакомиться с отцом Салли и пожать руку Клаудии, как в старые добрые времена. А Салли произведет фурор, объявив о том, какое щедрое пожертвование сделал Джек. Пожертвования в сто тысяч театр получал нечасто, обычно в таких случаях в честь дарителя называли что-нибудь. Например, можно учредить стипендию имени Джека Бернса; а еще сейчас собирают деньги на новое здание для театра (театр можно увешать именами дарителей).
– Но можно сделать и анонимный дар, – пояснила Салли.
Джек именно так и поступил, а также решил, что не станет здороваться с папой и мамой.
– Наверное, это и к лучшему, – сказала Салли. – Я-то смогу притвориться, что ничего не было, в конце концов, я целую вечность все это репетировала. А вот насчет тебя… Говоря откровенно, не думаю, что ты сможешь вот так просто пожать руку папе и не упасть на пол от ужаса, ведь ты только что со смаком оттрахал его дочь.
– Пожалуй, моих актерских способностей на такое не хватит, – согласился Джек.