Покуда я тебя не обрету

Ирвинг Джон Уинслоу

– Еще у нас три раза в неделю групповая терапия – пациенты обсуждают, как справляются со своими заболеваниями. Ваш отец прекрасно говорит по-немецки, – сказал профессор Риттер, – и его способности сосредотачиваться улучшаются.

– Ему только мешает, когда кто-нибудь насвистывает, – вставил доктор Бергер. – Уильям этого решительно терпеть не может.

– Что, очередной «пусковой механизм»? – спросил Джек.

– Ну да… – сказал профессор Риттер.

– Еще у нас по средам, раз в две недели кино – обычно показываем фильмы без вашего участия, – продолжил доктор Бергер. –

Раз в неделю играем в лото, это Уильям не любит, зато любит литературное кафе – это когда мы или сами пациенты читаем вслух книги. А еще у нас есть день, когда пациенты помоложе посещают геронтопсихиатрическое отделение. Уильям очень нежно относится к тем, кто стареет в наших стенах.

– Иногда по вечерам мы также приглашаем пациентов постарше в спортзал, они любят послушать, как Уильям играет в темноте, – сказала доктор фон Pop.

– Почему только пациенты, я тоже это люблю! – воскликнул доктор Хорват.

– У нас здесь есть пациенты с различными вариантами шизофрении, – сказала Джеку доктор Крауэр-Поппе. – Тех, кто находится в стадии ремиссии или по иным причинам способен сосредотачиваться, мы приглашаем послушать Уильяма. И они, вы удивитесь, тоже обожают слушать Уильяма в темноте.

– Кроме того, эти музыкальные сеансы облегчают симптомы у тех наших пациентов, которые страдают от приступов страха, – сказал доктор Бергер.

– Разумеется, тех, кто страдает от приступов страха в темноте, мы не приглашаем, – уточнила доктор фон Pop.

Джек заметил, что она немного смущена – еще бы, солнечные лучи высветили ее седую прядь.

– А есть ли у вас другие пациенты, которых передали вашим заботам близкие – я имею в виду, передали навсегда? – спросил Джек.

– Ах да… – вздохнул профессор Рихтер.

– Пациенты остаются у нас на срок больше года лишь в исключительных случаях, – сказал доктор Бергер.

– Лечиться у нас – недешевое удовольствие, – вставила доктор фон Pop.

– Но мы того стоим, я вас уверяю! – заговорила иерихонская труба доктора Хорвата. – И Уильяму у нас очень нравится!

– Деньги для меня не проблема, – сказал Джек. – Я спрашивал про долгосрочные последствия.

– Вы про госпитализм? – спросила доктор фон Pop.

– А что это такое?

– Это синдром, связанный с длительным пребыванием в больнице, – болезнь, накладывающаяся на ту, с который человек к нам поступил, – сказал доктор Бергер таким тоном, словно не верил в существование этого феномена, словно бы его изобрела доктор фон Pop в порыве умственной страсти, в то время как человек фактов доктор Бергер предпочитал не думать о том, что не умел «исключить».

– От госпитализма нет лекарства, – сказала доктор Крауэр-Поппе точно таким же тоном – она явно полагала, что эта болезнь существует лишь в воображении у некоторых.

– В любом случае Уильяму у нас нравится! – настаивал доктор Хорват.

– Ему куда больше нравится у Святого Петра, – поправила коллегу доктор фон Pop и обратилась к Джеку: – Я имею в виду цюрихскую церковь Святого Петра. Ваш отец играет там на органе по понедельникам, средам и пятницам, ранним утром, в восемь часов.

– О, вы же сможете

послушать его завтра! – воскликнул доктор Хорват.

– О да, после этого вы не скажете, что зря летели сюда из Лос-Анджелеса! – сказал доктор Бергер.

– Кто-то из нас должен проводить Джека – он не может оставаться с Уильямом наедине, – заметил профессор Риттер.

– Уильям никогда не появляется у Святого Петра один! – возмутилась доктор фон Pop.

– Но и Гуго им тоже не подходит, – заметила доктор Крауэр-Поппе. – Поэтому с Джеком и Уильямом должен отправиться кто-то из нас.

– Я именно это и имел в виду! – сердито проговорил профессор Риттер.

– Я готов пойти с ними! – снова заговорила иерихонская труба доктора Хорвата. – Ваш отец будет так рад сыграть для вас!

– Может быть, даже слишком рад, – сказала доктор Крауэр-Поппе, – поэтому и мне надо пойти с вами, на случай, если потребуется медицинская помощь. Вполне возможно, придется дать Уильяму успокоительное.

– Дело в том, что слишком сильная радость тоже иногда оказывается пусковым механизмом, – объяснил доктор Бергер Джеку.

– Лишь иногда, как правило – нет, – поправила коллегу доктор фон Pop.

– Итак, решено – к Святому Петру отправимся я и Анна-Елизавета. Уж мы-то ко всему готовы, – гордо и уверенно сказал доктор Хорват.

– Ваш отец – уникальный пациент, мы его очень любим. Мы весьма польщены, что ваша сестра доверила нам уход за ним, – сказал профессор Риттер.

– Помогать ему – большая честь для нас, – добавила любительница тонкостей доктор фон Pop.

– А что они делают в городе с Гуго? – спросил Джек.

Доктор Хорват подпрыгнул до потолка, профессор Риттер не сказал свое обычное «Ах да», доктор Крауэр-Поппе скрестила руки на груди, словно собиралась сказать, что от того, что Гуго с папой делают в городе, нет лекарств. Доктор фон Pop – нечто немыслимое для нее – закрыла лицо руками, может быть, на миг решив, что она – это доктор Крауэр-Поппе.

– Ну, иногда они пьют кофе… – начал было профессор Риттер.

– Они отправляются в город посмотреть на женщин, но они только смотрят, – твердо сказал доктор Хорват.

– Мой папа с кем-то встречается? – спросил Джек.

– Ну, женщин он не забыл, – сказала доктор Крауэр-Поппе, – и он до сих пор чрезвычайно для слабого пола привлекателен; тут ничего не изменилось. Многие наши пациентки глаз с него не сводят, но мы не одобряем такие отношения в клинике.

– Он до сих пор сексуально активен? – спросил Джек.

– Надеюсь, что в стенах нашей клиники – нет! – воскликнул доктор Хорват.

– Я про город.

– Иногда, – сказал доктор Бергер своим тоном перечислителя фактов, – Гуго отвозит вашего отца к проституткам.

– Это безопасно? – спросил Джек доктора Крауэр-Поппе, которая, подумал он, могла бы выписать на этот случай какое-нибудь лекарство.

– Если бы он занимался сексом с проституткой, это было бы опасно, но он ничего такого не делает, – ответила она.

– Эти его визиты, они, так сказать, неофициальные – официально мы не одобряем такие вещи, – сказал Джеку профессор Риттер.