Полцарства за принцессу
Шрифт:
Я не могу быть ни королем, ни мужем… Пока что…
Ну что ж, против бога мы пойти не можем, — вздохнул король. — Но я клятвенно заверяю вас, что принцесса Альбина ни за кого, кроме вас, если вы, конечно, не погибнете в сражениях, замуж не выйдет. Пусть даже ей, строптивой и непослушной девчонке, придется ждать конца ваших приключений сто лет! А как только вы сможете обручиться с ней, так я вам половину, а может, и все царство тут же и отдам! Такова моя королевская воля!
«Ну вот, — с досадой подумал Генрих. — Вышло еще хуже, чем я рассчитывал».
— А теперь, дорогой Христианиус, — обернулся король к церемониймейстеру, — переходите к награждению отважных глюмов.
Старик церемониймейстер кивнул и заговорил:
— Вместе с господином
владение землей, на которой они раньше жили и трудились. Родителям Бурунькиса и Капунькиса даруется пять тысяч золотых берилингов. — При этих словах по площади прокатился восхищенный шумок. — И пенсия, равная окладу трех старших государственных чиновников… Братья Бурунькис и Капунькис за заслуги перед отечеством возводятся в звание рыцарей Берилингии! Подобной чести представители народа глюмов удостаиваются впервые в истории обоих Мидгардов! Посвящение в рыцари произойдет после окончания королевского суда, на пиру в честь победы над колдуном Безе-вихтом и освобождения государя от вероломного пленения! После этого число рыцарей королевства Берилингии будет равняться девятнадцати — священному числу бога бдина!
Народ на площади восторженно закричал:
— Слава храбрым глюмам! Слава бдину!
Когда шум стих, церемониймейстер снова заговорил:
— После церемонии в их пожизненное владение, с правом наследования, перейдут замки Регенсхоф и Штраубингерхоф, после чего к именам этих глюмов следует добавлять приставку «фон».
Имена их будут звучат так: рыцарь Кап-Берилин гийский-Отважное Сердце фон Регенсхоф и рыцарь Бур-Альзарийский-Лишенный-Страха фон Штраубингерхоф. Согласно указу его королевского величества Реберика Восьмого, — продолжил Христианиус, — всем разбойникам, служившим под командованием рыцаря Скурда и проявившим твердую верность короне, даровано прощение. Те же из них, кто выскажет желание поступить на государствен ную службу, будут сразу же записаны в королев скую гвардию. Далее. — Церемониймейстер поправил очки. — Знаменитому буальгебейскому привидению, оказавшему посильную помощь господину Герою и его другу глюму Бурунькису в борьбе против владетеля Розового Облака, вынести благодарность от королевской фамилии и постановить во всех храмах просить у богов милости даровать призраку господина Уля Бергмана успокоение души…
Слушая старого церемониймейстера, Генрих с удивлением думал о том, когда же тот успел подготовить такую длинную складную речь. «Неужели, — думал мальчик, — Христианиус не терял надежды на освобождение и, находясь в плену, все время сочинял ее?»
После награждения за храбрость и верность королевской фамилии двух рыцарей, сопровождавших короля в странствиях: рыцаря-гнома Эргрика и церемониймейстера Христианиуса, — суд перешел к рассмотрению вины владетелей феодов, а особенно преступлений барона Хильдебранта… Король Реберик Восьмой был милостивым правителем. Он не стал сурово наказывать изменников-вассалов, так как понимал: государство без благородного сословия существовать не может, а новые правители, бывает статься, окажутся еще хуже прежних, уже раскаявшихся. Поэтому король лишь обложил вероломных графов и баронов огромными штрафами и ограничил их вольности и права. Тем же феодалам, которые не поддержали Хильдебранта, король разослал гонцов с приглашениями ко дворцу и объявил, что все они будут награждены золотыми с бриллиантами орденами за верность королевскому трону. Особенно внушительные награды были присуждены четырем герцогам королевства Берилингии: Вильгельму Храброму, Альбрехту
Что же касается барона Хильдебранта, то король вначале хотел отрубить ему голову, но потом решил, что есть наказание и пострашнее. По велению короля, Хильдебранта лишили всех владений, титулов и наград и определили жить в лесу, в совсем крошечном замке.
Тепло одевать, вдоволь кормить и под страхом смертной казни запретить подавать к столу сладкое! — таков был приказ короля.
Лучше убейте! Лучше убейте меня! — закричал в ужасе сладкоежка — бывший барон. Он бросился к столу, где все еще стоял поднос со сладостями, и принялся запихивать себе в рот пирожные, крендели, марципаны, как будто мог наесться ими до конца своих дней. Стражники с трудом оттащили Хильдебранта от сладостей и увели с площади.
Глава XXVIII ДО ВСТРЕЧИ, ГОСПОДИН ГЕРОЙ!
Перед королевским балом Бурунькиса и Капунькиса посвятили в рыцари. Каждому из них выдали короткие мечи, а чуть позже обещали дать и доспехи. На складе доспехов таких маленьких размеров не имелось, и изготовить два комдлекта специально для глюмов поручили гномам, известным мастерам кузнечного дела. Через месяц гномы обещали заказ выполнить.
Сразу же после церемонии посвящения в рыцари начался бал. Принцесса Альбина была еще слишком слаба, чтобы принимать в нем участие. Генрих снял доспехи, отыскал свой меч и сдал все на хранение рыцарю-гному Эргрику. Получив от казначея расписку, он поднялся в покои принцессы. Альбина сидела в кресле у камина и держала в руках книгу, с которой не расставалась даже в плену у колдуна Безевихта. Возле кресла на полу сидели Капунькис, Бурунькис и щенок Ремос. Увидев Генриха, Ремос радостно тявкнул, а Альбина поднялась с кресла и сделала грациозный реверанс.
Я слышала, вы отказались от половины царства? — спросила она, подумав, что Генрих, после столько подвигов, может обидеться на прежнее фамильярное «ты».
Да, отказался, — подтвердил Генрих, мысленно отметив переход принцессы на «вы». «Ну конечно, она ведь принцесса, а я простой смертный. Пропили времена, когда мы могли разговаривать на «ты». Теперь все по-другому. Оно и правильно, каждый должен знать свое место», — грустно подумал Генрих. — Я должен попросить у вас прощения, госпожа Альбина, — сказал он после короткой паузы.
И за что же? — спросила принцесса, расстроенная тем, что Генрих своим «госпожа» умышленно подчеркивает свое особое положение героя.
Вы уже знаете, наверное, что из-за меня, хоть я того и не хотел, ваш отец решил не выдавать вас ни за кого замуж…
Да, мне известно о решении моего отца… Смею вас уверить, что я решила исправиться, никогда больше не проявлять своеволия и всегда послушно следовать воле короля.
Ах, как жаль! — вырвалось у Генриха.
Вам жаль? — сказала принцесса, и в голосе ее прозвучала откровенная обида.
Я совсем не хотел стать помехой, ставшей между вами и тем, кто дорог вашему сердцу.
Генрих виновато развел руками. Принцесса с облегчением вздохнула и улыбнулась.
Я так счастлива, что судьба познакомила нас, Генрих, — сказала она смущенно. — Вначале вы казались мне смешным… Да-да — смешным, особенно когда вы привели с собой на свидание этого противного Клауса Вайсберга. — Принцесса поежилась. — А потом вы сбежали от меня на балу в честь победы над Безе-Злезе…
Ну, у меня были дела. И потом, Капунькис хотел меня познакомить со своими друзьями-гномами. Вот. Между прочим, замечательные ребята эти гномы, гм, — краснея, принялся сочинять Генрих. Он запнулся и вдруг выпалил: — Вы были такой красивой в тот вечер. Я даже не знаю, что со мной произошло…