Полчаса искренности
Шрифт:
Джеймс все время пропадал у Поттера. Я знал, что Грейнджер по просьбе друга помогает моему сыну. Они неплохо подружились с Джеймсом. На мой взгляд, это был не самый плохой выбор. Если начистоту, то один из лучших. В какой-то степени я уважал Грейнджер.
Ныла левая рука там, где оставался слабый след Метки. Кто-то из Пожирателей в очередной раз не выполнил приказ. Я даже думать не хотел, кто это был, и в чем состояла его оплошность. Как жаль, что нельзя стереть годы из жизни так же легко, как и Темную Метку с руки.
На ужине, по крайней мере,
Мои дурные предчувствия сбылись в середине ужина…
Пожалуй, если бы Поттер появился под звук фанфар, я бы не удивился. Точнее, не удивился бы больше, чем сейчас. Когда двери распахнулись, и на пороге Большого зала появился Поттер в парадной мантии с чужого плеча и с букетом белых лилий…
Признаться, в первый момент мне захотелось заявить ему, что цветы я не люблю. Мне почему-то и в голову не пришло, что в Большом зале сижу не я один.
А вот когда Поттер торжественно направился к слизеринскому столу, привлекая внимание всех без исключения студентов и профессоров, я почувствовал, как меня кольнула ревность.
Этого не было никогда. Его отца я любил слишком… или недостаточно сильно, чтобы ревновать его к кому бы то ни было. Но Поттер… Поттер, который мне не принадлежит… Поттер, которого я хочу - не могу скрыть это от себя - сделать своим… Поттер, которого наверняка в очередной раз опоили зельем, и я ничего не могу сделать, чтобы не выдать перед всеми своих чувств… Этого Поттера я не мог не ревновать.
Я не раз задумывался о природе своих чувств. Почему же я влюблен в него? Только ли от того, что испытывал чувства к его отцу? Это ненормально, но я никогда и не был нормальным. И Джеймс Поттер не раз говорил мне это. Но сейчас я думал и не понимал, откуда взялись эти странные, более чем неправильные чувства.
– Альбус, что происходит?
– прошипела МакГонагал, явно ошарашенная подобной выходкой своего студента. Я хмыкнул.
За рэйвенкловским столом на Гарри как-то странно, обиженно - недоверчиво, смотрел Джеймс. Я натянул на свое лицо самую невозмутимую маску и проследил за взглядом Поттера. От слепого обожания в его глазах - словно тот, на кого он смотрел, был по меньшей мере вейлой - становилось дурно. И противно.
Кто-то из слизеринцев демонстративно поморщился, когда он проходил мимо. Я гадал, кого же выбрал Финниган, чтобы отомстить Поттеру…
Малфой?
Забини, сидящий ближе всех к Драко, попятился, когда Поттер приблизился к Малфою. Сам Драко насмешливо поглядывал на него. Поттер плюхнулся перед ним на колени, сунул в руки букет и начал тихо-тихо что-то говорить…
– Достаточно, мистер Поттер, - я резко встал, глядя на него с демонстративным отвращением, что, впрочем, было не так уж сложно.
– Прекращайте этот балаган.
Поттер жалобно посмотрел на меня, не вставая с колен.
– И оставьте
– Вашим коленопреклоненным видом вы можете спровоцировать сердечный приступ даже у самого смелого человека.
Поттер торопливо вскочил, но от слизеринского стола отходить явно не собирался. Я нахмурился. Увести его, что ли?
– Северус, ты не мог бы увести Гарри?
– директор словно прочитал мои мысли. Я почувствовал облегчение.
– Хорошо, Альбус, - я вышел из-за стола.
– Поттер, будьте добры, идите за мной.
Поттер бросил тоскливый взгляд на ухмыляющегося Драко и, понурившись, послушно последовал за мной к выходу. Значит, зелье не настолько сильное, чтобы окончательно отключить ему мозги, но достаточное, чтобы заставить его совершать глупые, если не сказать идиотские, поступки.
Выходя из Большого зала, я краем глаза заметил вспышку: это Драко заклинанием поджег букет лилий. Поттер неожиданно часто-часто заморгал. Мне стало вдруг жаль его. Интересно, что за бурду изобрели эти «умники» Уизли? Действует ли против этого зелья обычное отворотное? И если нет, то, что мне с Поттером делать?
Я машинально привел Поттера в свои личные комнаты только потом, поняв, что мне надо как-то обосновать это. Но ведь не пущу же я эту ходячую неприятность в мою святая святых - лабораторию, верно?
– Профессор?
– робко заговорил Поттер. Я не обратил на него внимания. Сейчас следует провести анализ крови, по возможности определить составляющие зелья и его основу и уже от этого…
– Профессор!
– Ну что тебе, Поттер?
– раздраженно обернулся я. Кстати, на время исследований Поттера, наверное, запереть надо, а то решит еще сделать Драко предложение,… не знаю как Драко, а я этого не переживу.
– Я,… в общем, я хотел извиниться, - пробормотал он. Я нахмурился.
– Что ты еще натворил?
Ответом мне был тяжелый вздох.
– Знаете… тогда, в библиотеке,… простите, я не хотел морочить вам голову…
А. Так вот в чем дело… Эффект приворотного зелья в сочетании с гриффиндорской благородностью.
– Заткнись, Поттер, - посоветовал я.
– Иначе я могу ошибиться и вместо необходимого зелья дать тебе какой-нибудь сильнодействующий яд.
– …Какое зелье?
– неуверенно спросил Поттер. Я ухмыльнулся и промолчал.
– Зачем вы вообще меня сюда привели?
История имеет свойство повторяться.
– Colloportus, - я запер дверь перед его носом. Он повернулся ко мне и испуганно прислонился спиной к двери. Такое ощущение, будто он думает, что я собираюсь его изнасиловать…
– Тихо, Поттер. Сядь и успокойся. И не отвлекай меня. Дай руку.
Поттер снова вздыхает, но не двигается, когда я надрезаю его кожу на предплечье и набираю кровь в мензурку. Он только морщится.
Заживляя порез, неаккуратно взмахиваю палочкой. На руке Поттера остается тонкий, но четкий шрам. Сквозь зубы бормочу ругательство и достаю мазь. Вот за что я и не люблю заклинания…