Полдень сегодняшней ночи
Шрифт:
– А ты проверь. Ах, Бесе немилостивый, ужасно некорректные сторожа нам сегодня попадаются… – только и вздохнул Зеленый Колокольчик.
«Пожалуй, сдаст мне, паршивая нелюдь, все свое здешнее хозяйство. Возил, типа, показывал-знакомил, у-у потр-роха волчьи, хренушки. Хренушки! У меня свое начальство. Мне и там некисло. Какого херувима я тут задницу подставлять буду?! Мне этот Срединный мир – во где. Катись-ка ты, Хозяин…» – Песья Глотка тревожился не напрасно. Всю дорогу до поворота на Мамыри Пятидесятый так или сяк подкатывал к нему. Мол, негоже такому бравому, толковому и подтянутому офицеру засиживаться в лейтенантах. Мол, неплохо бы украсить плечи капитанскими погонами. И, мол, все это – пара пустяков, только вот надо себя проявить как следует, скажем, в местных условиях: такая тут напряженная деятельность, сам видишь!
Начальство,
Доехали. Два автобуса и три джипа – на месте. Полковник вызвал к себе младших командиров. Явились к нему Кастет, Держатель меча и Ганеша. В иное бы время понянчился бы Зеленый Колокольчик с таким презабавным зверинцем, поискал бы поводов для потехи, ан утомился.
– Воины! – произнес он зычно. – В стране заговор недобитых коммунистов. Им помогают фээсбэшные генералы. Элитное подразделение противника намеревается захватить секретное оружие и поразить Кремль. Их вооружили техникой из тайных лабораторий КГБ. Спасти Россию от краха и катастрофы можем только мы. Подчиняться беспрекословно, за пререкание с командиром – трибунал, за попытку проявить инициативу – расстрел на месте. Вам придется сражаться бок о бок с бойцами спецподразделения ГРУ «Базальт». Там – железные ребята, они оснащены биокремниевой броней и немного похожи на чертей. В бою они и есть настоящие черти. Вы и они – последняя сила на пути чудовищного заговора против нашей страны. Остановить глобальное зло – вот наша задача. Остановить зло быстро и эффективно! Я не спрашиваю вас, все ли вам понятно, нет ли у вас вопросов. Ваше руководство должно было отдать вам распоряжение: выполнять мои приказы без вопросов…
Закивали.
Зеленый Колокольчик продолжил:
– Страшный враг в двух шагах! Сейчас не до дискуссий, и вы должны разъяснить это личному составу. Постройте своих людей!
На придорожном пустыре встала недлинная шеренга. Песья Глотка по-хозяйски подсчитывал стволы. Восточные пацаны – все как один с калашниками, у каждого по восемь рожков и оборонительная граната Ф-1. Как обещано, девять человек. «Фортификаторы» оказались теми еще уродами. Явилось только трое, у двоих пистолеты, один с обрезом и немецкой гранатой времен войны на длинной ручке. Братва (двадцать два и двое сверх плана), как положено, с автоматами, двое снайперов, гранатометчик с РПГ-26 и один боец с ручным пулеметом. Сила!
Половник встал перед строям и произнес только три фразы:
– Объявляю вас отрядом особого назначения «Удар». Командиром отряда ставлю капитана Рыбачонка (показал на Песью Глотку). По машинам!
Потом подошел к экс-лейтенанту и похлопал его по плечу, мол, поздравляю с назначением. Песья Глотка было захотел пойти на отрицаловку. Какого, типа, ляда?! Уже и пасть открыл… да и захлопнул сразу. Увидел, какой взгляд у Хозяина. Зеленый Колокольчик смотрел на него… безмятежно.
«Сгноит…» – без подсказок расшифровал Песья Глотка.
Последний довод королей. Битва под каменкой
14 июня, тревожное утро
К северу от Москвы – сколько угодно еловых лесов. Статные, высокие ели, одна к одной. К югу их гораздо меньше. Да и скорее не леса это, а лесопосадки: молоденькие деревца, совершеннейшие девицы, даже росточком не вышли, не то что к северу – там настоящие матроны. Завеса неподвижно стоял посреди юного елового лесочка явно искусственного происхождения. До его комариного сознания силилась дойти и все никак не доходила сложная эмоция сравнительного удивления. Как сравнить тогда, в пору могущества Тартессиды, не говоря уже о Загросе великом, и сейчас, столько-то поколений спустя! Они всему разучились: города толком строить не умеют – выходит нечто грязное и бестолковое, воевать не умеют совсем, разучились и магии, и общению с Творцом… ничто не дает им защиты. Странно, странно, что хотя бы не разучились создавать леса. Какой-то прок в них все-таки содержится…
Завеса никуда не торопился. Он мог простоять в ельнике, серою громадой возвышаясь над резным верхом леса, еще два часа, ровно также, как и сорок тысяч лет. Если бы его никто не тревожил. Защитный сигнал о присутствии Творца или чего-то накрепко связанного с ним, Завеса воспринял в качестве предупреждения. Возможно, предупреждение не означало ничего, но точно также оно могло свидетельствовать об опасности. Завеса, как хорошо дрессированный зверь, отреагировал инстинктивно. Он ушел от грозного знака и вообще удалился подальше от людных мест. Наскочить на то, что Творец держит под защитой – очень больно. Или же смертельно.
Слева от Завесы полувысохшее летней порой болото железилось радужными пленками к небу. Справа тянулись к трассе просеки. Руины Электозавода остались километрах в двадцати на юг. В шести километрах севернее, не чуя угрожающего соседства, копошился поселок Каменка, да загорал дачный кооператив «Заря». Ни поселковые, ни приезжие дачники о Завесе ничего не знали еще полдня назад. Потому что сверхсекретный Комитет собрался
Право, полезнее было даже не приближаться к Завесе…
Под Каменкой встал танковый батальон с полным боекомплектом и две батареи тяжелой артиллерии. Развернулся командный пункт. На ближайшем военном аэродроме привели в полную боевую готовность два звена МиГов. Был поднят по тревоге вертолетный полк ПВО. Наконец, из-под Балашихи прибыли четыре гусеничных установки газового импульсного лазера. Это секретное оружие не использовалось ни в одной кампании. Оно простояло в подземном ангаре 10 лет – с тех пор, как Союз затрещал по швам и все дорогостоящие военные разработки оказались замороженными. На лазерные установки возлагалась особая надежда. Высокое руководство инстинктивно доверяло мощи военных секретов, рожденных великой империей.
Один из тактиков Комитета высказался в пользу того, что, дескать, вдруг объект Грибник умеет летать. Надо бы усилить ПВО ракетчиками… Иногда трудно уловить ту грань, где нужное вроде бы и правильное решение оказывается прелюдией к изощренному самоубийству.
Кадрированная зенитно-ракетная бригада ПВО располагалась недалеко от этих мест. Ее вывели сюда из объединенной Германии – ко всеобщему огорчению офицеров. В 1989 году бригаду должны были отправить на перевооружение. Устаревшие комплексы «Круг» (ими, говорят, еще американского летчика Пауэрса сбивали) давно следовало заменить на более современное оружие. Но «в связи со сложной обстановкой» виза «отставить» перечеркнула все благие намерения. Технику отправили в Союз, а там законсервировали. Солдат и офицеров оставили впритык, чтобы было кому следить за старинными «гусянками». Да и должен ведь кто-нибудь знать, как пользоваться круговскими ракетами! В случае, не дай Бог, войны, бригаду расширили бы до штатного состава, и те, кто умел работать на «Круге», быстренько научили бы всему необходимому новобранцев.
За день до огневого контакта под Каменкой командир бригады вызвал к себе начальника штаба, заместителя по вооружению и командира 1-го дивизиона майора Таращука. Ознакомил их с содержанием секретных директив и велел майору отыскать в парке те машины, которые доедут до позиции, не развалившись по дороге. «Скорее всего, залп производиться не будет. Но надо быть ко всему готовым, товарищ майор. Вы должны понимать свою ответственность…» Обычно он обращался к Таращуку по имени-отчеству.
Тот не стал ничего искать. Во всем дивизионе было только две пусковые установки и одна станция наведения ракет, в которых майор был более или менее уверен. А во всей бригаде имелась одна-единственная не вполне развалившаяся станция обнаружения цели. Со сложным оружием всегда одна и та же беда: нужно не меньше десяти-пятнадцати лет, чтобы как следует отладить его, чтобы узнать все плюсы и минусы конструкции. Только-только оно освоено, как приходит ему время ломаться. Любые пушки стареют. «Круг» – настоящий дедушка ПВО. Все сроки службы для него давным-давно миновали. Круговские установки на марше сродни горстям гороха: командир трясется, как бы чего не оставить на дороге… Всю ночь машины Таращука надрывали дизеля и поспели вовремя. Повезло. Майор занял позицию чуть поодаль от танкового батальона. «Кругу» лучше всего работать с заранее заготовленных позиций на возвышенностях. Таращуку повезло во второй раз: природа сама приготовила ему отличную позицию. В километре от Каменки тянулась гряда невысоких курганов. Как видно, еще в давнюю темную пору, когда о славянах и слыхом не слыхивали в этих местах, язычники погребали тут своих мертвецов. Видел бы маневры зенитчиков какой-нибудь археолог, уж он-то живо представил себе, как заскрипели-запищали под гусеницами пусковых установок языческие косточки, пролежавшие полтора тысячелетия в неге и покое…