"Полдень, XXI век", 2010, № 08
Шрифт:
— Добрый день, Алевтина Васильевна, — поздоровался я. — Вам помочь?
— Не мужское это дело, сумки таскать, — улыбаясь, стрельнула она лукавым взглядом. — Мужская помощь в другом заключается.
Алевтина Васильевна остановилась и в упор посмотрела на меня. Глаза у неё искрились, на румяных щеках обозначились ямочки.
— Эх, если бы не спешил на работу, то непременно! — не остался я в долгу, переходя на фривольный тон.
Симпатичная, но не в меру полная, она была не в моём вкусе, и я всегда величал её по имени-отчеству. Во избежание поползновений. По моей классификации Алевтину Васильевну можно было отнести как к мухам жужжалам, так и каллифоридам. Уж очень назойлива.
— Вы
— Алевтина Васильевна, теперь у вас соседи будут, — сообщил я вдогонку. — Только что квартиру сдал.
— Мужчины? — приостановилась она.
— Супружеская пара.
— Таково моё женское счастье… — вздохнула она и пошла дальше.
Я посмотрел соседке в спину и на мгновенье пожалел её. Но всего лишь на мгновенье и вовсе не по поводу её одиночества.
Во дворе было тихо, прохладно, с безоблачного неба ярко светило солнце. Листья клёнов начинали рдеться, некоторые с тихим шорохом падали на асфальт. Бабье лето. На рукав медленно опустилась паутинка с маленьким паучком. Я осторожно снял паутинку и снова пустил её в полёт. Хорошая примета.
2. В ящике электронной почты меня ждали два письма. Одно от научного руководителя, профессора Кроунбергера, другое из библиотеки Табаусского энтомологического института с гигабайтным приложением.
Первым я прочитал письмо своего руководителя. Профессор уточнял, к какому сроку я должен сдать рукопись, и рекомендовал обратить особое внимание на последние работы зоолога Паригаци, направления исследований которого частично пересекались с моими. Письмо заканчивалось стандартным набором пожеланий успехов и т. д., и т. п.
В сопроводительном письме из библиотеки Табаусского института сообщалось, что в мой адрес направляется подборка научных статей по интересующей меня тематике. В заключение в вежливой форме говорилось, что библиотека с радостью откликнется на все мои последующие запросы и предоставит любые материалы, имеющиеся в фондах.
Я отправил в адрес библиотеки благодарственное письмо, затем открыл приложение и принялся за работу.
В присланной подборке содержалось сто шесть научных статей и два десятка видеоклипов, посвящённых паукам и паукообразным. Была здесь и одна статья Паригаци, чьи работы настоятельно рекомендовал профессор Кроунбергер, и я решил начать с неё. Но когда открыл файл, то оказалось, что статья написана на стобоили. Чёрт его знает, что стало твориться в научном мире! Если раньше научные статьи писались на семи-восьми наиболее распространённых языках, то теперь каждый мало-мальски значимый учёный считает своим долгом писать только на родном. На прошлой неделе пришлось переводить статью с суахили, теперь вот со стобоили… Быть может, и электронного переводчика с такого языка нет.
К счастью, в перечне языков программы универсального переводчика имелся стобоили, правда, его позиция была отмечена звёздочкой. Я заглянул в примечание и прочитал, что программа перевода со стобоили несовершенна, поэтому возможны как пропуски слов, так и более серьёзные лакуны. Но выбирать не приходилось, и я запустил переводчик.
Пока программа натужно справлялась с переводом, я мельком просмотрел три статьи. Ничего нового для себя не обнаружил, поэтому две из них сразу отправил в корзину, а одну в список использованных источников — больше из уважения к автору, которого знал лично, чем к содержанию статьи.
Наконец программа сообщила, что перевод статьи Паригаци завершён, и я приступил к чтению. Перевод, к удивлению, оказался
…миграция молодых особей Araneus anthropophagus практически ничем не отличается от миграции иных видов пауков, плетущих ловчие сети. По достижении половой зрелости особь Araneus anthropophagus прядёт так называемую «полётную нить», которая подхватывается восходящим потоком…, …и паук отправляется в странствие. Но, в отличие от пауков других видов, которые, достигнув первого же…, …сразу обосновываются на новом месте, для Araneus anthropophagus первая остановка не всегда оказывается конечной, скорее, её можно рассматривать как промежуточную. Особь обследует место прибытия и, если оно по каким-то причинам её не устраивает (открытость местности, повышенная…, …наличие в окрестностях естественных врагов — ос рода Odynerus), прядёт новую «полётную нить» и направляется далее. Это продолжается до тех пор, пока паук не найдёт укромное, хорошо защищённое… …Здесь паук начинает строить гнездо, но при малейших признаках опасности, тут же покидает его, чтобы снова отправиться в странствие на «полётной нити». Следует отметить, что чувство самосохранения у Araneus anthropophagus чрезвычайно развито, и особь покидает гнездо не только тогда, когда чувствует поблизости своего естественного врага — осу Odynerus, но и при незначительных изменениях… …Именно поэтому исследователям чрезвычайно трудно проследить стадии жизнедеятельности паука. Он чувствует (улавливает рецепторами, функциональные особенности которых до сих пор не изучены) присутствие наблюдателя и тут же навсегда покидает хорошо обустроенное и защищённое гнездо…
Большинство изложенных фактов было мне известно, но описание некоторых нюансов я ранее нигде не встречал. Что значит — «достижение половой зрелости»? Ошибка перевода? Большинство видов пауков начинают миграцию сразу после того, как вылупятся из яйца. А что означает — «прядёт „полётную нить“»? Впрочем, этот момент можно с уверенностью отнести к издержкам компьютерного перевода. Ещё хорошо, что «полётная нить» не переведена, как парус. Вот был бы казус, приведи я такое определение в диссертации.
Я перенёс выделенную цитату в черновик диссертации, указав в сноске фамилию автора, название статьи, год и место издания. Затем подумал немного и написал письмо в библиотеку Табаусского энтомологического института с просьбой направить в мой адрес подборку всех научных статей зоолога Паригаци. После этого снова раскрыл приложение и приступил к скрупулёзному изучению присланного научного материала.
3. Неделю я, не отрываясь от компьютера, работал над диссертацией. Вымотался до такой степени, что смотреть на дисплей не мог — по ночам снился. Так далее продолжаться не могло, и я решил устроить выходной — прогуляться на свежем воздухе, а заодно проведать постояльцев.
Утро выдалось ясным и безветренным. Первые заморозки посеребрили траву на газонах и опавшую листву, поэтому когда я подходил к дому, изморозь на проводах, антеннах и балконных перилах представлялась мне блестящей на солнце паутиной.
По двору мне навстречу шла грузная женщина в пуховом платке. Шла медленно, тяжело ступая, и только когда мы поравнялись, я с удивлением узнал соседку.
— Алевтина Васильевна! — изумился я. — Что с вами?
Она приостановилась, подслеповато заморгала и, как показалось, с трудом узнала меня. Лицо у неё было бледным, и впервые я не увидел на нём улыбки.