Полдень XXI век, 2010, № 10
Шрифт:
— Я месяц держался в пятерке. В Кубе-онлайн. Все шансы были на главный приз, но уж после травмы я ни-ни. Мультик сломался, а патроны я продал по дешевке. И про капитана Андроида не смотрю.
Корти сдержал вздох. Поди выясни, сколько на рынке таких патронов, едва не угробивших хозяина.
— А сейчас друг у меня играет. Там такие призы, если в топ-пять попадешь, у-у!
— Какие? — заинтересовался коп.
— Сто тысяч евро, черный куб большого размера, картриджи на элитную или даже экскюзивную модель. И потом тебя
Корти, похолодев, смотрел на пластиковую карту, которую машинально достал из кармана. На радужной карточке с изображением роскошной рамы значилось «эксклюзивный образец».
— Итак, — шеф постучал по столешнице концом ручки, — ты считаешь, что они кем-то подстроены? Все эти… поломки.
— Да, — под пронзительным взглядом шефа было неуютно.
— Их техник, значит, никакого криминала в перепрошивках не увидел? А ты так и не нашел мотив этих «убийств», верно?
— Да, но…
— А разве я давал тебе слово? — голос шефа, перешедшего на шепот, был страшен. — Я тебе что сказал? «Оставь это расследование!» Мои слова ничего не значат, верно? Ты у нас самый умный? — И тут шеф взревел: — Ну так послушай, великий сыщик!
И щелкнул клавишей комма. Голос Джона: «У меня есть несколько неоконченных дел. Например, о педофиле, который расчленял своих жертв… Если ты не поделишься — живо окажешься в камере по этому делу, а там неуютно…»
Щелчок остановки прозвучал, как взводимый курок.
В кабинете повисло молчание. Джон прокашлялся…
— Но…
Шеф рубанул по столу с размаху:
— Молчать!
Фото жены и детей, стоявшее на столе, подпрыгнуло и опрокинулось. «А рамка-то моей работы», — не ко времени подумал Джон.
— Жетон и пистолет — на стол! Ты отстранен до завершения служебного расследования и моли господа, что я твой начальник и тебя знаю сто лет. Но только попробуй моргнуть без моего приказа… Я сдам тебя волкам из службы внутренней безопасности, и храни тогда господь твою душу. Свободен!
Копа Ма Фу заметил издалека и подумал было смыться. Но, с другой стороны, вдруг он опять за рамой пришел или за тумбочкой какой. Может, ему мультики понравились.
— Чего хотел?
— Консультацию, — взгляд копа был тяжел, как куб седьмой массокатегории. — Зеркало мое помнишь?
— Не вопрос, — Ма Фу с готовностью достал скрепленные резинкой патроны. — Решил еще кому подарить?
Коп брезгливо покрутил карточку в руках.
— Оригинальная модель, значит. Это хуже эксклюзива?
— Да ну, мужик. Эксклюзив — это вообще. Но если тебе надо…
— А это что? — коп выложил на стол
— Индивидуальная оцифровка. Ну, пришел мужик со своей моделью, сделал единственную карточку — вот. Оп-па, — восхитился он. — Одинаковые модельки-то!
— Тогда откуда эта взялась?
— Так с конкурса же. Из Куба-онлайн.
Коп прищурился. И Ма Фу подумал, что зря не сбежал.
— Мужик выставил модель на конкурс, ее пустили в тираж. Ну и мы подоспели.
— На конкурс, значит, — коп сгреб оба патрона и развернулся. Ма Фу дернулся следом — отобрать картридж: средненький, конечно, патрон, но все же денег стоит. И остановился.
Проводил копа взглядом. «Не зря я подстраховался, — думал он удовлетворенно. — Не зря».
— Уинстон!
Сын отпрыгнул от верстака, куча деревяшек разлетелась по полу. Корти равнодушно окинул взглядом модель: миниатюрная палуба, тонкие мачты…
И выложил на столешницу два патрона.
— Тебе есть что сказать?
Винни застыл с видом одновременно наглым и виноватым.
— Тогда я скажу. Ты сделал для меня раму — спасибо, сын. Потом ты взял мою — мою! — раму и засунул в игру! И теперь она продается на каждом углу. Завтра ее увидит Кларисса…
— Она знает, что я играю.
— А что ты используешь мои работы, она тоже знает?
Уинстон отвел глаза.
— Мой сын играет в игру для дебилов. Делает патроны для мультиков! А я удивлялся, почему ты пропускаешь тренировки. Ваша гребаная пластмасса никого не обманет. Вот настоящая вещь, — он любовно погладил поверхность тумбы. — Я тебе назову минимум пять характеристик, по которым можно отличить настоящую мебель от мультика-подделки. Во-первых, вес, во-вторых, текстура древесины…
Винни открыл рот, но Корти был слишком взбешен, чтобы позволять сыну оправдываться.
— Они еще и опасны! У меня три трупа на руках, и всех погубили твои чертовы мультики! И никто еще не разбирался, как вас зомбирует эта чертова игра!
— Я прошел во второй тур! — заорал Винни. — Я в пятерке! У меня есть шанс победить, получить кучу денег и учиться на дизайнера, а не тешить твое самолюбие, что у тебя сын носит форму!
И осекся.
Джон повернул налившуюся свинцом шею.
— Тешить мое самолюбие, значит, — просипел он и взревел: — Марш в комнату! Будешь сидеть дома неделю! Месяц!
— Не буду! Я буду играть в Куб, и ты ничего мне не запретишь!
— Уинстон!
Грохнула перегородка, заскрипели пружины матраса. Тяжело дыша, Корти привалился к верстаку.
Он считал, что держит все под контролем. Но что делать с откровенным бунтом — ударить сына? Запереть? Корти растерялся. Он машинально вертел в руках радужную «эксклюзивную» карточку, когда хлопнула входная дверь.