Полет лошади
Шрифт:
Джерибери уже успел заметить водонапорную башню, с виду похожую на отправитель. Он сказал:
— Хорошая почва тоже не помешала бы.
— Ну, конечно. Земля в Долине Смерти оставляет желать лучшего. Нам приходится постоянно подвозить сюда удобрения. — Струйка пота стекла по щекам Уайта. Его лицо приняло суровое выражение. — Но дело в принципе. С помощью телепортации человек получает возможность жить в любом регионе планеты. Работая на Манхэттене, в центре Лос-Анджелеса или где угодно, вы можете поселиться в…
— Неваде.
— Или на Гавайях, или в Большом Каньоне!
Джерибери молча обдумывал сказанное его спутником, а потом спросил:
— А как насчет окружающей среды?
— Что?
— Долина Смерти признана экологически чистым местом с уникальным климатом. Как на ней отразится неограниченная подача воды?
— Скорее всего, ситуация в корне изменится.
— Вот вы говорите, Гавайи, Большой Каньон. Слава Богу, еще существуют законы, запрещающие возводить многоквартирные дома в местах, являющихся национальными памятниками. На данный момент на Гавайях приблизительно такая же плотность населения, как в Нью-Йорке. С помощью ваших трансляторов каждый может оказаться там, где пожелает, верно?
— Да, наверное, — медленно сказал Уайт. — Загрязнение окружающей среды… Хм. Что вы знаете о Долине Смерти?
— Здесь жарко, — по лбу Джерибери струился пот.
— Раньше Долина Смерти была внутренним морем, причем соленым морем. Потом произошли существенные изменения климата, и оно высохло. Интересно, как это отразилось на экологической обстановке?
Джерибери поскреб затылок.
— Море?
— Да, море! И тот факт, что оно высохло, дало толчок экологическому дисбалансу, однако таким образом зародилась новая экологическая ситуация. То же самое теперь делаем и мы. Ладно, оставим наш спор. Я хочу показать вам кое-что. Так значит, загрязнение, да? — Уайт вцепился в руку Джерибери изо всех сил.
Старик явно разозлился. Оказавшись в трансляторе, он долго не мог вспомнить код. В конце концов дрожащими пальцами он нажал несколько кнопок, потом сделал паузу и набрал еще номер.
Промелькнул зал аэропорта, потом наступила кромешная тьма.
— Ох, черт. Я забыл, что здесь сейчас ночь.
— Где мы?
— Проект мелиорации пустыни Сахара, автор Рудольф Хилл. Нет, выходить здесь нечего, вы все равно ничего не увидите в темноте. Вы знаете что-нибудь об этом проекте?
— Здесь пытаются насадить настоящие леса, где будет все, что необходимо, начиная с деревьев и заканчивая животными. — Джерибери старался разглядеть хоть что-нибудь сквозь стеклянную стену транслятора, но тщетно. — Ну как, получается?
— Пожалуй, да. Если мы будем продолжать в том же духе еще лет двадцать, эта часть Сахары превратится в лесной массив. Вы и на этот раз станете утверждать, что мы нарушаем экологический баланс?
— Ну, в данном случае, возможно, цель оправдывает средства…
— В былые времена Сахара была покрыта буйной растительностью. Люди, использовавшие эту землю
— Ясно, — сказал Джерибери. По раздавшимся щелчкам он догадался, что Уайт набрал код. Теперь сквозь стекло сияли звезды, и было видно небо, на фоне которого отчетливо вырисовывались кроны деревьев.
Он мимоходом взглянул на мелькнувшие огни аэропорта и спросил:
— Как мы миновали таможню?
— Территория, на которой претворяется в жизнь Проект Хилла, официально принадлежит США. — Уайт снова набрал номер. — Настанет день, когда, всего несколько раз нажав на эти кнопки, вы сможете попасть куда угодно, — проговорил он. — Конечно, коренная реконструкция наших трансляторов станет нам в копеечку. Ну вот мы и на месте.
Слепящее солнце, песчаный пляж, бескрайнее море. Они очутились возле отеля, располагавшегося на самом берегу. Джерибери последовал за Уайтом, который уверенно шагал к воде.
Они остановились там, где заканчивался песок. Ласковые волны подкатывали прямо к их ногам.
— Карпинтерия. Этот пляж рекламируется как самый безопасный в мире. Он, несомненно, при этом является еще и самым скучным. Здесь не бывает штормов. Вы наверняка слышали о Карпинтерии, Берри?
— По-моему, нет.
— Экономическая катастрофа. Недалеко отсюда, в районе Санта Барбара, потерпел крушение нефтяной танкер. Все ближайшие пляжи буквально почернели, так как оказались залиты нефтью. Я был среди добровольцев, вызвавшихся спасать птиц, очистить от нефти их перья. Однако они все равно погибли. То, о чем я вам рассказал, Берри, произошло почти пятьдесят лет назад.
Джерибери начал смутно припоминать давно забытый урок истории.
— Мне казалось, что это случилось в Англии.
— В мире было много подобного рода случаев. Теперь нефть переправляется в трансляторах перемещений, да и не очень-то широко ее применяют.
— Автомобилей нет.
— Практически нет нефтяных скважин.
Они вернулись к отелю.
Через стенку сооруженного под водой стеклянного колпака был прекрасно виден искусственный риф, состоявший из остовов старых машин. Казалось, что их контуры стерлись, а форма изменилась под воздействием грязи, времени и облепивших их стай рыб. Проржавевшие насквозь металлические корпуса служили прекрасным убежищем для обитателей морского дна. Создавалось впечатление, что эта груда металла была свалена сюда только вчера — ни одну «машину» не отнесло в сторону.
Риф постепенно удалялся, исчезая в темноте.
Вот все, что осталось от автомобилей.
— Восточная река казалась настолько грязной, что люди поговаривали, что вода в ней способна самовозгораться, — сказал Уайт. — Теперь вы видите ее собственными глазами.
Мимо проплывали различные предметы. Куски пластмассы и металла были окружены пятнами отвратительной пены.
— Да, чистой эту воду не назовешь, — констатировал Джерибери.
— Вы правы, но только не подумайте, что эта река входит в канализационную систему. С помощью телепортации стало гораздо легче избавиться от этой гадости.