Полёт на единороге
Шрифт:
Он замахнулся, чтобы вновь ударить в окно, но Эдалин перехватила его руку.
– Прошу тебя, Грейди, – прошептала она. – Хватит.
Его руки дрожали, пока он старался прийти в себя. А затем он разжал кулаки, и все его тело обмякло.
– Так вот почему ты прекратил работать на Совет, – произнесла Софи, когда Эдалин подвела его обратно к столу.
Грейди тяжело опустился на стул, и Эдалин склонилась над ним, осматривая костяшки.
– Они не помогли мне, так с чего мне помогать им? К тому же я не
– Грейди, – предостерегла Эдалин, потому что Софи прижала к животу руки, будто ее ударили.
Она всегда будет связана с «Черным лебедем».
Всегда.
– Софи! – позвал Грейди, когда она развернулась и кинулась прочь. Но она не могла остановиться, не могла заговорить, не могла ничего, только лишь бежать по лестнице, запереться в спальне и рухнуть на кровать.
Если Грейди был прав, если «Черный лебедь» действительно поступил так, как он сказал…
Софи услышала тихий стук Эдалин, но не смогла найти силы ответить.
Эдалин все равно вошла и обняла ее.
– Грейди говорил не о тебе, Софи, – она принялась гладить ее по спине медленными и нежными круговыми движениями. – Иногда он забывается. Поддается гневу. Раньше я пыталась помочь ему преодолеть это, как и он пытался помочь мне отпустить ее, потому что это не могло ее вернуть. Но тут все по-другому. Он должен злиться. Если он перестанет винить их, то начнет винить себя, и тогда…
Она не договорила, но Софи поняла. Она помнила, что Грейди сказал о родителях Бранта.
О чувстве вины.
– Так ты думаешь, что Грейди неправ? – прошептала Софи.
Она ждала ответа Эдалин, позабыв, как дышать, и когда легкие начали гореть, та сжала ее ладонь и ответила:
– Я не знаю, чему верить. Но вот что я знаю: ты к этому не относишься.
– Но «Черный лебедь» создал меня.
– Они – это они, а ты – это ты. Мы с Грейди понимали это с момента, когда Алден попросил нас принять тебя к себе. И даже не думай, что может быть как-то иначе.
Софи хотелось в это поверить – больше всего на свете хотелось. И, может, она поверила бы, будь она нормальной.
Но она не была.
Она была «творением» «Черного лебедя». Они поменяли ее ДНК, разработали ее для чего-то.
А раз «Черный лебедь» были убийцами…
– Пожалуйста, постарайся об этом не думать, Софи. У Грейди просто плохой день. На самом деле, может, займешься чем-нибудь веселым, чтобы отвлечься? Где сегодня Декс?
– Ему нужно помочь отцу в магазине.
– Ну, тогда почему бы тебе не сходить к нему в гости? Думаю, Кеслер с радостью отпустит его передохнуть. Или можешь остаться дома и применить на практике свои восхитительные познания в алхимии. Может, хоть ты наконец сожжешь тот ужасный сарай.
Софи
И Эдалин подала неплохую идею – она могла заглянуть к Дексу, но по другой причине. Она не могла пустить все на самотек. Ей нужно было выяснить правду о «Черном лебеде». И Декс был единственным эльфом, помимо нее, который видел одного из них.
Пора было им с Дексом поговорить на тему, которую они так осторожно обходили стороной. И неважно, готовы они или нет.
Глава 15
– Они как будто гоблина ни разу не видели, – пробормотала Софи Сандору, ежась под настороженными взглядами прохожих.
Мистериум был городом рабочего класса, и по его узким улицам ходили эльфы в простых туниках и штанах, направляясь к лавкам уличных продавцов или к незамысловатым одинаковым зданиям. Сандору со его огромным телом, огромными мышцами и огромным мечом только неоновой вывески не хватало.
– Не хочется вас расстраивать, мисс Фостер, но они смотрят не на меня.
Софи хотела было возразить, но ничего не сказала, осознав, что Сандор был прав.
Она привыкла к взглядам и шепоткам. На самом деле, когда они с Эдалин впервые прибыли в Мистериум, то устроили то еще зрелище благодаря одежде аристократов и известной нелюдимости Эдалин.
Но в этот раз на нее смотрели со страхом.
– Девочка, которую похищали, – прошептал кто-то.
Тут же послышались слова «неприятности» и «угроза».
Одна мама даже схватила ребенка за руку, будто боялась, что из-за присутствия Софи его тоже могут похитить.
И Софи хотела бы оскорбиться, но… именно это с Дексом и случилось.
Сандор закрыл ее своей спиной, а Софи пригнула голову и ускорилась, и они пошли напрямую к «Хлебни да рыгни» – единственному зданию, выделяющемуся на фоне остальных своей замысловатой архитектурой и радужной расцветкой. На входе дверь хлюпнула, а в лицо им ударил фиолетовый дым, пахнущий испорченной квашеной капустой.
– Я же сказал тебе не добавлять савойолу, пока пламя не станет синим!
– Нет, ты сказал красным!
– От красного она сворачивается и загорается!
– Знаю.
– Так зачем добавил?
– Потому что ты так сказал!
Несмотря на тошнотворную вонь, Софи улыбнулась, вместе с Сандором пробираясь по лабиринту из полок, полных крошечных флакончиков и бутылок. Когда они наконец добрались до лаборатории, все оказалось в куда большем беспорядке, чем она ожидала.
Розовая слизь была повсюду – на столе, на потолке, и особенно на высоком худом мужчине, чья схожесть с сыном была еще более заметна, пока их лица покрывала яркая жижа.