Полёт на одуванчике
Шрифт:
– Ваше императорское величество, не волнуйтесь! Папеньку я уломаю.
Только Ивар I не привык пускать дела на самотек. И ранним утром следующего дня мы странной компанией в составе императора, маньяка и меня поднимались по ступенькам королевского дворца Гразелии. Базиля Его величество решил держать при себе. Я точно знала, что где-то рядом находится императорская охрана. Но она была столь незаметной, что создавалось впечатление о полном ее отсутствии.
Отцу доложили о нашем прибытии, вернее о моем. Остальные личности прислуге были незнакомы. Он широким шагом практически
– Маняша, слава богу, жива, здорова! – и заключил меня в объятия. – Но терпение мое ты исчерпала…
Он еще хотел что-то добавить. Да только его взгляд, скользнувший по гостям, пришедшим со мной, замер на имперском рубине Ивара I. Его величество был выше ростом моего папеньки. Да и титулом тоже. Я почувствовала, как объятия ослабли, и отец склонил голову перед гостем:
– Ваше императорское величество, какими судьбами?
– Аскольд, ты же передал по дипломатическим источникам, что пропала твоя дочь. А я как видишь ее нашел.
– Да, конечно! Я премного благодарен. Только почему она оказалась в Раале? – затем развернулся ко мне. – Маняша, вы же ехали к Ириде. Куда ты пропала по дороге? Никогда бы не подумал, что ты так готова подставить Миси. Мне всегда казалось, что ты за нее горой. А теперь вот пришлось уволить за неисполнение обязанностей.
– А что она тебе сказала? – спросила я с дрожью и слезой в голосе. Совсем подводить гувернантку не хотела. Поэтому прежде нужно было узнать предысторию.
– Как что? – удивился отец. Он же не знал все подноготной нашего путешествия. – Сказал, что тебя похитили по дороге неизвестные.
Я скосила глаза на Базиля, тот стоял с невозмутимым лицом, словно это не про него шла речь. В разговор вступил император:
– Да, Аскольд, именно так и было. Мари мне удалось спасти. А вот поймать похитителей не получилось. И она единственная, кто их видел. Поэтому я и приехал в Гразелию лично.
Мне пришлось прикусить щеку изнутри. Так ловко передергивать факты, и при этом ни грамма не слукавив, даже у меня не получалось.
– Поэтому, я прошу отпустить девочку со мной. Ей пора привыкать к Раалу. Пусть погостит в будущей семье, - погостить в Раале я была не против. Только вот жизнь в императорском дворце меня совсем не устраивала. Хотя Ивар обещал, что работать мы будем вместе с Владмиром. А про Филиппа не было сказано ни одного слова.
Папенька растерялся. Такого поворота он точно не ожидал. Отказать императору тоже не мог. Поэтому тяжело вздохнул и сказал:
– Конечно, пусть поживет. Вам, Ваше императорское величество, я доверяю полностью.
Слуги повели гостей отдохнуть в приготовленных покоях. У нас во дворце всегда была пара комнат наготове. А мы остались с отцом вдвоем. И я поняла, что головомойки мне все-таки не избежать.
Отец отвернулся к окну и несколько минут стоял молча. Он когда-то вычитал в умной книжке, что ожидание наказания страшнее самого наказания, и постоянно пользовался этим воспитательным приемом. А на меня, увы, вполне действовало. Пока он молчал, я сочиняла оправдательную речь. Только, как показывала практика, сочиненной мной, казалось умным и правильным лишь в моей голове. В жизни, как правило не помогало.
Он не стал меня ругать, что-то говорить. А просто посмотрел долгим взглядом и прошептал:
–
А я стояла, заломив руки, и не знала, что ему ответить. Бросаться на грудь с покаянными словами было бы смешно. Да и я действительно уже не в том возрасте. Замуж вот меня отдают… Поэтому не нашла ничего лучше, как спросить:
– А куда Миси уехала? – постаравшись сделать голос как можно более жалобным.
– Без понятия. Она мне не доложила, - в ответ отец просто пожал плечами. И все. После этих слов я запаниковала. Жизни без моей боевой подруги не представляла. Но отец криво усмехнулся и добавил:
– Слуги видели, что садилась она в Раальский дилижанс.
Так, это уже легче. Что-то мне подсказывает, что она отправилась осваивать в совершенстве кексопечение. И даже хорошо, что Миси больше не моя гувернантка. В качестве простой подруги она мне будет нравиться еще сильнее.
Папа обиделся. Это плохо. Причем обиделся так, что не знаешь с какой стороны к нему подойти. Думаю, на свадьбе мы с ним помиримся. Хотя, это будет зависеть от того, за кого я пойду замуж. А то за последнее время у меня столько женихов нарисовалось, начиная от квелого Августина и заканчивая очень бодрым, несмотря на возраст, Базилем. Это он только с виду казался неразворотливым и немощным. Магические потоки в моем личном маньяке были еще ого-го!
Надеюсь, что жизнь в качестве невесты меня ни с тем, ни с другим больше не столкнет. С Филиппом и Владмиром сложнее. Только мой любимый так уверенно сказал, что решит все проблемы. Мне нужно лишь ему верить. Но так сложно сидеть и ничего не предпринимать. Вот если бы не мое путешествие в Стронхейм, Базиль так бы и остался унылым маньяком. А так и у него появился шанс на счастье. И в Раале пойдут серьезные перемены при дворе. Смена премьера – это всегда хлопотно. Политическая элита сейчас придет в движение. Это же, считай, третье лицо в империи! Какая должность!
Стоп. Третье лицо в империи - это не начальник полицейского управления. Может мне попытаться сделать Ребуни премьером? Я же сейчас с Его императорским величеством на короткой ноге. Надо лишь это правильно провернуть.
С этими мыслями и счастливой улыбкой на губах я заснула наконец-то в своей кровати. Не зря говорят, что в гостях хорошо, а дома лучше. Надеюсь, что дом Ребуни станет моим настоящим домом, куда я буду с удовольствием возвращаться.
А утром мы отправились в Раал. Папенька вышел нас проводить, но свои объятия для меня не распахнул, лишь сухо пожелал счастливого пути. Думаю, что решение этого вопроса можно ненадолго отложить.
Хождение порталами, похоже, вымотало Ивара I. В Раал мы поехали на обычных экипажах, которые ночью доставили к нашему дворцу. Никак не думала, что ко двору накануне прибилось столько народа! Базиль ехал в другом экипаже под бдительным оком стражи. Сбегать он не собирался. А я оказалась наедине с императором.
Отец Филиппа молчал, пристально разглядывая меня. Я тоже молчала, обмозговывая как лучше назначить Ребуни премьером. И когда молчание стало почти неприличным, император поинтересовался: