Полёт над гнездом кукушки
Шрифт:
Позади мужчины появился врач Ким, что бежал со всех ног к застывшей у фонтана троице.
– Господин О, вам лучше покинуть это место! Пожалуйста, не пугайте пациентов! – торопливо заговорил главврач, огибая Сехуна и обнимая Чой за плечи. – Здесь есть и другие больные, помимо вашего сына…
– Он мне не сын! – гневно крикнул тот, злобно сверкая темными глазами. – Я ведь просил его исчезнуть! Но вместо этого его друзья-молокососы отравляют жизнь мне и моей жене! Когда вы все уже исчезнете с этой планеты?!
Чжон заплакала еще больше, ее пальцы судорожно сотрясались от давно забытого, но теперь вернувшегося
– Н-нет… Н-нет… - без умолку бормотала она. Врач Ким попытался увести ее по тихой просьбе Сехуна, и девушка безвольно подчинилась. На пороге, она все же нашла в себе силы вновь взглянуть на отца и сына, увидев, что парень пытается обнять родственника, но тот безжалостно толкает его, отчего Сехун падает на землю.
Больше Чжон ничего не видела. Главврач привел ее в комнату и заставил лечь в постель. Он тихо напевал ей что-то и гладил по волосам, пока та не уснула.
А сердце все еще продолжало плакать, пытая тело слабостью, похожей на болезнь.
Ее разбудили теплые лучи раннего солнца. Девушка зажмурилась, прикрываясь ладошкой, но в следующий же миг ее окутали воспоминания о прошлом дне, и Чой резко села на кровати. Сердце заколотилось с новой силой, а лицо горело так, будто это не Сехуна вчера ударили, а ее.
Спрыгнув на пол, Чжон устремилась к единственному месту, где могла увидеть его, и она не ошиблась. Сехун уже был там, опершись спиной о каменную стенку фонтана. Одна его нога была согнута в колене, и он опирался на нее локтем, задумчиво глядя вдаль. Приблизившись, Чой медленно взобралась на выступ и, сев рядом, прижалась щекой к спине парня.
– Ты в порядке? – тихо полюбопытствовал он. Как ни странно, его голос звучал спокойно и беззлобно, как ни в чем не бывало.
– Разве это ты должен спрашивать об этом? Это я должна беспокоиться о тебе… - возможно, такое количество слов было странным для нее, но все происходящее казалось таким правильным и нужным, что она даже не задумывалась об этом.
– Ты не обязана, - слабо улыбнувшись, ответил О, но на этот раз Чжон предпочла промолчать.
Они некоторое время просто молча сидели вот так, наслаждаясь утренней тишиной и слабым теплом. Счастье иногда горячее, как солнце, а иногда леденящее, как лавина. Оно хрупкое, как хрусталь, и ржавеющее, как железо. Оно является неотъемлемой частью двуличного времени, которого всегда так мало…
– Улыбнись, - прошептал Сехун, чуть поворачиваясь лицом к девушке. Он окунул пальцы в воду и игриво тряхнул ими прямо в лицо Чой. Холодная влага заставила ее вздрогнуть от неожиданности и, опешив, отпрянуть от парня.
– Что ты делаешь?
– Отвлекаю тебя, - впервые за все их знакомство Сехун улыбнулся, и Чжон пораженно онемела, глядя на него. Еще одна сторона О была такой притягательной и волнующей, что внутри нее приятно защемило; или же это, напротив, стая ласточек вспорола ребра острыми крыльями, выпуская эмоции наружу?
Очнувшись от наваждения, Чой зачерпнула рукой воду из фонтана и плюхнула ее на парня, который громко захохотал и поспешил отомстить Чжон. Забрызгивая друг друга водой, они не контролировали свои эмоции, смеялись и толкались, подобно детям,
– Это было нечестно! – со смехом воскликнул О. Его рубашка прилипла к телу, и Чой увидела мускулистый живот, обтянутый полупрозрачной тканью. Мокрые волосы красиво обрамляли его лицо, по которому скатывались капли воды. Но Сехун вдруг перестал смеяться. Он неторопливо приблизился к девушке, настороженно рассматривающей его, и слабо улыбнулся:
– Ты сказала, что я страшный. Так почему же не бежишь от меня?
Чжон озадачено посмотрела на него и с некоторым удивлением обнаружила, что по телу расползается странный трепет. В груди горячо и все бурлит от неизведанных эмоций.
– Потому что мне больше не страшно.
Сехун подошел еще ближе и осторожно завел выпавшую прядь ее волос за ухо. От него все так же приятно пахло, и кожа, казалось, кипела от каждого прикосновения.
– Это потому что тебе меня жаль? Из-за отца?
– Нет, - еле слышно выдохнула Чой и, перехватив его ладонь, положила ее на свое сердце. – Это вот почему.
Их взгляды пересеклись, когда парень почувствовал ее сверхскоростное сердцебиение. Его ухмылка растворилась, вместо нее появилось труднообъяснимое выражение на лице. Когда он стал медленно склоняться к Чжон, она подумала, что теперь и правда с ума сошла, потому что в следующий миг сделала нечто совсем из ряда вон выходящее. Разведя ноги, она обвила руками талию Сехуна и, притянув его к себе, обняла, упершись в его бедра коленками.
Парень завороженно погладил ее щеку пальцем, слегка задел губы и опустил взгляд на ключицы.
– Ты напоминаешь мне кукушку, Чой Чжон, – негромко произнес парень. – Эта безумная птица отсчитывает годы жизни для людей, и мне кажется, что мое сердце остановится прямо сейчас, если ты не подаришь мне еще пару сладких минут жизни.
Сехун качнулся ей навстречу и властно накрыл губами ее губы. Сладко, трепетно, жадно, впервые… Он впитывал вкус ее губ, словно пил самое вкусное и дорогое вино на свете. Чжон встрепенулась, когда его ладони оказались на ее талии. Оказавшись в крепких объятиях Сехуна, она поймала себя на мысли, что никогда ранее не испытывала подобных эмоций. Девушка не знала, что ей делать, не ведала, как себя вести, просто отдавалась собственным инстинктам, жаждая продолжения.
Она смущенно зажалась, когда почувствовала у себя во рту движения чужого языка, и под напором парня разомкнула зубы, позволяя ему проникнуть глубже, утопая в новых ошеломляющих чувствах, проносящихся по всему телу и застывающих внизу живота.
Влажная одежда Сехуна отпечатывалась на ее легком сарафане, но горячие пальцы, сжимающие ее бедра, заглушали все остальное. Кажется, она полностью потеряла голову, и теперь это уж точно неизлечимо.
***
В эту ночь ей плохо спалось. Чжон выбралась из постели и подошла к окну, опуская взгляд на одиноко стоящий фонтан. Вода в нем красиво переливалась, отражая лунный свет. Поддавшись внутреннему порыву, девушка покинула палату и, стараясь не шуметь и не наткнуться на дозор, спустилась вниз. К счастью, дверь в сад была не заперта, и по пути Чой никто не встретился.