Полёт одуванчиков
Шрифт:
Она взяла Илью под руку. Пошли к машине. Из окошка смотрит мама, пусть порадуется. Илья предупредителен и заботлив:
— Тебе не дует? Закрыть окно?
Даша весело качает головой. Ни в коем случае! Пусть тёплый ветер врывается к ним в машину, такой замечательный тёплый ветер, от него разве заболеешь. Он, наоборот, лекарь и затейник, с ним и дышать лучше и на сердце веселей.
Даша поглядывает на Илью. Как он дорог ей, какое счастье выпало на её долю — встреча с Ильей, а если бы она, не дождавшись тогда Маринки, не пошла на каток.
Даша скрывала от подруг, что в её жизни появился Илья. Такая болтовня начнётся, девчонки захотят подробностей, и её светлая тайна превратится в обычное словоблудие. Даша почти не думала о свадебном наряде. Для неё это не самое важное. Свадебный наряд важен тогда, когда другие радости уже пережиты, когда праздничное застолье, приглашение гостей, выбор ресторана занимает главное место. А для Даши главное — великая тайна соединения. Об этом даже думать страшно. Они с Ильёй будут допущены к самому сокровенному, что составляет главный смысл продолжения жизни. Они станут причастниками этой прекрасной тайны, они будут допущены туда на правах законных супругов. Как страшно, как счастливо, как желанно. В каком храме они будут венчаться? Пусть выберет Илья.
«Даша, давай договоримся, вернёшься, я тебе что-то скажу. У нас перед свадьбой не должно быть никаких тайн друг от друга», — сказал перед отъездом Илья. Интересно, что хочет сообщить ей любимый? Скорее всего, о каком-то неудачном романе, о давней несчастной любви. Конечно, у него были знакомства, такой красавец, прекрасный викинг. У него была несчастная, неразделённая любовь, и он считает своим долгом рассказать об этом будущей жене. Как он прав! Между нами не должно быть даже маленьких секретов.
— Что бы ты мне не сказал, ничего уже не изменишь, наша свадьба неотвратима, как наступающее лето. — Даше нравится разговаривать с Ильёй высокопарным шутливым слогом.
Илья благодарно сжал её руку.
И помчал поезд Дашу в тёплый Крым, где чудодейственные грязи, «хоть на хлеб мажь». И пережила Даша время неповторимое и прекрасное. Она любима, она любит, впереди счастливая семейная жизнь, сулящая ей тысячу долгожданных радостей. У них с Ильёй будет много детей. Ой, умора, она, Даша, многодетная мать, а Илья рачительный хозяин, бородатый, основательный. Они обязательно станут водить детей в церковь. В церкви Даше хорошо, но ей всё некогда, после свадьбы она будет ходить туда часто. Не буду, а будем. Привыкай выражаться правильно.
Когда человек счастлив, он не жаден, ему хочется делиться своим счастьем со всеми, его нельзя выкачать из сердца до конца и остаться ни с чем. Моторчик работает, энергия подаётся бесперебойно, и постоянным током бежит по жилам горячая кровь.
Даша любила в санатории всех. Горничную-татарку, которая убирала её номер. Она так забавно представилась — Раечка… Врача-армянина, большого, угрюмого, с крупным рыхлым носом. Когда шла
— Ешьте, ешьте, а то доедаю за всеми, вот меня и разнесло.
Соседок по столу, престарелую, с палочкой, даму и её пожилую дочку. Дама капризничала, дочка нервничала, Даша как могла их утешала.
— После обеда пойдём на прогулку.
— Мама, сходи одна, я хочу полежать.
— Одна? Ты меня отправляешь одну?
— Ну, мама…
Даша вскидывала на соседей счастливые глаза.
— Хотите, я могу сходить на прогулку, я очень люблю гулять.
Очень скоро Даша стала всеобщей любимицей. Она приходила на обед и раскланивалась направо и налево. В очереди на процедуры всем уступала место. Массовик Ромик проявил к ней особое, подчёркнутое внимание:
— Вас не видно на дискотеках, я не могу позволить, чтобы в нашем санатории кто-нибудь скучал.
— Ой, что вы, я не скучаю, мне очень даже весело, я читаю, гуляю по горам.
— Да, но от танцев здоровью только польза, это я вам как специалист говорю, у нас даже старушки скачут, а вы молодая, красивая…
Даше не нравится этот слащавый Ромик с дешёвым перстнем на мизинце. Прилипчивый. Глазки масленые.
Даша окидывает Ромика надменным взглядом и произносит зловещим шёпотом:
— Я не имею права ходить на танцы.
— Почему? — Ромик струхнул и оглянулся.
— Я выхожу замуж.
Даша встала и с гордо поднятой головой удалилась. Ромик с тех пор поглядывал на неё с опаской.
В Москву она возвращалась похорошевшая, нетерпеливая. Почему это поезд обратно едет медленнее, чем туда? Потому что тебя ждут в Москве, Дарья Сергеевна Малинина. А когда кого-то ждут, поезда всегда еле тащатся.
Илья, некуда тебе отступать. Сегодня крайний срок. Сегодня ты встречаешь Дашу на вокзале и сообщаешь ей правду. Сегодня. Это приказ.
Дорогое лицо в вагонном окошке.
— Даша…
— Илья…
Встретились. Как он соскучился по ней, прижать бы её к себе со всей недюжинной силой, до хруста в косточках. Но Илья лишь бережно обнимает Дашу. Ну, говори. Не молчи, говори.
— Дашенька, я обещал, помнишь, сказать тебе что-то.
— Домой, Илья, сначала домой, все разговоры потом, я есть хочу.
Заехали домой. Мама ждала, стол накрыт. Илья напряжён, небольшая отсрочка ему в муку.
Наскоро перекусили.
— Мамочка, нам с Ильёй надо ненадолго отлучиться. Мы скоро.
У Ильи ватные ноги. Ещё немного и он рухнет на грязную мостовую, бездыханный, отмучившийся. Где, где лучше поговорить? Илья хватается за соломинку. В церкви! В той самой, где он молился и вымолил примирение с Дашей. Ну, конечно, Божия Матерь даст ему силы, как он сразу, болван, не догадался.
— Едем в храм.
Даша обрадовалась.
— Туда, где будем венчаться?
Едут. Пробки. Духота, в голове у Ильи пульсирует боль. Таблеточку бы.