Полевой цветок
Шрифт:
– Дэни, – голос Троя заставил ее остановиться. – Бабушка сегодня перенесла обед на более поздний час. У тебя есть время для того чтобы искупаться и переодеться.
Дэни вспомнила о том, что происходило накануне вечером, о гостях, которых она, к счастью, не видела сегодня, но обязательно увидит за обедом, об утреннем разговоре с Лэйаль. Все это вкупе с нападением крокодила, зловещими словами Вениты и мыслью о том, что ей снова придется лицезреть фарс в столовой, отбило у нее аппетит.
– Не жди меня, – сказала она тихо. Голос ее стал тверже, когда она посмотрела в темные глаза Троя. – Я, наверное, сейчас лягу спать… Одна.
С этими словами
ГЛАВА 19
Лэйаль последний раз окунула перо в чернильницу и завершила свою работу росчерком, достойным королевы. Потом она взяла массивное пресс-папье, тщательно промокнула послание, написанное аккуратным, волнистым почерком, встала и высвободила подол платья, зацепившийся за ножку стула. Намереваясь найти Дэни, она взяла со стола исписанный лист бумаги и вышла из гостиной. Лэйаль вспомнила об их первой стычке, происшедшей почти две недели назад. Уже тогда она пришла к выводу, что Дэни является идеальной парой для ее внука. Как она и предполагала, девушка обладала большой силой воли. Но сейчас, поднимаясь по лестнице, она опасалась, что упрямство Дэни может помешать их примирению.
Лэйаль рано или поздно узнавала обо всем, что происходило на острове. Геркулес подробно рассказал ей о том, как Дэни едва не стала жертвой крокодила. Трой сам с гордостью сообщил ей о столкновении Дэни с правительницей кухни. Ох, уж эта колдунья! Лэйаль покачала головой и остановилась на лестничной площадке, чтобы отдышаться. Похоже, Венита сама решила изгнать Дэни с острова. Для Лэйаль не было секретом, почему старая кухарка так ополчилась на Дэни.
Война между Лэйаль и Венитой была объявлена в тот день, когда Филип привез на остров свою молодую невесту. Тогда еще не было этого величественного дома: на его месте стояла маленькая хижина с пальмовой крышей и крыльцом. Она мало, чем отличалась от тех, в которых жили рабы Филипа. Величавая африканская красота Вениты когда-то давала ей власть над Филипом. Однако Лэйаль тоже была красавицей и как супруга Филипа стала полновластной хозяйкой острова.
Они соблюдали безмолвное перемирие: Венита властвовала на кухне, а Лэйаль – в доме. Когда красота Вениты начала увядать, она, желая сохранить обожание рабов, работавших на тростниковых плантациях, обратилась к колдовству.
Венита души не чаяла в Мерле Фонтейне, а после его смерти – в Трое. В ее душе все еще тлело желание отомстить убийце Мерля. Лэйаль подозревала, что навязчивая идея Троя разыскать Рейнольдса возникла у него не без участия Вениты. Она понимала, что бывшая рабыня видит в Дэни препятствие, способное отвлечь Троя и помешать ему осуществить свое намерение. Лэйаль всем сердцем надеялась, что Венита поймет, что страхи ее напрасны.
После того, как Трой уехал в Батон-Руж, чтобы посмотреть, как идут дела его компании и подготовиться к поездке к Карибскому морю, Дэни все время проводила в своей комнате, если не бродила по острову с Геркулесом.
Лэйаль надеялась, что заметила в глазах Троя нерешительность, когда он пришел к ней и попросил, чтобы она заботилась о Дэни и помогала ей чувствовать себя, как дома. Он намеревался вернуться через неделю, но прошло уже почти две, и незаметно было, чтобы Дэни начала привыкать к новой обстановке в его отсутствие. Девушка редко появлялась в столовой, предпочитая есть в одиночестве в своей комнате или на свежем воздухе с Геркулесом. И она по-прежнему отказывалась надевать подходящую одежду.
Лэйаль
Из комнаты Дэни не доносилось ни единого звука. Лэйаль подняла руку, чтобы постучаться, и задержала взгляд на своих синих венах, пульсирующих под тонкой белой кожей. Когда она успела так постареть?
– Входите. Дверь незаперта.
Дэни даже не потрудилась встать и подойти к двери своей комнаты. Поджав ноги по-турецки, она сидела на плетеном ковре в своем обычном кожаном костюме и смазывала длинную винтовку. Ее крепкие молодые руки уверенно натирали ствол оружия промасленной тряпкой. Когда Лэйаль вошла, Дэни бросила на нее беглый взгляд и вернулась к своему занятию.
Этот холодный прием был под стать температуре в комнате. Обе двери, ведущие на балкон, были открыты, поскольку Дэни доставляло удовольствие смотреть на завесу дождя, который начал лить еще перед рассветом. Были слышны звуки воды, льющейся из водосточных труб и со скатов крыши.
Стоя у двери, Лэйаль молча оглядела комнату. Дэни давно уже хотелось узнать, как хозяйка дома отнесется к происшедшим в комнате переменам. За какие-то две недели после своего приезда Дэни с помощью Грейди полностью преобразила ее. На месте рисунка, изображавшего сцену из сельской жизни, над кроватью теперь висела великолепная картина с изображением горного хребта. Портреты трапперов и индейцев украшали стены, стояли на комоде и умывальнике. На полу перед кроватью лежала толстая шкура какого-то животного; сама кровать была украшена замечательным покрывалом, сшитым из бурых лисьих шкур. На вешалке для шляп над умывальником висели рог для пороха и патронная сумка, сделанная, очевидно, из головы медведя.
У дверей, ведущих на балкон, стояли две молодые посаженные в ведра пальмы. В высоких вазах, которые прежде хранились в мансарде, теперь стояли длинные кленовые ветки с сухими красными листьями. Дэни удалось принести природу в свою комнату.
– Я вижу, вы любите дождь, Дэни, – сказала Лэйаль.
– Да, мэм.
Лэйаль пододвинула стул и села, хотя ей не предложили сесть. Волосы девушки блестели даже в тусклом свете пасмурного дня. Темно-каштановые, испещренные светлыми полосками от солнца, они почти доставали ей до плеч и слегка покачивались, закрывая красивое лицо. Лэйаль очень хотелось увидеть Дэни в пышном наряде, достойном ее красоты, но она понимала, что девушка должна первая захотеть этого.
– Я тоже люблю дождь, – сказала Лэйаль. – Мне кажется, только благодаря дождю я смогла выдержать здесь все эти годы. У нас очень сырые зимы.
– Я очень люблю дождь. Он напоминает мне о весне.
К своему удивлению, Дэни вступила с Лэйаль в беседу. После отъезда Троя жизнь на острове стала казаться Дэни утомительной чередой однообразных дней. Он обещал ей вернуться до Нового года, но ее не особенно утешило это обещание.
Грейди теперь целыми днями не выходил из своей комнаты, и до сих пор Дэни удавалось избегать ненужных встреч с Лэйаль. Она подозревала, что Лэйаль побуждает Вениту к попыткам запугать ее, с тем, чтобы заставить ее уехать. А после того, как Лэйаль заявила, что Трой потеряет к ней интерес, у Дэни не было никакого желания проводить время в ее обществе.