Полигон безумной смерти
Шрифт:
До ближайших скал около километра. Даже если мы побежим, все равно не успеем вовремя. Я не знаю, что за стадо движется в нашу сторону, но с уверенностью могу сказать, что даже если составляющие его существа не вооружены, то даже одного их количества будет достаточно, чтобы втоптать нас в серый камень по самые ноздри.
– До точки перехода далеко? – спрашиваю у Вики.
– У тех скал, – указывает она на ближайшую гряду. – А что?
Высказываю ей свои подозрения. Она отрицательно машет головой.
– Нет. Исключено. Предыдущий случай был всего лишь недоразумением – скорее всего сбоем программного обеспечения.
– Ну-ну! –
Во взгляде Вики промелькнула тень подозрения. Слишком уж веселым выглядит для данной ситуации мой тон.
Облако и не думает сворачивать с намеченного пути. Теперь нет ни малейшего сомнения, куда оно направляется. Сквозь пыльную завесу просматриваются силуэты нападающих. Фу-у! Ну и гадость. Я конечно арахнофобией не страдаю, но все равно не приятно.
Плоские стальные панцири нападающих тускло поблескивают в красном свете. Восемь тонких суставчатых лап часто мелькают, неся на себе бронированное тело. Передняя пара оснащена какими-то выступами напоминающими газовые горелки. Прикрытые хромированными пластинами как надбровьями злобно поблескивают глаза-жемчужины.
Не каждый день доводится видеть такой необычный коктейль из паука и краба, да еще и бегающий как страус.
На ходу нападающие разворачиваются в клин направленный острием на нас. Наконец-то и до Петра Семеновича дошло, что это никакой не нонсенс, а самый настоящий факт. Подчиняясь его команде, охрана выстроилась шеренгой и одновременно вскинула руки, готовясь к бою. Вика с неохотой достала из кобуры тяжелый пистолет и стала в шеренгу. Девять против нескольких десятков. Я не в счет. Неважнецкий получается расклад для моих спутников. Шансов почти нет.
Крабы-пауки выдвинули длинные передние пары конечностей и горелки, размещенные на их концах вспыхнули метровыми струями высокотемпературной плазмы.
– Ого! – вырывается из меня возглас страха и восхищения. – Кому-то сейчас жарко будет!
До стремительно приближающегося противника не более пятидесяти метров. С рук охранников стартует первая партия черных шариков. За ней вторая и сразу же третья. Первый ряд нападающих превращается в измельченный фарш, плотно упакованный по черным авоськам. Их не спасают даже стальные панцири. Они сминаются со скрежетом, как пустые пивные банки. Чвак и всмятку, только погнутые ножки торчат из авоськи в разные стороны.
Глухо тявкают пистолеты Вики и шефа. Надо отдать должное стреляют они очень метко. Каждый выстрел это огненный шар, пожирающий длинноногое тело.
Не взирая на печальную участь передовиков, их сородичи перескакивают через трупы и рвутся в нашу сторону.
На раскрытых ладонях нашей охраны появляются черные торы величиной с обычный бублик.
– Ложись! – громко скомандовал Петр Семенович и грохнулся в своем дорогом костюме прямо в пыль. Его тон показался мне довольно убедительным. Уже через секунду рядом устраивается Вика.
– Закрой глаза! – кричит она испугано.
Земля дрогнула. По спинам пронесся ледяной ветер, пронизывая холодными кинжалами до самых костей. Резко понизилось окружающее давление. Кажется, что вот-вот глаза, с трудом удерживаемые закрытыми веками, выскочат наружу и поскачут по камням как шарики для пинг-понга. Легкие разрывает от избытка воздуха. Открываю рот, и невидимая сила выдавливает из меня излишки воздуха, как мы выдавливаем
Резкий хлопок и давление скачком нормализуется. Уши закладывает, а голова отзывается тупой болью.
– Кажется все! – тяжело прохрипел Петр Семенович, поднимаясь на ноги.
Мы поднимаемся вслед за ним. Чувствую что-то теплое на верхней губе. Провожу рукой, и на тыльной стороне ладони остается красная полоса. Кровь.
Еще не до конца придя в себя, верчу головой осматриваясь. Защитников осталось всего трое. Остальные погибли под лучами плазменных резаков.
Но где же нападающие? Должны же были остаться трупы. Ну даже если не трупы, то хоть какие-нибудь следы их присутствия. Непорядок получается: присутствие было, а следов нет. Вокруг нас лишь каменная пустыня. Как будто ничего и не было
– А где все? – все никак не соображу я.
– Саркары редко используют это оружие, – отвечает, отряхивая пыль с комбинезона Вика. – Игры с пространством не всегда проходят гладко.
– Саркары?
– Наш эскорт, – кивнула она в сторону тройки изящных существ. – В соответствии с Пактом Двенадцатой Войны Хлоджа, они являются проигравшей стороной. Мы стерли их мир. Теперь саркары живут в специальных резервациях нашего. Еще с детства их воспитывают как преданных охранников и телохранителей. Саркар скорее погибнет сам, чем допустит, чтобы что-то произошло с его хозяином. Их называют улыбающейся смертью за выражение лица во время боя.
Стерли! Как стерли, почему? И она говорит об это таким обыденным тоном. Какая-то маниакальная раса. Гниль был прав, отзываясь о них далеко не лестно.
– Что-то здесь странное происходит! – неожиданно уставился мне в лицо пистолет шефа. – До сих пор на полигоне такого не было. Ты все сам расскажешь или помочь? – Все еще теплый ствол коснулся кончика носа.
– А чего тут рассказывать? – пожимаю плечами. – Просто я, как истинный джентльмен, подарил вашему компьютеру букет цветов. Вот и все.
– Каких еще цветов? – не понял Петр Семенович.
– Розы. Белые, – улыбаюсь до ушей и мизинцем отвожу нервирующий меня ствол от лица. – Люблю, знаете ли белые розы!
– Ты издеваешься?! – в моем собеседнике проснулось что-то звериное.
– Ничуть, – прикладываю к груди руки, подтверждая свою искренность. – Белые розы это всего лишь визуальный образ программы, которую я запустил, покидая информационный мир. Это довольно старая компьютерная игра… Немного измененная… – Бросаю взгляд на ошеломленные лица слушателей. – Ах, простите-простите! Я совершенно забыл, что меня окружают узколобые профаны а не коллеги программисты. Чтобы не вдаваться в терминологию скажу по-простому. – Победная улыбка озаряет мое лицо. – Тут вас и похоронят братцы-кролики! Теперь вы основной противник всех боевых единиц функционирующих на полигоне! Так что шансов дойти до точки перехода у вас никаких! Выбирайте места для могил. Очень рекомендую вон на том холмике. Пейзажик… – делаю мечтательно лицо, – закачаешься. Ах да, совсем забыл! Я не вхожу в список целей. – С радостью смотрю в остекленевшие от бешенства глаза шефа. – Для самых умных поясняю: для всего что бегает, стреляет, летает и так далее по полигону целями являются все циту, а также объекты, оказывающие им помощь. Люди – табу. И как вам моя предусмотрительность?