Полигон смерти

Пучков Лев Николаевич

Шаляпин присел у выхода, часто дышит, высунув розовый язык. Вроде бы цел, но, похоже, ему очень хочется на воздух.

— Убии-лии!!! А-а-а-а!!!

— Заткнись, тварь!

— А-а-а-а!!!

— Заряжаю! — Я сдал назад и присел сменить магазин.

— Давай, держу!

Пока я перезаряжал, Иван держал площадку под прицелом. Затем я забежал на площадку, перешагивая через сползающие по лестнице трупы, и недолго «держал» второй этаж, пока Иван, тихо матерясь под истошные вопли «аптекарши» и скрежеща стволом по

метлаху пола, менял магазин.

— Убии-лии!!!

— Да заткнись, ты, гадина! — Иван, осерчав, сильно ударил женщину прикладом в живот.

Она упала на пол, скрючилась, поджав ноги к животу, и испуганно притихла.

— Денис, держи… — Иван подозвал ошалевшего от выстрелов Дениса, вручил ему пистолет и показал на аптекаршу: — Если попробует удрать, убей её.

— Убить?

— Да.

— Но…

— Просто делай, что я сказал. Ты понял?

— Да.

Лицо у мальчишки бледное, перекошенное от страха и наплыва эмоций, но он послушно прицелился в корчившуюся на полу аптекаршу и ломающимся голосом предупредил:

— Не дергайся! Я умею стрелять, батя научил…

Мы с Иваном поднялись наверх, бегло осмотрели квартиру с распахнутой дверью.

Пусто.

Постояли немного на площадке второго этажа, послушали: вроде бы тихо, никто не спешит на помощь, не любопытствует, что здесь за стрельба на лестнице.

— Интересно, а где все жильцы? — тихо пробормотал Иван.

Да, очень интересно…

Спустились вниз, Иван без злобы, спокойно спросил у женщины:

— Где жильцы?

— Не знаю. — Женщина закрыла лицо руками и принялась отчаянно мотать головой. — Ничего не знаю!

— Погоди-ка… — Я увидел на лестнице кольцо с ключами и подобрал его.

Ключей было много, все с дублями, а кольцо, судя по всему, делали наспех, не так давно, из первого попавшегося под руку провода. Думаю, оно выпало у одного из тех, кто сейчас остывал на лестнице.

Я вспомнил, как Шаляпин ломился во вторую справа от входа дверь. Подошёл к этой двери и принялся подбирать ключи.

Иван ничего не спрашивал. Похоже, он уже и сам догадался, в чём дело.

Наконец я подобрал ключ и открыл дверь.

В гостиной этой квартиры была оборудована импровизированная мертвецкая. Трупы лежали на полу, вповалку, их просто стаскивали сюда и бросали как попало. Считать не пробовал — вообще, как-то сразу подкосились ноги, захотелось захлопнуть дверь и удрать отсюда как можно дальше. Еле сдержался. Но так, навскидку, было там, наверное, десятка три, не меньше. Сверху, как бы отдельным пластом, лежали три обнажённых девочки лет восьми-десяти, сплошь покрытые ссадинами и кровоподтёками. Не буду строить догадок, что они делали с девчонками, но очевидно, что убили их после всех, в последнюю очередь.

— Бл… — хрипло пробормотал Иван, заглянув вслед за мной в гостиную. — Это просто п…ц какой-то…

Дальше всё было

быстро и эффективно.

Иван сказал мне, чтобы побыл с Денисом в коридоре и не давал ему заглядывать в страшную квартиру, а сам заволок аптекаршу в гостиную и надтреснутым голосом стал задавать вопросы по существу.

Я не видел, что там происходит, но судя по характерным звукам и животному вою, мой соратник тыкал аптекаршу личиком в трупы.

Аптекарша быстро ответила на все вопросы, и спустя пару минут мы получили полный расклад по обстановке, в части, касающейся «армянского дома».

Дом захватили «курки», в ночь с 13 на 14, здесь оставили команду, велели прибраться, и потихоньку… хозяйничать. То есть торговать лекарствами, ждать команды для каких-то дальнейших действий, если будут визитёры к жильцам — отправлять подальше, любопытных — в расход. Если кому-то из покупателей не понравятся цены и начнут качать права — в расход.

Больше аптекарша ничего не знала, но в общих чертах ситуация была понятна: «курки» потихоньку оборудуют для себя опорные пункты в тех местах Города, где это возможно.

После допроса Иван поволок «аптекаршу» в аптеку, и она стала лихорадочно собирать лекарства по нашему списку. Денис с Шаляпиным в это время дежурили на дороге, следя за подступами к дому, а я мародёрствовал: собирал оружие и боеприпасы.

Мы быстро закончили свои дела и в спешке покинули страшный дом.

В принципе, можно было как следует затариться прочими медикаментами, которые не входили в список, но наверняка могли бы пригодится для других случаев, но мы не собирались задерживаться здесь ни на одну лишнюю секунду. Не знаю, какими мотивациями руководствовался Иван (он отчаянно торопился), а лично мне было просто страшно.

Казалось, что сюда в любую секунду может примчаться какая-нибудь резервная группа «курков», подкрадётся по оврагу, выскочит внезапно, и…

Да, когда мы уходили, Иван торопливо застрелил аптекаршу.

Именно так, как случилось, так и написал: без экспрессии и переживаний, без какой-то мстительной патетики, торопливо, на бегу.

Просто повесил сумку с медикаментами через плечо, обернулся в дверях и выстрелил ей в голову. И поспешно, чуть ли ни вприпрыжку, устремился на выход.

Нехорошо стрелять женщине в голову?

Нехорошо.

Но вопросов по этому поводу у меня почему-то не возникло.

Наверное, черствею помаленьку.

Глава 12

ЧП. КОРРЕКЦИЯ ПОВЕДЕНИЯ

В Макеевке стояли войска.

— Хм… Да кто бы сомневался…

Не сказать, чтобы уж совсем нагло и бесцеремонно — расположились компактно, рядком, у западной околицы. И тем не менее почти вся техника и личный состав находились в Коридоре. А по-другому там и не поставишь, рядом здоровенный овраг.