Полигон смерти
Шрифт:
Моя пышка не спала всю ночь да и вчера днём изрядно вымоталась, личико её осунулось, под глазами залегла чернь, во взгляде прочно застряла великая озабоченность обо всём подряд: обстановка, неопределённость, Катя, я, вернее, мой очередной уход…
— В общем, я быстро, туда и обратно. Посмотрю, как там, да и вернусь.
— Угу.
— Хм… Я на маршрут как на работу выхожу. «У нас с моей милой есть славная традиция. Каждый день, с утра, я пытаюсь покинуть этот Город, а она меня добросовестно провожает…»
— Точно! — Нинель слегка оттаяла и улыбнулась. — Ну ты в самом деле
— Хорошо.
В самом деле, она верит, что я вернусь. Просто вышел по делам, а к вечеру буду дома. Хорошо, пусть верит.
Обнялись, расцеловались, сделал ручкой «дежурным» и управдому в окне и неспешно двинулся в путь. В общем, всё как обычно.
Да, Шаляпин за мной не увязался, хотя я уже приготовился к слезоточивой сцене, когда мне пришлось бы надрывно командовать нашему удалому бойцу, чтобы вспомнил о служебном долге и вернулся к хозяйке. Шаляпин весело барахтался в сугробе, а в мою сторону даже и не посмотрел. И это после всего совместно пережитого? Ну надо же, я даже слегка обиделся!
Вероломная скотина, по-другому не скажешь…
Нинель я собой не взял вовсе не потому, что свято уверовал в силу оружия и совсем забыл об осторожности. У меня на это были свои резоны.
Я зашёл в «дом инвалидов», поднялся к Ивану и попросил его проводить меня до проспекта. Он мне был нужен в двух ипостасях — как пропуск и в качестве рекомендации на случай непредвиденного возврата по тому же маршруту. Заметил, что Иван здесь весьма популярен. Так что если меня увидят с ним в компании, потом будет проще решать вопросы при одиночном возвращении тем же маршрутом. Возможно, и стрелять ни в кого не понадобится.
Иван с готовностью откликнулся на просьбу и стал собираться. После вчерашнего дня он относится ко мне едва ли не как к брату. Иван искренне полагает, что в «армянском доме» я спас жизнь ему и Денису. Он неоднократно озвучил этот тезис в течение вчерашнего дня.
Я против такой формулировки скромно не возражаю, но и не горжусь, поскольку знаю точно: по факту нас всех спас Шаляпин. Если когда-нибудь доберусь до цивилизации, непременно куплю мешок собачьего корма и пришлю с первой попавшей ДРГ (диверсионно-разведывательной группой).
Вспомните, как там было, в «армянском доме»: Иван громко стучал, скрип двери никто не слышал, все смотрели в другую сторону… Будь мы там одни, нас на тысячу процентов положили бы одной очередью.
Да, и вот ещё что. Команду «фас» я подал вовсе не потому, что рассчитывал на какой-то эффект. Это был стереотип: крайняя ситуация — полное бессилие перед лицом внезапной опасности — большая собака под рукой — «ФАС!». Сами посудите, какой может быть эффект от бестолкового сенбернара, выросшего среди вечеринок в Уютном Местечке?
Однако как показал бой, он оказался вовсе не таким уж и бестолковым, а местами просто натуральным волкодавом. Я до сих пор удивляюсь, как ласковый и шалопутный пёс «спасательной» породы в условиях смертельной опасности сумел так неожиданно преобразиться и выдать на-гора весь запас своей звериной сущности.
На будущее можно сделать
Правда, она, сущность, у каждого раскрывается по-разному. Один становится бесстрашным бойцом и яростно грызёт вооружённых автоматами негодяев.
А другой насилует соседскую девчушку, которую знает с детских лет, и убивает её мать.
Вот так всё непросто и неоднозначно.
Иван шёл по тропинке пешком, открыто повесив автомат за спину, а я рядом двигался на лыжах. Как и вчера, Иван почти не опускал руку, его тепло приветствовали из всех домов. Ну и заодно запоминали меня рядом с Иваном. Надеюсь, у них хорошая память, так будет лучше для них же.
По дороге обсудили ряд проблем, в том числе и ситуацию по «дому тысячи трупов» и возможные последствия нашего похода в аптеку.
Я высказался в традиционном военном аспекте нанесения превентивных ударов. Если где-то рядом есть враг, который творит такие ужасные вещи, неразумно всем в розницу охранять свои подъезды и каждую ночь трястись в ожидании нападения. Надо вести непрерывную разведку, вычислять дислокации и маршруты врага, объединяться в боеспособные ударные отряды и бить, бить, бить… До полного уничтожения и захвата последней вражьей базы. По-другому не получится, вот это раздельное бдение по принципу домовых коммун в конечном итоге ничем хорошим не кончится. Всё будет как в больнице и «армянском доме».
Иван, как любой вменяемый вояка, был категорически согласен с такой концепцией, но посетовал, что на данном этапе это невозможно. Говорил он много и посконно, но я, в целях экономии времени, передам вам суть коротко и по-военному.
Во-первых, все надеются, что это временно. Что очень скоро всё закончится и Власти наведут порядок.
Во-вторых, для консолидации пока что нет достаточной мотивации и исчерпывающего информационного массива. Это мы вчера узнали, что у «курков» есть автоматы и они втихаря захватывают целые дома. А подавляющее большинство горожан до сих пор считают, что это мелкие банды с ножами и обрезами, которые зачем-то тащат аккумуляторы, портят колеса у машин и чистят пустые дачи. «Армянский дом» где-то на отшибе, и это обособленное сообщество. Больница тоже общая, и стало быть, ничья конкретно. Вот если бы «курки» забегали в каждый дом, допустим, на Вавилова, отстреливали бы по паре представителей и бросали трупы у подъездов — тогда да, был бы повод собраться в кучу и принять какие-то меры.
В-третьих, наиболее активные особи, способные объединить вокруг себя людей и возглавить большие коллективы… давно уже удрали из Города либо собираются сделать это в самое ближайшее время!
Так, уже интересно.
— Кстати! Если опять ничего не получится и вернёшься обратно, забеги ко мне, — вспомнил Иван. — Тут вариант наклёвывается, буквально сегодня-завтра, я тебя попробую пристроить.
— Что за вариант?
— Товарищ семью собирается вывозить. Думаю, тебе там тоже местечко найдётся.