Полигон
Шрифт:
Или, как вариант, часть материалов вернуть — а часть продать. Кто проверит, сколько компов в лаборатории вообще уцелело, не было разрушено бродящими там монстрами? Кто проверит, не возникла ли в помещении «жарка» и не спекла ли в сплошной ком пластика тонкую электронику с битами ценнейшей информации? Кто узнает, сколько жестких дисков удалось потом донести до периметра, а сколько вместе с бедолагой угодило в «карусель» и разлетелось по округе мелкими осколками?
Если принять вариант «Шепелев решил прикарманить часть материалов», то свидетелям все равно лучше заткнуть рты. Бен быстро расколется, если на него надавить, и скажет — сколько уцелевших винтов вынесли.
Выходит, надо сделать
Хуже всего то, что у Ромки не было абсолютно никаких фактов ни «за», ни «против». Ну не Грищука же об этом спрашивать! А кстати, интересно, он сам догадывается об уготованной ему роли? Если ромкина версия имеет место быть, то Грищук проживет ровно до того момента, как вручит добычу Шепелеву. А потом и с ним что-нибудь случиться. Например, шальной пьяный водитель на переходе… Или в газовой плите кран испортится… Или водка попадется паленая, из метилового спирта…
Конечно, Шепелеву понадобится еще и хороший хакер — чтоб вскрыть данные; сам ведь предупреждал, что там все запаролено. Ну, хакера-взломщика он наверняка присмотрел заранее — такого, которого есть за что на крючок поддеть и плюс такого, чтоб никто его потом не хватился (или, по крайней мере, долго не хватился). И наверняка сделал это тихонько, самостоятельно, чтоб никого больше в дело не посвящать. И ликвидирует хакера потом сам — а что, Шепелев вполне сможет… Кусок-то очень большой и жирный, судя по тому, какие средства уже вбуханы в его добывание.
Не то чтобы Ромку слишком волновала судьба неизвестного ему хакера, просто он по привычке продумывал структуру операции, и прикидывал, за какую ниточку можно было бы ухватиться, чтоб размотать весь клубок. И не находил — за какую. Даже если он сумеет помешать Грищуку, даже если они с Беном выйдут из «Вымпел» живыми и доберутся до периметра, то куда — потом? К кому обращаться «наверх», через голову Шепелева? А вдруг этот кто-то окажется с ним в доле? Вдруг Шепелев и сам — всего лишь исполнитель? И вообще… Что если попробовать договориться с Грищуком по-хорошему? Мол, забирай все винты, возвращайся и доложи, что задание выполнил. Или забирай их же и вали куда-нибудь вместе с ними, обратно к Шепелеву не суйся. Да только согласиться ли он… Ромка, на своем веку повидавший немало коллег по службе, мог с уверенностью процентов на восемьдесят сказать — Грищук на сотрудничество не пойдет. Он не из тех, кто человеколюбием страдает. Даже если попытаться заинтересовать его выручкой за материалы, которую он мог бы положить себе в карман, то Ромку и Бена это не спасет — он просто убьет их, чтоб потом не пришлось делиться. И опять-таки как ненужных свидетелей. Да-а-а, хорошего исполнителя для завершающей стадии подобрал Шепелев, просто превосходного… Остается один выход — не поворачиваться к нему спиной. Пока не будет выключена установка, Грищук точно не нападет — потому, что это может оказаться совершенно не нужным, если Бен не дойдет до выключателя. Ну и на фиг тогда руки марать, спрашивается?! Нет, до того момента он не нападет. А вот потом… Потом его ни на секунду нельзя упускать из поля зрения. И уж тем более не оставлять наедине с Беном. Без Бена шансы выйти из Зоны резко падают, даже при наличии проводника. Дядя Гера не даст стопроцентной гарантии успеха — вспомнить хотя бы «микроволновку»… Нет, мальчишку обязательно надо уберечь. За себя Ромка волновался куда меньше. «Я все-таки тертый калач, а пацан… Кстати!»
Ромке вдруг пришла в голову здравая мысль — что лучше попытаться сделать завтра. Насущная проблема вытеснила более отдаленную и даже где-то в чем-то призрачную — и с этой мыслью он немного
Утром Бен вскочил первым. Хотя «вскочил» — слишком сильно сказано. Поднялся — бурча, поскрипывая и постанывая, и все время пытаясь почесаться сквозь комбинезон. Толком не продравши сонных глаз и натыкаясь на разломанные стулья, Бен побрел к двери — наружу его гнала прозаическая необходимость.
— Эй, ты куда это так резво поскакал, по сторонам не глядя? — вдруг тормознул его голос Грищука.
Грищук сидел у окна. Он показал пальцем куда-то за изгородь:
— Глянь-ка, вон гость пожаловал… Только что объявился.
На улице, с другой стороны полисадника неторопливо, словно наглый таракан по кухонному столу, ползал снорк.
— Ну что, хочешь его стрельнуть? — Грищук кивнул головой на незваного гостя. — Или глаза еще не продрал? Тогда я сам…
— Нет-нет, погодите! Я стрельну! Я сейчас!
— Иди вон к тому окну, там форточка открывается…
— Да не видно его, уполз, что ли, — Бен водил стволом туда-сюда. — Куда делся? Только что тут был…
Снаружи послышался утробный рык.
— А-а, никуда ты не уполз, за конурой сидишь, зараза такая! — Бен поймал монстра в прицел.
Автомат разразился грохотом. Сонные Ромка и дядя Гера подскочили, протирая глаза:
— А?! Что?! Что случилось?
— Йес! Я его завалил! — радостно завопил Бен, как будто вмазал в картонную мишень в тире посреди парка отдыха, и выиграл в качестве приза какую-нибудь яркую безделушку.
— Тьфу ты, мать твою, напугал! — в сердцах сплюнул дядя Гера.
— Один наружу не суйся, — на всякий случай одернул воспитанника Роман, хотя Бен по логике вещей и сам вроде бы должен был сообразить, что этого делать не стоит. Но — логика логикой, а кто знает, что стукнет в голову неопытному пацану. — Вдруг там еще один, или даже не один такой гуляет.
Как чуял… Метрах в десяти, за кучей строительного мусора на мгновение показалась еще одна багровая спина в остатках камуфляжа. Бен заметил его раньше остальных спутников. Опять треск выстрелов раскатился над поселком.
— Йес! И этого сделал! — парень был ужасно горд собой. Еще бы, взял реванш за вчерашнее… И наконец вспомнил, ради чего вскочил так рано. Осторожно заглянул за угол — никого. То ли снорков больше не было, то ли остальные разбежались…
— Э! Стой! Куда один?! — одернул его ромкин окрик. — Говорили же вчера!
Перед выходом на завершающий этап маршрута сели набивать патронами частично опустевшие магазины.
А у Романа в голове ворочались мысли тяжелее железобетонных плит.
Потому что оторваться от Грищука не представлялось возможным. Наверняка будь на месте Романа какой-нибудь отморозок, он предложил бы радикальное решение проблемы, но Роман таковым отморозком не был, и потому вариант «просто пристрелить без разговоров» он даже не рассматривал. К тому же доказательств нет никаких, одни предчувствия Бена. Мало ли в чем может заключаться эта гипотетическая «опасность»? Цена ошибки оказалась бы слишком высока… Это вам не игрушка — не перезагрузишься.
Но, честно говоря, Ромка и сам смутно представлял, что они с Беном стали бы делать дальше, останься они вдвоем. Ударились бы в бега? Поймают в два счета, особенно если выйти за периметр. А по Зоне тоже долго не пробегаешь. Не настолько уж она велика… Как ни крути, а грохать чертов излучатель все равно придется. Будут у них в руках материалы — будет чем на Шепелева надавить.
«Ладно, хватит голову ломать. Сейчас идем прежним маршрутом, а дальше видно будет.» — думал Роман, глядя, как собираются спутники. — «Интересно, что же все-таки за письмо Бен ночью писал?!»