Поликсена
Шрифт:
Ветер чуть переменился, принеся из леса странно знакомый аромат. Чиоикуо-ауриэу! Так, планы меняются.
– Мисао! Хватит вертеться, - попросила я. Принц мгновенно насторожился и посмотрел на меня взглядом обиженного волчонка.
– Видишь стадо в отдалении?
– кивок.
– Видишь лес за моей спиной?
– еще один.
– Видишь, как он изгибается, почти подходя к месту выпаса?
– тот же немногословный ответ.
– Боевая задача: добраться по лесу до пастуха и установить за ним наблюдение, потом спрошу, что он делал.
Не слишком бодро, однако императренок все-таки побежал к лесу. Чуть позже в ту же сторону направилась и я, влекомая запахом ягоды, по которой больше всего скучала во всех перерождениях. С таким проводником очень сложно сбиться в направлении и вскоре я уже любовалась пухлыми круглыми ягодками черного с лиловым отливом цвета. Чиоикуо-ауриэу! Не знала, что она здесь водиться! И даже, кажется, она не ядовита для моего нынешнего тела! Какое счастье!
Насобирав ягод полную пазуху и съев в процессе сборки еще больше, я направилась к моему патрону. Лекцию все-таки надо провести, несмотря на такую вкуснятину…
– Что он делал?
– спросила я, подойдя со спины к принцу. Тот чуть не свалился с ветки от неожиданности, но, надо признать, вовремя опомнился.
– Да ничего особенного, - проговорил Мисао.
– Лежит под деревом, на дудочке играет… Зачем вообще нужно за ним следить?
– Хочешь ягодку?
– вместо ответа спросила я, запрыгивая на ветку рядом. Она существенно прогнулась под весом не самой маленькой представительницы прекрасного пола, у которой еще и огромные крылья есть.
– А они съедобные?
– придирчиво уточнил императренок.
Я с сомнением посмотрела на висящие в воздухе ягоды (Телепатическая корзинка работы Тэрера. Иногда мне невозможно отказать) потом на принца, запуская простейшее аналитическое заклинание.
– Вроде да, - протянула я неуверенно.
– Во всяком случае, ничего смертельного.
– И на том спасибо, - фыркнул императренок, зачерпывая горсть ягод.
– Так что с пастухом?
– Он коллега твоего отца, - лаконично отозвалась я.
– Он тоже император?
– недоверчиво уточнил Мисао.
– Нет, твой отец тоже пастух, - хмыкнула я.
– Только в более крупном масштабе. Вместо барашков у него крестьяне, а вместо сторожевых псов - совет лордов. Персонажи поменялись, но цели остались прежними.
Мой патрон хмыкнул и уже более внимательно стал рассматривать лежащего под деревом паренька. На первый взгляд, он был полностью поглощен таким бесполезным делом, как игра на дудочке, однако собаки, послушные мелодии, бегали вокруг стада.
– Скоро и ты станешь пастухом всеимперского масштаба, - продолжала я.
– И должен не выучить, а понять и осознать несколько правил. Не кривись… Лучше скажи, почему он сам за этими овцами не бегает, ведь тогда не надо было тратиться на еду для собак?
– Делать ему нечего что ли?
– презрительно фыркнул императренок.
–
– С одной стороны это, конечно, так, - согласилась я, по-детски болтая в воздухе ногами.
– Но он действительно не может гоняться за ними сам. Почему?
Принц в задумчивости замолчал.
– Хорошо, представь, что он погнался за овцой, но в то же время убежала еще одна, а когда догнал вторую - третья сбежала… И так далее.
– Что-то у тебя больно овечки буйные, - не поверил мне Мисао.
– Они спокойны только когда все хорошо и им никто не угрожает. А если поблизости затаился хищник, то они нервничают и пытаются убраться подальше. Зачем ты хотел убить Лерона?
Императренок даже не удивился такому резкому повороту разговора, он с самого начала ждал взбучки за утреннюю выходку.
– Он меня бесит, - ответил патрон с плохо сдерживаемой ненавистью.
– "Зачем?", а не "Почему?", - поправила я. Что, эти вопросы вообще никто кроме меня не различает?
– Я хотел от него избавится, - признался принц.
– Уже лучше, - кивнула я поощрительно.
– Причины, конечно, важны, но судят-то по цели. Разберем сначала технические ошибки. Вообще, императору не пристало убивать своими руками, для этого у приличных правителей есть специальные службы. Но так как ты еще совсем йуный принц, прощаю. Если уж ты решился на убийство, то никто не должен подумать на тебя… Не то ли что доказательств, даже слухов быть не должно.
– Почему? Император волен делать все, что захочет!
– горячо возразили мне.
– Наивный. В нашей стране есть такое любопытное определение правителя: "Слуга народа". Вы всего лишь слуги, - спокойно говорила я, зажимая начавшему было спорить императренку рот ладонью.
– Те, кто это забывают, всегда кончают очень плохо. Любая служанка может подсыпать тебе яд в еду, любой гвардеец может не вовремя опустить алебарду.
Внезапно я осознала, что Мисао вполне подходит на роль подушечки с подогревом. Я отпустила его рот, но вместо этого обняла одной рукой за талию, вторую руку закинула на дальнее ко мне плечо, а подбородок устроила на ближнем. Крылья, чтобы не перевешивали, тоже сложила на него. Не ожидавший такой подлости императренок сначала попробовал вырваться, но быстро осознал всю бесплотность своих попыток и, присосавшись к моей силе, по-хозяйски передвинул мои конечности для собственного удобства.
– Прости, - покаялась я шепотом. Ухо было рядом, кричать не требовалось.
– Совсем в последнее время мне не удается выспаться… Не зря я обычных людей сравнила с овечками, они трусливы до невозможности и никогда не поднимут руку на венценосную особу, если… Если у них будет лучший вариант. А если все равно, где умирать, на поле боя или дома от голода… В таком случае никакая гвардия не спасет неудачливого правителя. Не говоря уж о том, что у сытой и довольной овцы шерсть лучше. Хочешь ягодку?