Политическая биография Сталина. В 3-х томах. Том 2
Шрифт:
Однако на существование реального заговора военных против Сталина проливают свет не одни только материалы указанных процессов. Трезвый, лишенный эмоционального налета, анализ тогдашней ситуации в стране дает основания предполагать, что такого рода заговор вполне мог существовать. Характерно в этом плане, что информация о нем поступала не только через посредство чехословацкого президента Бенеша, но и по другим каналам. В марте 1937 года советский посол во Франции В. Потемкин доносил в телеграмме в Москву, что премьер-министр Э. Даладье сообщил ему, что «Из якобы серьезного французского источника он недавно узнал о расчетах германских кругов подготовить в СССР государственный переворот при содействии враждебных нынешнему советскому строю элементов из командного состава Красной Армии… Даладье добавил, что те же сведения о замыслах Германии получены военным министерством из русских эмигрантских кругов…» [944]
944
А.
Американский биограф Сталина А. Улам, отвергая версию о существовании военного заговора против Сталина, тем не менее приводит в своей книге интересное, даже весьма многозначительное заявление одного из авторов меньшевистского зарубежного издании «Социалистический вестник»: «..Я не скажу, что Сталин уже является заложником армии… но в течение короткого периода времени политическое руководство страной перейдет в руки армии» [945] .
Действительно, не слишком ли много совпадений? Различные источники сообщают об одном и том же! Это заставляет серьезно задуматься и не отбрасывать как якобы явную фальсификацию версию о проводившейся реальной подготовке к военному перевороту, который планировался Тухачевским и другими военными. В этой связи любопытны сведения, сообщаемые А. Орловым. Он писал: «Среди иностранных дипломатов в Москве получила распространение легенда о «больном человеке в Кремле». Полагали, что столь чудовищные действия мог предпринять лишь ненормальный, охваченный манией преследования. Но нет, всемогущий диктатор не был безумцем. Когда станут известны все факты, связанные с делом Тухачевского, мир поймет: Сталин знал, что делает». И далее он приводит информацию, полученную им в Москве от ответственных сотрудников советской внешней разведки.
945
Adam В. Ulam. Stalin. P. 446.
— Это был настоящий заговор! — восклицал Шпигельгляс (тогда заместитель начальника иностранного отдела НКВД — Н.К.) — Об этом можно судить по панике, охватившей руководство: все пропуска в Кремль были вдруг объявлены недействительными, наши части подняты по тревоге! Как говорил Фриновский, «все правительство висело на волоске»…» [946]
И едва ли случайным совпадением является то, что примерно в том же духе ситуацию обрисовывает другой советский разведчик-невозвращенец В. Кривицкий. (Правда, в скобках надо заметить, что А. Орлов, когда писал свою книгу, мог воспользоваться информацией, содержавшейся в ранее изданной книге В. Кривицкого. Впрочем, это не столь уж принципиально: важно то, что подобные разговоры имели место). Он пишет, что по приезде он «пошел прямо к Фриновскому, заместителю наркома ОГПУ, который вместе с Ежовым проводил великую чистку по приказу Сталина.
946
Александр Орлов. Тайная история сталинских преступлений. С. 218–219.
— Скажите, что происходит? Что происходит в стране? — добивался я от Фриновского.? Я не могу выполнять свою работу, не зная, что все это значит. Что я скажу своим товарищам за границей?
— Это заговор, — ответил Фриновский.? Мы как раз раскрыли гигантский заговор в армии, такого заговора история еще никогда не знала. Но мы все возьмем под свой контроль, мы их всех возьмем» [947] .
Переворот против Сталина был назначен на 1 мая 1937 г., главным образом из-за того, что первомайские парады позволяли осуществить значительные перемещения войск в Москву, не вызвав подозрения.
947
Вальтер Кривицкий. Я был агентом Сталина. С. 241.
Если принять версию о военном заговоре, то в нее вполне логично вписываются предупредительные ответные меры Сталина. В апреле 1937 года были произведены серьезные перестановки в РККА: маршал Егоров был назначен первым замом наркома обороны, начальником Генерального Штаба — Шапошников. Тухачевского направили командовать Приволжским военным округом, Якира перевели из Московского округа в Ленинградский. Иными словами, заговорщиков, если они были таковыми, лишили реальных рычагов осуществления поставленных ими целей.
24 мая 1937 г. по инициативе Сталина Политбюро рассмотрело вопрос о Рудзутаке и Тухачевском и приняло следующее решение: «ЦК ВКП(б) получил данные, изобличающие члена ЦК ВКП(б) Рудзутака и кандидата ЦК ВКП(б) Тухачевского в
948
Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД 1937 — 1938. Документы. М. 2004. С. 190.
Как говорится, полный набор обвинений, знакомый по предыдущим процессам. Но нынешний, конечно, имел свою специфику, обусловленную тем фактом, что суду предавались только военные. Для рассмотрения этого дела было создано Специальное судебное присутствие Верховного суда СССР. В его состав вошли председатель Военной Коллегии Верховного суда СССР В.В. Ульрих, заместитель наркома обороны Я.И. Алкснис, командующий Дальневосточной армией В.К Блюхер, командующий Московским военным округом С.М. Буденный, начальник Генштаба РККА Б.М. Шапошников, командующий Белорусским военным округом И.П. Белов, командующий Ленинградским военным округом П.Е. Дыбенко и командующий Северо-Кавказским военным округом Н.Д. Каширин. Разумеется, инициатива создания специального военного суда для рассмотрения дела М.Н. Тухачевского и других и включения в состав суда широко известных в стране военных руководителей принадлежала И. В. Сталину.
В этом его предложении был расчет на перспективу: военные сами судят военных, что должно было рассеять всякие сомнения в достоверности предъявляемых подсудимым обвинениям. Единственное, что не учел вождь, это то, что вскоре пятеро из судей сами станут жертвами репрессий. А это не могло не породить в умах некоторых недоумение — как же так получается: вчера еще они судили изменников, а сегодня уже сами оказались изменниками? Но, видимо, тогда в планы вождя не входили репрессии в отношении членов Специального судебного присутствия. Иначе его состав был бы иным.
Пока велись допросы обвиняемых и готовились необходимые судебные документы, Сталин дал указание провести с 1 по 4 июня 1937 г. в Кремле расширенное заседание Военного совета при наркоме обороны СССР с участием членов Политбюро ЦК ВКП(б). На нем обсуждался доклад Ворошилова «О раскрытом органами НКВД контрреволюционном заговоре в РККА». Кроме постоянных членов, на Военном совете присутствовало 116 военных работников, приглашенных с мест и из центрального аппарата Наркомата обороны. Надо отметить, что к 1 июня 1937 г. двадцать членов Военного совета уже были арестованы как заговорщики. Перед началом работы Военного совета все его участники были ознакомлены с показаниями Тухачевского, Якира и других. Так что атмосфера заседаний была накалена и сами заседания проходили довольно бурно. Бурно — не в смысле того, что ставились под сомнения показания обвиняемых, а в том, что они подвергались гневному осуждению и проклятиям.
На расширенном Военном совете 2 июня 1937 г. с большой речью выступил Сталин. Эта его речь заслуживает специального рассмотрения.
Сталин счел необходимым обрисовать политическую физиономию участников военно-фашистского заговора. «Прежде всего, обратите внимание, что за люди стояли во главе военно-политического заговора, — говорил он. — Я не беру тех, которые уже расстреляны, я беру тех, которые недавно еще были на воле. Троцкий, Рыков, Бухарин — это так сказать политические руководители. К ним я отношу также Рудзутака, который также стоял во главе и очень хитро работал, путал все, а всего-навсего оказался немецким шпионом, Карахан, Енукидзе. Дальше идут: Ягода, Тухачевский — по военной линии, Якир, Уборевич, Корк, Эйдеман, Гамарник — 13 человек. Что это за люди? Это очень интересно знать. Это — ядро военно-политического заговора, ядро, которое имело систематические сношения с германскими фашистами, особенно с германским рейхсвером, и которое приспосабливало всю свою работу к вкусам и заказам со стороны германских фашистов» [949] .
949
«Источник». 1994 г. № 3. С.73.