Политическая психология. Психосемантический подход

Митина Ольга

В качестве «маркеров» исторических периодов России были использованы: правительства Ленина (1917–1924 гг), Сталина (“Сталин 1” – 30-е гг., “Сталин 2” – 40-е (военные) гг., “Сталин 3” – послевоенные годы, начало 50-х), Маленкова, Хрущева, Брежнева (“Брежнев 1” – конец 60-х, “Брежнев 2” – 70-е гг), Андропова, Черненко, Горбачева (“Горбачев 1” – правительство Горбачева – Рыжкова, “Горбачев 2” – правительство Горбачева – Павлова), Ельцина (“Ельцин 1” – правительство Ельцина – Силаева, “Ельцин 2” – правительство Ельцина – Гайдара, “Ельцин 3” – правительство Ельцина – Черномырдина 1994 г., “Ельцин 4” – правительство Ельцина – Черномырдина 1995 г.), Путина (“Путин 1” – 1999–2004, “Путин 2” – 2005–2008), Медведева (2008–2012).

Респондентов различного возраста просили оценить по градуальной шкале качество жизни населения при том или ином правительстве. Полученный массив данных анализировался с помощью методов многомерной статистики (в частности,

эксплораторного и конфирматорно-го факторного анализа) с целью построения семантического пространства, описывающего динамику качества жизни россиян за весь период советской и постсоветской истории. Анализ обнаружил три независимых фактора, к которым сводятся многочисленные аспекты качества жизни: политические свободы, материальное благополучие и осмысленность жизни. Для первых двух факторов графики динамики качества жизни практически совпали в различных возрастных группах (рис. 6 а, б). Иными словами, для пожилых людей, помнящих правление Н. С. Хрущёва, и для молодёжи, родившейся в годы правления Б. Н. Ельцина, динамика этих составляющих качества жизни в диапазоне всей российской истории с 1917 г. по настоящее время совпадает.

В своё время Уинстон Черчилль назвал Россию «страной с непредсказуемым прошлым». Ироничный английский премьер, лауреат Нобелевской премии по литературе прав только отчасти. Его высказывание может быть отнесено к любому государству, переживающему идеологические преобразования. Оценочные представления об историческом прошлом неизбежно трансформируются в контексте настоящего. Какие-то аспекты государственности, подобно рецессивным генам живого организма, могут иметь латентный характер и актуализироваться только в ситуации изменившейся социальной среды. Отношение к прошлому меняется. И как королю Хлудвигу, основателю Франкского государства, приписывается фраза, сказанная при крещении, «И я сжёг всё, чему поклонялся. Поклонился всему, что сжигал», так и нашему поколению выросших при советской власти и переживших становление дикого капитализма 1990-х приходится в новые времена осмысливать новые реалии.

Рис. 6а. Оценка динамики «Материального благосостояния» различными возрастными группами

Рис. 6б. Оценка динамики «Политических свобод» различными возрастными группами

Рис. 6в. Оценка динамики «Осмысленности бытия» различными \возрастными группами

Кривые на рисунках 7 а-в отражают представления о динамике различных аспектов качества жизни по результатам опросов 1995 и 2010 гг.

Рис. 7а. Оценка динамики «Политических свобод» в 1995 и 2010 гг.

Рис. 7б. Оценка динамики «Материального благосостояния» в 1995 и 2010 гг.

Рис. 7в. Оценка динамики «Осмысленности бытия» в 1995 и 2010 гг.

Сопоставление рисунков 6 и 7 приводит к заключению о том, что материальное благополучие и политические свободы – более объективные и в большей степени верифицируемые конструкты. Графики по этим двум факторам совпадают у респондентов, проживавших в различные исторические периоды, различавшихся по возрасту, социальному и профессиональному статусу (Петренко, Митина, 2012). Ситуация с третьим фактором – с представлениями об осмысленности жизни – совершенно иная. Локальные вершины и спады для старшего и младшего поколений существенно различаются. Интерес представляет также настораживающее расхождение в показателях по фактору «осмысленность бытия» для периодов правления И. В. Сталина и Б. Н. Ельцина. Исследование показывает, что знание истории государства, крайне важное для формирования политической позиции гражданина, тем не менее не определяет жёстко его позиции по отношению

к этой истории. Видимо, существует некий духовный камертон, настраивающий пассионарность общества, относительно независимый от уровня материальных благ и политических свобод.

Анализ геополитических представлений населения

Позволяет оценить внешнюю политику государства с точки зрения его граждан. Вместе с советской идеологией ушло в прошлое (но осталось у старшего поколения на уровне установок) деление стран мира на социалистические, капиталистические и развивающиеся. Российское общественное сознание мучительно ищет свою новую геополитическую идентичность, своё место в мире. На смену идеологическому родству, подпитываемому многомиллиардными невозвратными займами и поставками оружия, пришли прагматические внешнеполитические отношения, согласно известному принципу Черчилля «В политике нет постоянных друзей, а есть постоянные интересы». В этом контексте важными для поддержания внешнеполитического курса являются: анализ представлений населения о геополитической карте мира; изучение образов различных стран, оценка степени дружественности граждан этих стран по отношению к России; анализ автостереотипов, то есть образа России и её населения в восприятии самих российских граждан.

В психологической науке проблеме этнических авто- и гетеростереотипов посвящено огромное количество исследований в области фаворитизма и этноцентризма (Berry, 1990; Tajfel, Turner, 1986; Triandis, 1994; Дробижева, Аклаев, Солдатова, 1996). Значительно меньше исследований стереотипов восприятия стран как субъектов международной политики, а также исследований системы категорий, через призму которой воспринимаются и оцениваются те или иные страны. Эта задача решается нами путём построения семантических пространств (Petrenko, Mitina, Bert-nikov, 2003), где объектами оценок по множеству дескрипторов (характеризующих уровень развития экономики, культуры, политических свобод и демократических принципов, состояние вооружённых сил, религиозность общества и т. п.) выступают образы стран – их авто- и гетеростереотипы. Специфика психосемантической картографии геополитического пространства (мира, Европы, СНГ и т. п.) заключается в том, что путём наложения субъективных семантических пространств на географические карты мы получаем зрительно субъективные геополитические пространства. Раскрашивая эти карты согласно степени выраженности того или иного фактора, мы получаем визуально читаемый целостный образ места России в содружестве стран в том или ином экономическом или политическом аспекте, например, карту толерантности, дружественности окружающих государств по отношению к России, степени экономического партнёрства или культурного взаимообмена и т. д. Пример такой карты по фактору дружественности России по результатам исследования 2000 г. представлен на рис. 8 (см. с. 48).

Иная форма визуализации представлений о странах – в виде лепестковых восьмиугольных диаграмм. Каждый лепесток соответствует своему фактору, при этом в диаграмму включаются только положительно коррелирующие между собой факторы. В этом случае, чем больше площадь октагона, тем лучше интегральный образ страны. Представление результатов в виде восьмиугольников позволяет судить не только об интегральной оценке страны, но и говорить о наличии сильных и слабых сторон её имиджа и возможности его улучшать, ликвидируя конкретные недостатки по отдельным факторам.

На рисунке 9 приведены октагоны образов России, а также некоторых других в определённых аспектах показательных стран: Швеции – лидера привлекательности, Афганистана – одного из аутсайдеров, США и Германии – исторически сложившихся оппонентов России. Октагон Бразилии мы построили в связи с многочисленными сравнениями России с этой страной политологами, экономистами, политиками, деятелями культуры и спорта.

Рис. 8. Семантическое пространство восприятия стран Европы по фактору Дружественности к России

Рис. 9. Октагоны образов различных стран в представлении россиян по результатам исследования 2008 г.

Из рисунка видно, что страны с устойчивой и развитой экономикой и политической демократией (Швеция, США и Германия) обладают существенно более привлекательными имиджами. При этом наиболее привлекательная в суммарном отношении Швеция проигрывает США и Германии по факторам, связанным с промышленным производством. Имидж таких проблемных стран, как Афганистан, близок к нулю. В сравнении с Бразилией Россия выглядит существенно предпочтительнее в области культуры и исторического наследия, а по всем остальным показателям примерно одинаково.