Политическая психология. Психосемантический подход
Шрифт:
На этом материале можно закончить собственно введение в настоящую книгу и перейти к более систематическому изложению глав, из которых она состоит. Это статьи, опубликованные авторами за прошлые годы в различных научных журналах. История буквально дышит нам в затылок, и представляемая на суд читателя книга является не только научным исследованием, но и своеобразным дневником попыток найти адекватные методы осознания и рефлексии событий, в круговорот которых включены и сами наблюдатели. Стоит отметить, что наши исследования проводились в различные годы нашей новейшей российской истории, и полученные результаты адекватно отражают специфику тех лет, которая могла значительно измениться в последующем. Кроме этого, книга содержит и новые главы, которые еще нигде не были опубликованы.
Келли
Муканов М. М. «Жуйе» как логика архаического рассудка //Исследование интеллектуальной деятельности в историко-этническом аспекте. Алма-Ата: Изд-во. Казахского педагогического института им. Абая, 1978.
Назаретян А. П. Психология стихийного массового поведения. М.: Академия, 2005. Радзиховский Л. А. Боязнь демократии //Социологические исследования. Социс. № 3, 1989. С. 75–88.
Сатаров Г. А. Россия в поисках идеи. М.: Известия, 1997.
Шестопал Е. Б. Очерки политической психологии. М.: ИНИОН: Ин-т молодежи, 1990.
Юрьев А. И. Введение в политическую психологию. СПб: Изд-во СПбГУ, 1992. Толерантность как фактор противодействия ксенофобии: управление рисками ксенофобии в обществе риска. Коллективная монография. М.: Изд-во Федеральный институт развития образования, 2011.
Osgood Ch. Semantic Differential Technique in the Comparative Study of Cultures // American Anthropology. 1964. Vol. 66. P 171–200.
Osgood Ch., Suci C.J., Tannenbaum P.H. The Measurement of Meaning. Urbana: University of Illinois Press, 1957.
Глава 1
Психосемантический подход в реконструкции политического менталитета: методы и примеры исследований [1]
В статье рассматриваются возможности использования психосемантических методов в политической психологии. Одним из таких методов является реконструкция категориальных структур, через призму которых человек воспринимает мир и происходящие в мире события. Психосемантический подход связан с построением многомерных семантических пространств, выступающих операциональной моделью категориальных структур сознания и бессознательного человека. Он эффективен при исследовании восприятия политических и социокультурных проблем, позволяя выявлять глубинные установки и стереотипы, которые плохо отрефлексированы или скрываются по причине социальной нежелательности, а потому с трудом поддаются диагностике. Приводятся примеры использования подхода для изучения психосемантического сознания.
1
Статья впервые опубликована: Петренко В. Ф., Митина О. В. Психосемантический подход к реконструкции политического менталитета: методы и примеры исследований //Вестник Российской академии наук. 2017. Том 87. № 1. С. 50–65.
Ключевые слова: психосемантика, семантическое пространство, политические партии, политические лидеры, политический менталитет, динамика, общественное сознание.
«Мы живём, под собою не чуя страны», – писал О. Э. Мандельштам в 1933 г. С тех пор прошло много времени, и настала пора отрефлексировать наше прошлое, осмыслить настоящее и дать прогноз на будущее. Такую задачу в контексте политического менталитета (или политического сознания) ставит (по крайней мере, должна ставить) политическая психология.
В России только за ХХ в. трижды кардинально менялись идеология, экономическая и социальная политика. В результате разные социальные, возрастные, этнические, религиозные и региональные слои населения образовали «вавилонское смешение народов», вобрав в себя противоречивые ценностные установки исторических эпох от монархического православия и тоталитарного мировосприятия «гомо советикуса» до авторитаризма «управляемой демократии» и либертарианских идей в экономике. Не меньший хаос присущ сознанию среднестатистического россиянина. Согласно исследованиям, проведённым нами в 1997 г. (Петренко, Митина, 1997),
Колоссальная неоднородность общества не только по экономическому статусу, но и с точки зрения мировоззрения и политических ценностных установок, с одной стороны, чревата возможностью социального взрыва, но с другой – обеспечивает, исходя из «принципа необходимого разнообразия» У Эшби (2015), возможность динамических трансформаций. В этих условиях чрезвычайно важными становятся терпимость (толерантность), достижение консенсуса и доверия друг к другу отдельных социальных, национальных и религиозных групп, а также доверие общества к институтам власти, экономическим институтам и институтам суда и права. Как показали исследования лауреата Нобелевской премии по экономике американского психолога Д. Канемана (2006), прогнозы, ожидания и отношение населения к экономическим институтам и органам власти влияют на состояние экономики не меньше, чем её объективные детерминанты.
Политическая психология как форма общественной рефлексии возникла в нашей стране в результате перестройки и политики гласности. Кардинальные экономические и политические изменения и вызванная ими трансформация общественного сознания создали потребность в психологическом осмыслении происходящих на наших глазах глобальных социальных процессов и в анализе политического менталитета отдельного человека как субъекта этих процессов. Ответом на социальный запрос стало появление практически новой для отечественной психологической науки области – политической психологии (Абашкина и др., 1993; Гозман, Шестопал, 1996; Дейнека, 1999; Дилигенский, 1994; Дубов, Пантилеев, 1992; Лебедева, 1993; Назаретян, 1998; Ольшанский, 2001; Петренко, Митина, 1991; Радзиховский, 1989; Ракитянский, 2001; Сатаров, 1989; Шестопал, 1988; Шмелёв, 1992; Юрьев, 1992).
Методы политической психологии заимствуются из психологии личности и теории общения, рефлексивных игр и психотерапии, синергетики и теории катастроф, психолингвистики и теории дискурса, этнопсихологии и кросскультурной психологии, теории личностных конструктов и психосемантики. Общим является только размытое и плохо определённое поле, называемое политической деятельностью.
Ситуация в политической психологии напоминает положение в советской школе в 1930-е годы, когда практиковался «комплексный подход» к обучению. Комплексность заключалась в том, что на уроках последовательно давались знания о некотором объекте. Изучается, скажем, объект «корова». На одном уроке дети учат, как пишется это слово, на другом – какой продукт она даёт, на третьем – к какому биологическому классу относится и т. д. Иными словами, организация обучения шла по «объектному», а не дисциплинарному основанию.
Схожая ситуация сложилась и в объединении проблематики политической психологии. Политические психологи рассматривают, например, политические переговоры и широко применяют методы дискурс- и контент-анализа. Объектами применения этих методов могут быть политические декларации, манифесты, тексты, соглашения и т. п. Исследуются и сами «высокие переговаривающиеся стороны», черты их характера, стереотипы поведения и особенности принятия решений. В таком случае используют биографический, психоаналитический методы, эмпатийное моделирование (вплоть до наведения гипнотической идентичности) личности другого человека, проективный анализ «живого» поведения или его видеозаписи (Шестопал, Дилигенский, 2003). Идеи Г. Ласуэлла (2005) оказали значительное влияние на создание спецслужбами разных стран «психологических портретов» политических лидеров (от Мао Цзэдуна и Н. С. Хрущёва до Г. Киссинджера и В. В. Жириновского) (Feldman, Valenty, 2001; Post, 2003; Schultz, 2005).