Политическое завещание, или Принципы управления государством
Шрифт:
Что касается образования, которым кардинал серьёзно интересовался, то его концепции также разительно отличались от принятых в XVII веке и выглядят сегодня вполне современно. Он отдаёт бесспорное предпочтение техническому образованию, а не изящной словесности, считает нужным «иметь в хорошо устроенном государстве больше наставников технических дисциплин, чем свободных искусств» [49] , и делает упор на развитии торговли, военного искусства и индустрии. Это явное предпочтение «физики», а не «лирики» выглядит оригинально, особенно в устах прелата XVII века, доктора канонического права, знавшего несколько языков и получившего высшее образование в своей области.
49
Часть I, Глава II, Раздел X
Отдельного упоминания достойно его мнение насчёт женщин. Кардинал Ришельё крайне неодобрительно высказывается в одном из писем об этих «странных животных» (sic!), способных «погубить государство» [50] .
50
Цит. по: Erlanger Ph. Op. cit. P. 45.
51
Что касается личной жизни самого кардинала Ришельё, то, скорее всего, она была вполне подобающей его сану католического прелата и обету безбрачия, несмотря на некоторые слухи и памфлеты. А единственной женщиной, сумевшей произвести на кардинала некоторое впечатление, явилась заговорщица герцогиня де Шеврёз, которую он прозвал «дьяволом».
Герцогиня де Шеврёз.
Один термин, широко применяемый Ришельё, чрезвычайно важен и требует отдельного обсуждения, в частности, из-за трудности, которая возникает при его переводе. Речь идёт о концепции raison d'Etat(дословно – государственный резон, государственная причина, государственный разум), для которой невозможно найти всеохватывающего русского эквивалента.
Многие во Франции считают, что эту концепцию сформулировал сам Ришельё. Но на самом деле это совсем не так – он лишь одним из первых теоретизировал и применил её на практике. Это понятие, которое в теории означает приоритет государственных интересов, трансцендентно. Оно философски напрямую связано с абсолютизмом и чаще всего применялось (и применяется) при обосновании правительственного произвола в особо деликатных или экстремальных случаях, когда концепция правового государства уступает место высшим государственным интересам.
Вопреки тому, что сам Ришельё пишет в главе I части II «Политического завещания», он de facto ставит государственные интересы над интересами церковными. Католический прелат, но в то же время премьер-министр французского королевства, Ришельё ни минуты не колеблется, когда ему приходится выбирать между этими двумя ипостасями. Несмотря на всю «скандальность» подобной политики, он неоднократно проводит меры по изъятию определённых сумм у богатейшей Церкви в пользу государственного бюджета с хроническим дефицитом. А в 1627 – 1628 годах он не без сопротивления со стороны духовенства заставляет-таки Церковь участвовать в финансировании осады Ла-Рошели [52] .
52
Полученные 3 млн ливров (около 50 млн нынешних евро) не составляли значительной суммы, учитывая огромное богатство Церкви в XVII в., но даже такого рода символическое участие было скандальным нововведением для католического духовенства.
Как сказал Карден Лебре, королевский юрист, теоретик абсолютизма и сотрудник Ришельё, единственной целью королевской власти является счастье людей. А поскольку судить о том, что нужно французам, способно только компетентное правительство, то «продвижение государственных интересов» могло также иногда подразумевать – благодаря относительной гибкости концепции raison d'Etat– и довольно отдалённые от государственной безопасности вещи. Например, почти все жертвы кардинала погибли из-за того, что судьи использовали понятие raison d'Etat, а также нередко приравнивали заговор против кардинала к преступлению lese-majeste(ещё один непереводимый на многие языки французский термин, означающий государственную измену с оскорблением самого института королевской власти или с посягательством на королевские прерогативы) [53] . Ловкость Ришельё состояла в том, что ему впервые удалось распространить защиту конституционного права французского королевства на персону премьер-министра, так как назначаемые им судьи с лёгкостью провозглашали, что организовывать заговор против кардинала – это всё равно что посягать на короля лично, да и сам король был согласен с такой трактовкой. А поэтому Шале, Марийяк или даже любимец короля Сен-Map не имели ни малейшего шанса остаться в живых.
53
На русский язык этот термин чаще всего переводится как «оскорбление величества».
Анри Куаффье де Рюзе, маркиз де Сен-Мар
Портрет работы Л. Лестанг-Парада (1810 – 1887). Ок. 1837
Холст, масло. Национальный музей, Версаль (Франция).
Некоторые
54
Гл. V ч. II наст. изд.
Обоснование raison d'Etatсделано Ришельё вполне честно: «[В] некоторых ситуациях, когда речь идёт о спасении государства, требуется такое мужество, которое иногда выходит за рамки обычных правил благоразумия» [55] . Но само применение этой концепции было довольно широко: например, в деле маршала де Марийяка вряд ли шла речь о спасении государства, да и казнь его не представляется столь необходимой.
Когда умирающего кардинала Ришельё причащавший его священник спросил: «Прощаете ли вы своим врагам?» – тот ответил: «У меня никогда не было других врагов, кроме врагов государства». И скорее всего он искренне в это верил. Как бы то ни было, Ришельё будет иметь у потомков репутацию кровавого деспота, хотя его прямых жертв можно пересчитать по пальцам. Но величие государства стояло превыше всего и уж во всяком случае выше, чем спасение души…
55
Часть I. Глава I
Ришельё нередко обвиняли в макиавеллизме, то есть циничном и беспринципном ведении дел любыми способами, поскольку «цель оправдывает средства». Нам представляется, что это просто неумное клише; и во всяком случае, кардинал «виновен» в макиавеллизме ничуть не больше иных политических деятелей его времени. Важно проводить различие между настоящими принципами Макиавелли и тем смыслом, который придаётся слову «макиавеллизм».
Сам флорентиец был на самом деле одним из основоположников политической науки, и того факта, что он исследовал методы прихода к власти и управления, ещё недостаточно, чтобы огульно осуждать его. Ришельё восхищался работами Макиавелли и даже переиздал «Государя» во Франции на свои средства (!). Многие темы в «Политическом завещании» Ришельё и «Государе» Макиавелли перекликаются, и даже сюжеты и названия некоторых глав полностью совпадают (о необходимости избегать льстецов, о выборе министров и т.д.). Это объясняется, в частности, тем, что между двумя трудами дистанция всего лишь в сто двадцать лет, и оба они соответствуют распространённой тематике политических произведений XVI – XVIII веков. Что же касается необходимой жестокости и беспощадности, а также примерных наказаний, то оба автора приводят почти дословно одни и те же доводы: гораздо надёжнее власть, основанная на страхе, чем на любви [56] .
56
См.: Макиавелли Н. Государь. Гл. XVII; см. также: разд. I гл. IX ч. II наст. изд.
Однако и разница между этими сочинениями весьма велика. Например, Ришельё настаивает на необходимости для государя держать слово, в то время как Макиавелли говорит об обратном. Но не следует забывать опять же о разнице в их подходах. Флорентиец описывает то, что наблюдает, в том числе и в истории (дескриптивный, аналитический подход), тогда как Ришельё, напротив, даёт рекомендации(нормативный подход).
В 1636 году в своём сочинении «Catholicon franqois» («Французский католикон»), изданном, конечно, за границей (в Антверпене), памфлетист Матьё де Морг, ранее сотрудничавший с кардиналом, но затем перешедший на сторону его врагов, писал следующее: «Ты используешь религию, как научил тебя твой наставник Макиавелли на примере древних римлян, крутя-вертя её так и сяк, толкуя и подгоняя её сообразно твоим планам. Ты и тюрбан нацепишь с такой же лёгкостью, как кардинальскую шапку, ежели янычары и паши сочтут тебя вполне порядочным человеком, чтобы избрать своим императором» [57] и т.д. (в результате публикации подобных сочинений де Морга заочно приговорили к смертной казни за организацию заговора против государства и жизни кардинала). Написанное памфлетистом было несправедливо, поскольку Ришельё был истинным, а не лицемерным христианином. Но интересно само его сравнение с Макиавелли ещё при жизни – и уже в таком негативном тоне.
57
Catolicon [sic!] francois, ov plaintes de deux Chasteaux, rapportees par Renaudot, maistre du Bureau d'Adresse, 1636//Pieces cvrievses en svite de celles dv sievr de S. Germain… Par divers avthevrs. Sur la coppie Imprimee a Anvers, M.DC-ХХХХIIII. P. 51 [pag. sep.].
Однако у кардинала нетрудно найти высказывания и вполне близкие по духу к политическому «макиавеллизму». Например, уже в самом начале «Политического завещания» можно прочесть: «Успех, сопутствовавший благим намерениям, которые Господу было угодно мне внушить для приведения в порядок дел в государстве, послужит в глазах потомков оправданием той твёрдости, с коей я неизменно воплощал в жизнь сей замысел» [58] . Что это, если не классическое «цель оправдывает средства»?
58
Часть I, Глава I