Полководцы Великой Победы
Шрифт:
— Александр Александрович! Вам первому присвоено воинское звание Главного маршала авиации. Сердечно поздравляю!
Вскоре поступила поздравительная телеграмма от самого Верховного главнокомандующего, личная встреча с которым произошла только 12 мая, когда военачальник прибыл в Москву для получения государственной награды — второго ордена Суворова 1-й степени.
— Товарищ Новиков, расскажите, как удалось при помощи таких легких самолетов, как У-2, ликвидировать довольно сильную группировку противника, окруженную в Тернополе? — с неподдельным интересом спросил Сталин.
Ответ затруднений не вызвал, ибо маршал очень хорошо помнил этот необычный оперативный
Гитлеровцы, засевшие в северной части Тернополя, держали под обстрелом шоссе, единственный путь снабжения советских войск, сражавшихся в 20 километрах юго-западнее.
«Экая заноза, и никак ее не вырвешь!» — посетовал тогда маршал Жуков, только что сменивший раненого генерала Ватутина в должности командующего 1-м Украинским фронтом.
«А что, если применить легкие ночные бомбардировщики У-2 днем?» — подумал командующий ВВС. — Они могут с большой точностью поражать малоразмерные цели, и результативность ударов очень высокая. Нужно лишь очень надежно прикрыть их от атак истребителей противника».
Замысел был без промедления претворен в жизнь. Советские истребители не дали «мессершмиттам» ни одного шанса прорваться к армаде легких бипланов. Две дивизии У-2 отбомбились с такой точностью, что противник выбросил белый флаг раньше, чем замолк стрекот моторов.
Верховный главнокомандующий внимательно выслушал рассказ маршала. Затем указал ему новую точку приложения сил — Ленинград, куда Александр Александрович вылетел в начале июня.
— Ну вот, опять вместе, — сказал при встрече А. А. Жданов. — Вместе встречали врага под Ленинградом, вместе и добивать будем.
Хорошо знакомый театр военных действий, оригинальный план операции, разработанный под руководством генерала армии Л. А. Говорова, и закаленные в боях войска, чьи действия будет обеспечивать заблаговременно созданная командующим ВВС группировка, оснащенная самыми современными самолетами. Мастерство и отвага летчиков сомнений не вызывают. Среди них немало тех, с кем защищал маршал небо Ленинграда в первые дни войны. Но — увы! — сколь многих замечательных товарищей уже нет в боевом строю.
Грозная «увертюра» Выборгской наступательной операции началась утром 9 июня, а 18-го числа того же месяца советские войска уже приступили к прорыву последней, третьей полосы линии Маннергейма. Всего лишь 10 дней. А зимой 1939/40 года на решение той же задачи ушло целых 100. Что и говорить, опыт — великая сила.
Роль авиации в столь заметном прогрессе была далеко не последней. После массированных ударов трех-четырех сотен бомбардировщиков с крупнокалиберными бомбами или непрерывной шестичасовой обработки штурмовиками обороноспособность самых мощных опорных пунктов резко падала.
Успешное завершение Выборгской наступательной операции сомнений не вызывало, и маршал Новиков вылетел в Белоруссию, где войска четырех фронтов изготовились к нанесению удара огромной силы. Действия сухопутных объединений предваряли и поддерживали пять, а в дальнейшем шесть воздушных армий — всего, с учетом дивизий авиации дальнего действия, около 6 тысяч боевых самолетов. Противник мог противопоставить им лишь 1300 машин. Вот почему маршал Новиков решил на этот раз не проводить специальную операцию по завоеванию господства в воздухе, а сразу сосредоточиться на поддержке и прикрытии наземных войск.
В ночь на 23 июня сотни советских бомбардировщиков в соответствии с детальным планом нанесли удары по участкам прорыва фронтов. Эффективность радовала, но погода внесла свои коррективы: с утра сгустился туман. Действовать могли только штурмовики, причем
Командующий 1-м Белорусским фронтом генерал армии К. К. Рокоссовский, возвращаясь с наблюдательного пункта, решил немного отдохнуть и остановил машину на лесной дороге. Но осуществить намерение не удалось. Отдельно стоявший автомобиль был замечен и атакован шестеркой советских штурмовиков.
Авиационные пушки, бомбы — все, как положено. Автомобиль командующего фронтом в одно мгновение превратился в решето, сам же Рокоссовский остался невредимым разве что благодаря чуду.
Как оказалось, злополучную атаку возглавил потерявший ориентирование штурман авиаполка. Началось расследование, в разгар которого позвонил сам пострадавший.
— Ты что там делаешь, в трехсотой дивизии? — услышал маршал Новиков голос Рокоссовского. — Имей в виду: летчики пусть воюют. Накажи непосредственных виновников. Но жестокости проявлять не нужно!
Чуть позже командующий фронтом решил и вовсе никого не наказывать, но... сигнал уже дошел до Верховного главнокомандующего, и тот, возмущенный инцидентом, поставил вопрос об отстранении от должности командующего 16-й воздушной армией генерала С. И. Руденко. Грозу удалось отвести лишь дружными усилиями Жукова, Рокоссовского и Новикова. Летчики отделались легким испугом.
Белорусская операция, в которой авиационное наступление приобрело классическую форму, успешно продолжалась. Первые два дня воздушные силы противника даже не оказывали сопротивления, будто испытывая шок, и лишь в боях за Оршу и Бобруйск начали проявлять активность. Маршал Новиков немедленно организовал нанесение ударов по гитлеровским аэродромам. Особенно досталось 51-й истребительной эскадре «Мельдерс», чьи «мессершмитты» так и не смогли подняться в небо, где гудели моторами армады краснозвездных машин. При этом интенсивность поддержки сухопутных войск не снижалась. Так, на 35-й армейский корпус противника, пытавшийся вырваться из окружения в районе Бобруйска, командующий ВВС направил более 500 самолетов! Два часа длился массированный удар, после которого подошедшие советские пехотинцы насчитали 150 разбитых танков, более 6000 автомашин и артиллерийских орудий.
Группа армий «Центр» была на грани катастрофы. Длинные колонны отходящих войск тянулись вдоль дорог, неизбежно вызывая многочисленные заторы и пробки. Самые подходящие цели для авиации.
Стремительно шли вперед советские танки и пехота, а вслед за ними двигались специально подготовленные батальоны аэродромно-технического обеспечения и саперные команды. Ведь для того, чтобы сохранить непрерывность авиационной поддержки, темпы строительства новых аэродромов должны соответствовать темпам наступления. Масштабы работ были поистине грандиозными: только в июле бомбардировочные авиадивизии осуществили перебазирование по три-четыре, а истребительные — по семь-восемь раз!
Особенно дерзким было создание крупной воздушной базы... в тылу противника. Смелая идея принадлежала полковнику И. В. Крупскому. Он предложил использовать покинутый противником аэродром в Пестовичах для поддержки ушедших далеко вперед танков и кавалерии.
Оригинальная мысль пришлась маршалу Новикову по душе. Летное поле было разведано, транспортная авиация доставила все необходимое, а сутки спустя надежно прикрытые истребителями штурмовики поливали противника огнем из пушек прямо перед наступающими танками, горючее и боеприпасы которым, кстати, тоже зачастую приходилось доставлять по воздуху.