Полководцы Великой Победы
Шрифт:
Наступление советских войск началось той же ночью. Артиллерийская подготовка не проводилась, но авиация нанесла удары по объектам в глубине обороны противника. С рассветом треть всех бомбардировщиков приступила к ведению воздушной разведки, чего в операциях на советско-германском фронте не было. Использование столь необычного приема объяснялось тем, что до начала военных действий самолеты границу не пересекали, и теперь недостаток разведывательной информации следовало восполнить как можно скорее.
Советская
Шестая танковая армия продвигалась столь быстро, что оказать поддержку ее частям иначе, как с воздуха, было невозможно. Да и снабжать передовые отряды танкистов приходилось также по воздуху, для чего транспортные самолеты делали не менее 100 вылетов ежедневно.
Командующий ВВС успевал руководить ударами по узлам особо упорного сопротивления, а также транспортными и воздушно-десантными операциями, принявшими в этой кампании массовый размах. Он лично участвовал в инструктаже экипажей — прежние ошибки высадки десантов не должны повториться.
Внушительные колонны транспортных самолетов под мощным прикрытием истребителей потянулись к крупнейшим городам Маньчжурии — Чанчуню, Мукдену, Харбину, Дайрену и легендарному Порт-Артуру. Японские пилоты обычно даже не пытались приблизиться к ним; лишь изредка находились отдельные смельчаки.
Надежды оправдались: десантники успешно захватывали аэродромы, железнодорожные узлы, склады с боеприпасами, разоружали местные гарнизоны. Кроме того, их действия позволили сохранить в целости промышленные предприятия и электростанции, а в последующем быстро восстановить порядок в городах.
Передовые отряды, конно-механизированные группы и воздушные десанты окончательно дезорганизовали сопротивление Квантунской армии. Противник начал повсеместно складывать оружие. 2 сентября правительство Японии подписало акт о безоговорочной капитуляции, и маршал, чей вклад в победу на Дальнем Востоке был отмечен второй Золотой Звездой Героя Советского Союза, вернулся в Москву.
Триумф советского оружия окрылял, придавал силы и энергию. Дела вновь предстояли немалые и важные. Необходимо было в кратчайшие сроки определить пути дальнейшего развития Военно-воздушных сил и провести их перестройку с учетом требований мирного времени без снижения боеспособности, тщательно проанализировать опыт войны и поставить его изучение на научную основу, а главное, осуществить переход на реактивную технику. Пришло ее время! Медлить было нельзя: с запада уже потянуло ветром «холодной войны».
Маршал Новиков делал все, чтобы как можно скорее подготовить к летным испытаниям новые истребители МиГ-9 и Як-15, дни его были расписаны по минутам,
Совсем недавно Александр Александрович испытал боль утраты: несколько месяцев тому назад почти одновременно скончались его отец и мать. Они словно дождались победы и ушли.
А теперь... Он, прошедший сквозь 1937 год, ощутил признаки близкой грозы.
Прошло время героев, наступило время интриганов. Неужели сработали кляузы Василия Сталина? Но, может быть, все обойдется, ведь не в первый раз?
Недоразумения с сыном Верховного главнокомандующего начались давно, чуть ли не с апреля 1942 года. Генерал Новиков был назначен командующим ВВС и впервые столкнулся с Василием Сталиным. Тот в 21 год имел звание полковника и проходил службу — проводил время — в инспекции ВВС Красной армии.
Должно быть, Сталин подсознательно испытывал вину за то, что не уделил достаточно внимания и отцовского тепла старшему сыну, Якову, оказавшемуся в нацистском плену, и, нарушая собственные принципы, так много позволял младшему?
Житейский опыт подсказывал, что от взаимоотношений с юным полковником в службе, и не только в службе, будет зависеть многое. Кстати, сам Василий сразу же попытался установить неформальные контакты, пользуясь тем, что жил с генералом в одном доме и даже в одном подъезде. Но командующий ВВС попытки молодого человека навязать подобие дружбы пресек и потребовал от необычного подчиненного такого же отношения к исполнению своих обязанностей, что и от других офицеров. Более того, он запретил Василию разъезжать на машинах из личного автопарка и оставил только одну, положенную по штату.
Чаша терпения полковника переполнилась, и он принялся напрямую «сигнализировать» отцу о якобы имеющихся недостатках, меньше всего думая о том, что отстранение талантливого военачальника неизбежно обернется неудачами на фронтах. По каждому сигналу проводились расследования. Они забирали силы, отрывали драгоценное время, отвлекали от важных задач и тем наносили немалый ущерб делу, но заканчивались ничем. Ведь для того, чтобы как следует соврать в профессиональной области, необходимы определенное образование и некоторый опыт, а их-то Василию как раз и не хватало.
К январю 1943 года Сталин понял, что сын его попросту дезинформирует, причем в личных интересах, и запретил ему показываться на глаза. Вскоре юный полковник был отправлен на фронт. Он уехал, увезя с собой обиду. Вскоре после победы он вновь написал отцу о том, что ВВС принимают от промышленности самолеты Як-9 с дефектами, из-за чего происходят аварии и гибнут летчики.
Верховный главнокомандующий пригласил бдительного авиатора к себе на беседу, после которой в кабинете начальника штаба ВВС маршала Ф. Я. Фалалеева раздался телефонной звонок.