Полководец Третьего Рима
Шрифт:
Да уж, эта война преподнесла немало сюрпризов! Их батальон предполагалось использовать только для контроля территории и охраны наиболее важных объектов. Война с русскими совершенно не планировалась. Считалось, что они будут благодарны Империи за освобождение их от гнета Сообщества. Когда поступила информация, что их части подверглись не спровоцированной атаке русских войск — в это не сразу поверили. Тогда еще была возможность решить все миром, но "наверху" закусили удила. Было принято решение, поставить на место наглых варваров. То, что у варваров есть все возможности для ведения затяжной войны, об этом сразу думать не стали. Хорошо еще то, что хватило ума
Что вытворяли с россиянцами "молодые негодяи", Пэн Туан знал прекрасно. Своим подчиненным они строго-настрого запретили творить бесчинства в отношении них вовсе не из соображений гуманности. Просто, что майор, что его комбат, были опытными вояками. Эта война у них была не первой. Они прекрасно помнили, как разлагаются и теряют боеспособность войска, позволяющие себе творить бесчинства над мирным населением. Когда давили бунт на планете Баяк, они это и увидели во всей красе. Многие тогда поплатились за разнузданность своими жизнями. Там население тоже было непростым и карательная операция затянулась на целых десять лет.
Правда, тамошние рейды по горам и джунглям сильно отличались от здешней войны. Здесь пришлось вести полноценные полевые сражения. Не то, чтобы жандармы не умели это делать. Учили их этому, обязательно учили. Но это была не их задача, просто пехота прозевала внезапный удар русских в самом начале операции. Теперь, об одержании победы малыми силами не приходилось и думать. А раз так, то в качестве пехоты пришлось воевать и им.
"Знаю, что после окончания школы, ты решил идти по моим стопам. Я не возражаю против твоего выбора, ибо считаю его достойным. Надеюсь, что ты, как и я, будешь осваивать эту древнюю и благородную науку, самым добросовестным образом. И первое, что я тебе посоветую, это не считать за истину мнение, распространенное в Старых Семьях о наших солдатах. Знай, что ни твой отец, ни твой дед, ни все твои предки, этого мнения не разделяли".
Майор знал, о чем писал. Сколько бы ни прошло веков, но отношение чжунхуев к собственной армии, так и не поменялось. "Из хорошего железа не делают гвоздей, из приличной девушки не делают певички, из хорошего парня не делают солдата". Когда это еще было сказано? О том даже историки не скажут наверняка. Империя, презиравшая своих солдат, тем не менее нуждалась в них. Поэтому, военная карьера — это пожалуй единственная карьера, которую полукровка мог делать, не испытывая при этом препятствий со стороны чистокровных чжунхуев. Но будь ты даже маршалом, породниться с аристократией у тебя не выйдет. Старых порядков еще никто не отменил. И потому, военные стали довольно замкнутой кастой в этом обществе.
А ведь этими парнями, могла гордиться любая держава как прошлого, так и настоящего. Что последний бой и показал.
"Здесь, на Немезиде, я узнал об отношении наших врагов к тем, кто выбрал воинскую стезю. Оно уважительно. И потому, становясь в воинский строй, они наделяют своих командиров правом, требовать от них невозможного. Помни, что так поступали и наши истинные предки, сражавшиеся с предками пиндосов
Что еще сказать сыну в этом письме? Ведь он будет судить о том, что произошло с ним и его ребятами, только на основании сообщений информационных агенств. А эти писаки, свое вдохновение черпают из официальных сводок.
Как подготовить сына к той войне, которая обязательно случится в его жизни? А то, что эта война с русскими не последняя, он не сомневался. Это просто было понятно всякому, кто пережил недавнее неудачное наступление.
Там, в столичных офисах, все выглядит не так, как вблизи. В Столице видят маленький и задиристый народ, который хоть и полезен во всех отношениях, но ровней великим державам не является.
А он, на поле боя увидел иное: народ этот сражается вовсе не из-за того, что испытывает большую ненависть к чужакам. Нет! Это не так. Обитатели Немезиды, ломают стеснявшую их рост клетку, чтобы вырвавшись на просторы Вселенной, стать вровень с теми, кто правил мирами под звездами.
Не стоит успокаивать себя тем, что они малы и незначительны. Они быстро растут и задушить их в колыбели уже не выйдет.
"Дам я тебе еще один совет. Всякий, кто встретил тебя с оружием в руках, одинаково достоин и смерти, и уважения, но не бесчестья. Тот, кто этого не понимает и подвергает достойных бесчестью, очень быстро и сам будет обесчещен.
На этой войне, мы твердо следовали подобному правилу. Мы не позорили себя расправами над слабыми и беспомощными. А потому, сын мой, нас не коснулся позор".
Рассказать что ли о последнем бое? Не стоит. Те, кто остался жив, сами о нем сыну расскажут. А чисто военные выводы из этого боя, уже делаются в вышестоящих штабах. Курсантам военных академий, их обязательно сообщат.
А ведь бой этот, был совсем не похож на предыдущие. Пока Девятой дивизии не перебросили по воздуху тяжелое вооружение, на линии соприкосновения особой активности со стороны противника не наблюдалось. Редкие перестрелки, да мелкие вылазки. Так было до того рокового дня.
В тот день, их батальон должен был вести атаку на занятую русскими энергостанцию. Их усилили значительным количеством тяжелых штурмовых систем. Подготовились на совесть, только и противник оказался не прост. Вернее, он был уже совсем не таким, к которому они успели привыкнуть. Что-то поменялось у русских буквально за несколько дней.
Когда начался огневой удар по их позициям, в ответ заработали их тяжелые системы, которых раньше не было. Пэн уже по этому понял: сейчас русскими командует совсем другой командир. Этот командир сумел скрытно сосредоточить невероятное количество артиллерии и средств ПВО. Он сумел добиться от своих войск, соблюдения высокой маскировочной дисциплины. Он заставил провести в быстром темпе большой объем работ по инженерной подготовке поля боя. Он сумел наладить приемлемый уровень взаимодействия между родами войск.
Когда летуны попытались нанести удар по их позициям, небо буквально расцвело от многочисленных шнуров плазмы — чуть ль не сотня "стволов" рельсотронных установок начало вести огонь по штурмовым флаерам. Полтора десятка этих аппаратов превратились в хлам буквально в первые секунды боя. Остальные, снизившись на высоту, позволявшую прикрыться строениями и складками местности, спешно вышли из боя.
Потом, с безопасной дистанции, они все-таки нанесли удар по русским позициям. Как потом оказалось, удар был малоэффективен.