Полночь не наступит никогда

Хиггинс Джек

– Хорошая мысль, – сказал толстяк. – У вас все в порядке?

– Относительно, – усмехнулся Шавасс. – Я не знаю, что за прием вы сейчас использовали, но начинаю понимать, почему ваша племянница рассердилась на меня в ресторане. Вы, наверное, для того и ждали Мак-Гайра и его компанию, чтобы показать, на что вы способны.

Юань Тао улыбнулся.

– Ради этого удовольствия я и прилетел из Гонконга, мой друг. Сью Ин телеграммой попросила меня о помощи, как только эти свиньи объявились. Не думаю, что они потревожат нас, хотя

и собираюсь остаться еще на пару месяцев, чтобы убедиться в этом.

– Думаю, они поймут, в чем дело.

К этому времени подошли остальные китайцы. Юань Тао быстро поговорил с ними вполголоса о чем-то, затем повернулся к Шавассу.

– Мы можем уйти. Они здесь все уладят, а нас в машине ждет Сью Ин.

Шавасс чувствовал странный подъем, как будто впервые за последнее время он снова начал жить. Когда они подошли к машине, Сью Ин вышла к ним навстречу. Не обращая внимания на дядю, она внимательно посмотрела на Пола.

– Как вы себя чувствуете?

– Все можно вылечить горячей ванной и глотком виски.

Девушка положила руку ему на плечо.

– Извините меня за то, что я сказала.

– Все в порядке.

И в этот момент сквозь шум дождя донесся крик. Нахмурившись, Сью Ин повернулась к Юань Тао.

– Что это?

– Червяк с белыми волосами. Мне не понравилось, что он оскорблял тебя. Я велел отрезать ему ухо.

Лицо Сью Ин не изменилось.

– Ясно. – Она улыбнулась Шавассу. – Пойдемте. Поговорим потом.

– Если вы когда-нибудь занимались дзюдо или каратэ, вы должны были слышать о кай-эй – энергии, которая помогает человеку демонстрировать чудеса силы и выносливости. Ею обладают только великие мастера, да и то после многих лет самодисциплины, как умственной, так и физической.

Юань Тао сидел на корточках возле облицованной плиткой стены в ванной комнате. Одетый в старый махровый халат, он сквозь пар поглядывал на Шавасса, погруженного в такую горячую воду, что капли пота выступили у него на лице.

Юань Тао покачал головой.

– Однажды в Японии мне довелось встретиться с мастером ниндзютсу, священником буддийской секты дзэн. Руки у него были тонкие, как палки, и весил он не более пятидесяти килограммов. Тот, кто взял меня с собой, занимался дзюдо, черный пояс. Он демонстрировал нападение на сидящего старика.

– И что?

– Невероятно, но старик отбрасывал мастера без всяких усилий. Он потом сказал, что это целенаправленная контролируемая энергия, которую они называют танден, или второй мозг. Очевидно, развитие таких способностей не имеет ничего общего с физическим развитием, а является результатом многолетнего воздержания и размышлений.

– Так оно и есть. Все это не что иное, как японское направление в развитии древнего боевого китайского искусства Шаолиньского монастыря. Нам говорили, что это искусство пришло из Индии вместе с буддийской религией Дзэн и было усовершенствовано шаолиньскими монахами в провинции Гонан.

– Наверняка

военная подготовка духовенства. Необходимое воспитание в те дикие времена. У нас в провинции есть поговорка: благоразумный человек избегает войны, только хорошо подготовившись к ней. В нашей семье это искусство переходит от отца к сыну уже семь веков. Есть много разных методов, но без «ци» они ничего не значат.

Шавасс удивленно поднял брови:

– "Ци"?

– "Ци" – это целенаправленная энергия, которую у вас на Западе называют внутренней энергией. Когда она аккумулируется в дянь-тянь – месте на два пальца ниже пупка, то имеет изначальную силу, которая при применении гораздо мощнее, чем физическая.

– Погодите, дайте разобраться, – сказал Шавасс. – Вы хотите сказать, что когда вы боретесь, то не сила наносит поражение, а внутренняя энергия?

– Вот именно. Просто эта энергия сосредоточена в кулаке. И нет нужды в таких сильных ударах, как у ваших боксеров. Часто я сражаюсь на расстоянии пару дюймов, бью по внутренним органам, импульсивно сжимая руку в кулак. Таким образом можно разорвать печень или селезенку или легко переломить кости.

Вспомнив хруст костей там, у пристани, Шавасс содрогнулся.

– Верно, я сам видел. Но Мак-Гайр ударил вас в живот изо всех сил и не причинил вам никакого вреда. Как вы объясните это?

Юань Тао улыбнулся.

– Практика, мой друг. Сорок лет практики.

– Боюсь, что столько времени у меня не будет, – сказал Шавасс, поднимаясь на ноги.

Юань Тао встал и протянул ему полотенце.

– Можно многого достичь и за пару месяцев, если быть дисциплинированным и старательным.

Шавасс помедлил, комкая в руках полотенце.

– Вы хотите сказать, что могли бы обучить меня?

Юань Тао критически осмотрел его.

– Вы были больны, мой друг, судя по вашим ребрам. Большой шрам – это от удара ножом, так?

Шавасс кивнул.

– Он подорвал мое здоровье окончательно. Уже несколько месяцев я валяюсь по госпиталям.

– Извините меня, но я должен спросить вас. Шрамы на теле, пистолет – все говорит о том, что вы не обыкновенный человек.

– До сегодняшнего дня я был на службе в разведке.

– А теперь?

– Отправлен на пенсию. Они считают, что я больше им не подхожу.

– И вы хотели бы доказать обратное?

Китаец взял из-за двери еще один халат, и Шавасс надел его.

– Я хочу снова стать мужчиной: спать всю ночь, гулять и не чувствовать себя старой развалиной, пройдя четверть мили, выпить, чтобы потом не выворачивало... Для начала достаточно.

– А потом?

Пол пожал плечами.

– Предоставим это судьбе.

Юань Тао кивнул.

– Правильно, вы мудрый человек. – Он нахмурил брови, как бы решая что-то. – Я могу помочь вам, но при условии, что вы полностью отдадитесь в мои руки. Вы должны подчиняться мне во всем. Вы поняли?