Полночное возвращение
Шрифт:
Она оторвала от груди Рио заплаканное лицо и посмотрела на него:
— Пожалуйста, уведи меня отсюда.
— Конечно, куда скажешь — Рио большими пальцами аккуратно вытер ее слезы. — Хочешь домой?
Дилан горько усмехнулась:
— Давай просто прогуляемся.
— Хорошо, — кивнул Рио и приобнял ее за плечи. — Пойдем.
Они молча направились к лифту и спустились вниз. Ночь окутала их теплом. Рио не знал, куда вести Дилан, поэтому просто шел рядом. Через несколько кварталов показался пешеходный мост, он вел к набережной Ист-ривер.
Дилан наконец замедлила шаг и остановилась у железных перил, глядя на воду:
— Моя мама прошлой осенью серьезно заболела. Вначале она подумала, что это бронхит. Но оказалось — рак легких, хотя за всю жизнь она не выкурила ни одной сигареты. — Дилан надолго замолчала. — Она умирает. Только что сообщила мне об этом.
— Мне очень жаль, — сказал Рио, вставая рядом с ней.
Ему хотелось вновь прижать Дилан к груди, но он не был уверен, что она нуждается в утешении, более того — примет его. Вместо этого Рио нежно коснулся рыжей пряди, притворившись, что убирает ее с лица.
— В Европу должна была поехать она, а не я. Но мама почувствовала себя плохо, и вместо нее в путешествие отправилась я. Хотя я не должна была оказаться ни в Европе, ни в той чертовой пещере. И я никогда не встретила бы тебя.
— Тебе хотелось бы, чтобы ничего этого никогда не произошло. — Рио не спрашивал, а просто констатировал факт.
— Да, мне хотелось бы, чтобы в Европу поехала она. — Дилан повернула голову и посмотрела на Рио. — Но я ни за что не желала бы пропустить встречу с тобой.
Рио молчал, пораженный ее признанием. Он протянул руку и погладил ее по щеке. Дилан казалась такой красивой и такой искренней, что у него перехватило дыхание. Она смотрела на него так, словно он был мужчиной, достойным ее, мужчиной... которого она могла бы полюбить...
Дилан вздохнула, тихо и горько:
— Не раздумывая, я исправила бы все, Рио, кроме встречи с тобой.
«Cristo».
И прежде чем Рио сказал себе, что этого не надо делать, он нагнулся и поцеловал Дилан. Это было всего лишь легкое касание губ, которое не должно было разжечь в нем огонь страсти, но у Рио все перевернулось внутри.
Он не должен был так отчаянно желать эту женщину. Не должен был притягивать ее к себе, обнимать и терять голову от сладости ее губ.
Рио долго не мог остановиться, а когда наконец прервал поцелуй, продолжал гладить Дилан по щеке, по мягким, шелковистым волосам. Он не мог разжать рук и отпустить ее.
Мимо них прошла группа подростков — шумная ватага в мешковатой, не по росту одежде; они громко смеялись и толкали друг друга. Рио проводил их пристальным взглядом. Подростки остановились у перил чуть поодаль и начали, соревнуясь
— Деметрио?
Рио повернул голову и удивленно посмотрел на Дилан:
— Хм?
— Я угадала? Тебя зовут Деметрио?
Рио улыбнулся и, не удержавшись, поцеловал ее в покрытый веснушками кончик носа:
— Нет, не угадала.
— Хорошо. Тогда э-э... Аррио? — Сияя, Дилан слегка отступила, освобождаясь из его объятий. — Оливерио? Денни Террио?
— Элеутерио, — произнес Рио.
Дилан вытаращила глаза:
— Э-леу... что?
— Мое полное имя — Элеутерио де ла Ноче Атанасио.
— Вот это да! По сравнению с твоим именем мое звучит слишком просто.
Рио рассмеялся:
— Уверяю тебя, очень даже не просто.
Дилан смущенно улыбнулась:
— Что же может означать столь грандиозное имя?
— Что-то вроде «тот, кто свободен и извечно принадлежит ночи».
Дилан вздохнула:
— Как красиво и романтично! Господи, твоя мать, вероятно, обожала тебя, если дала тебе такое чудесное имя.
— Имя мне дала не мать, ее убили, когда я был ребенком. Так меня назвали в семье Рода, воспитавшей меня.
— А что случилось с твоей матерью? Ты можешь не рассказывать, если не хочешь... я знаю, что всегда задаю слишком много вопросов, — извиняющимся тоном произнесла Дилан.
— Нет, я могу ответить. — Рио с удивлением осознал, что ему хочется поведать ей о своем печальном детстве.
Никогда раньше он не испытывал такого желания. Никто из воинов, даже Николай, которого он считал своим близким другом, не знал подробностей ранних лет его жизни. И с Евой они никогда не говорили об этом, хотя она знала его печальную историю, потому что они познакомились в Темной Гавани Испании, где Рио жил.
Ева деликатно избегала темы его постыдного зачатия и раннего детства, когда он бродяжничал и убивал, чтобы выжить. Он был маленьким лесным дикарем до тех пор, пока не попал в Темную Гавань, где ему показали, что существует иная, более достойная жизнь.
С одной стороны, Рио не хотел увидеть во взгляде Дилан ужас или отвращение, но, с другой стороны, ему очень хотелось рассказать ей правду. Если она смогла открыто смотреть на шрамы, обезобразившие его лицо, то, возможно, ей хватит смелости прикоснуться к болезненным рубцам, оставшимся у него на сердце.
— Моя мать жила в маленькой испанской деревушке на краю леса. Она была совсем юной — ей едва исполнилось шестнадцать, — когда ее изнасиловал вампир, превратившийся в Отверженного. — Рио старался говорить тихо, чтобы никто не услышал, хотя подростки, все еще резвившиеся неподалеку, не обращали на них никакого внимания. — Насилуя, он пил ее кровь, но моя мать сопротивлялась и, вероятно, укусила его, так что в ее рот попало достаточное количество крови вампира. Поскольку она была Подругой по Крови, это привело к оплодотворению. Она забеременела.