Полночные воспоминания

Шелдон Сидни

— Расскажите, пожалуйста, суду, чем вы занимаетесь.

— Я управляющий гостиницей, сэр.

— Не назовете ли гостиницу?

— «Аргос».

— Где расположена эта гостиница?

— На Корфу.

— Я хочу спросить вас, мистер Харитонидес, не останавливался ли кто-нибудь из людей, присутствующих в этой комнате, в вашей гостинице? Харитонидес посмотрел вокруг и сказал:

— Да, сэр. Вот эти двое.

— Занесите в протокол, что свидетель указывает на Джозефа Паппаса и Анастасию Савалас. — Они неоднократно

останавливались в вашей гостинице?

— Да, сэр. Раз пять-шесть по меньшей мере.

— Они останавливались на ночь в одном и том же номере?

— Да, сэр. Они обычно приезжали на выходные.

— Спасибо, мистер Харитонидес. — Он посмотрел на Наполеона Чотаса.
– Свидетель в вашем распоряжении.

— Вопросов нет.

Главный судья повернулся к двум другим судьям и некоторое время что-то шептал.

Затем главный судья посмотрел на Наполеона Чотаса:

— У вас нет никаких вопросов к этому свидетелю, мистер Чотас?

— Нет, Ваша честь. Я верю его показаниям. У него очень милая гостиница. Сам там не раз останавливался.

Главный судья долго молчал, уставившись на Наполеона Чотаса. Затем обратился к обвинителю:

— Можете вызвать следующего свидетеля.

— Обвинение просит вызвать доктора Вассилиса Франджесоса.

Высокий мужчина с запоминающейся внешностью встал и направился к месту для свидетелей. Его привели к присяге.

Доктор Франджесос, не скажете ли вы суду, в какой области медицины вы специализируетесь?

— Я терапевт.

— Это то же самое, что семейный доктор?

— Можно и так сказать.

— Как давно вы практикуете, доктор?

— Уже лет тринадцать.

— У вас, разумеется, есть разрешение?

— Разумеется.

— Доктор Франджесос, Джордж Савалас был вашим пациентом?

— Да, был.

— Как долго?

— Чуть больше десяти лет.

— Вы лечили мистера Саваласа от какой-то конкретной болезни?

— Ну, в первый раз он обратился ко мне по поводу высокого давления.

— И вы его лечили?

— Да.

— Но вы еще встречались?

— Конечно. Он время от времени заходил ко мне, если у него был бронхит или болела печень. Ничего серьезного.

— Когда вы в последний раз видели мистера Саваласа?

— В декабре прошлого года.

— То есть незадолго до его смерти?

— Верно.

— Он пришел к вам в приемную?

— Нет, я навестил его на дому.

— Вы навещаете пациентов на дому?

— Как правило, нет.

— Но в этом случае вы сделали исключение?

— Да.

— Почему?

Доктор заколебался.

— Видите ли, он был не в состоянии прийти ко мне. — А в каком он был состоянии?

— У него были порезы, синяки и сотрясение.

— Что это был, несчастный случай?

Доктор опять заколебался:

— Нет. Он мне сказал, что его избила жена. Присутствующие

от удивления раскрыли рты. Главный судья спросил с раздражением:

— Мистер Чотас: вы что, не собираетесь протестовать против использования слухов в качестве свидетельских показаний?

Наполеон Чотас поднял голову и без всякого интереса сказал:

— О, спасибо, Ваша честь. Конечно, я протестую.

Но вред уже был нанесен. Члены жюри взирали на обвиняемую с нескрываемой враждебностью.

— Благодарю вас, мистер Чотас. У меня больше нет вопросов. — Питер Демонидес повернулся к Чотасу и злорадно сказал:

— Свидетель в вашем распоряжении.

— Вопросов нет.

***

Вызывали еще целый ряд свидетелей: горничную, которая показала, что видела, как шофер несколько раз заходил в спальню миссис Савалас… дворецкого, слышавшего, как Джордж Савалас угрожал своей жене разводом и лишением наследства… Соседей, которым было слышно, как супруги ругались. Наполеон Чотас не задал ни одного вопроса ни одному из свидетелей. Дело Анастасии Савалос выглядело все мрачней и мрачней.

Питер Демонидес уже ощущал победный трепет. Ему уже выделись крупные заголовки в завтрашних газетах. Этот суд будет самым коротким в истории дел об убийствах. «Может, приговор будет вынесен даже сегодня. Великий Наполеон Чотас потерпел поражение».

— Я хотел бы пригласить свидетеля Нико Ментакиса.

Ментакис был худ, молод и готов услужить. Слова он произносил не торопясь, осторожно.

— Мистер Ментакис, не скажете ли вы суду, где вы работаете?

— Конечно, сэр. Я работаю в питомнике.

— Вы выращиваете лошадей?

— Что вы, сэр. Это совсем другой питомник. У нас деревья, цветы, всякие растения.

— А, понятно. Значит, вы специалист по выращиванию растений?

— Надеюсь, что специалист. Я этим давно занимаюсь.

— И в ваши обязанности входит следить, чтобы растения, которые выставлены на продажу, были здоровыми?

— Конечно, сэр. Мы о них хорошо заботимся. Никогда не продадим больное растение клиентам. У нас в основном постоянные покупатели.

— Вы хотите сказать, что покупатели возвращаются к вам снова и снова? — Да, сэр. — Голос его звучал гордо. — Мы хорошо обслуживаем.

— Скажите, миссис Савалас была вашей постоянной клиенткой?

— Была, сэр. Миссис Савалас очень любит цветы.

Главный судья раздраженно вмешался:

— Мистер Демонидес, суд полагает, что эти вопросы не относятся к делу. Или переходите к чему-то еще, или…

— Если только суд разрешит мне закончить, я докажу, что данный свидетель очень важен для дела.

Главный судья обратился к Наполеону Чотасу:

— Мистер Чотас, вы не возражаете против этих вопросов?

Наполеон Чотас поднял голову: