Полночный воин
Шрифт:
Своим ожиданием на ветру и волнением Гейджу не поможешь, и Бринн быстро зашагала к домику, на который ей показал Малик.
Гейдж вернулся с побережья только с наступлением темноты.
Бринн стояла у очага. Увидев его, заволновалась.
– Ты ужасно выглядишь! Закрывай дверь и иди к огню. – Она поспешила навстречу.
Щеки Гейджа обветрились, а в уголках рта от усталости пролегли глубокие морщины.
– Огонь? А что это такое? – Он пытался улыбнуться, но застывшие губы плохо повиновались.
Бринн расстегнула его накидку и положила на стул.
– Снимай доспехи.
– Подожди.
– Снимай. Ты просто валишься с ног от усталости. Мне не стащить с тебя эту тяжелую кольчугу.
Он попытался было развязать кожаные ремешки, но пальцы не гнулись.
– Стой спокойно! – Бринн приподнялась на носки и развязала кольчугу на его плечах, а потом расстегнула остальные петли. – Теперь разденься совсем, а я велю принести воды.
– Воды?
– Чтобы ты вымылся. Час назад Лефонт приказал своим солдатам нагреть ее.
Он смотрел на нее непонимающим взглядом.
– Как мило с его стороны! Я не замечал раньше, чтобы Лефонт так заботился обо мне.
– Разденешься – полезай туда. – Бринн кивнула на неглубокий деревянный бочонок, который ей удалось выпросить в деревне. – Он, правда, попахивает вином, но больше мне ничего не удалось найти. Женщины приняли меня за сумасшедшую, когда я сказала, что буду мыться в нем.
– Уж пусть лучше пахнет вином, чем рыбой, которой от меня несет весь день.
Бринн потянула носом. С ним вместе вошел и рыбный дух.
– Тебе пришлось нелегко, – сказала она и, открыв дверь, вышла.
Вернувшись, Бринн застала Гейджа сидящим в бочонке. Он хмурился от нетерпения.
– Давай скорее! – сказал он. – Я чертовски устал и боюсь, что вообще не выберусь из этого корыта, так я окоченел.
– Ничего, на этот случай у нас есть топоры. – Она показала на двух солдат, внесших вслед за ней котлы с водой – из котлов валил густой пар.
Окунувшись в горячую воду, Гейдж через четверть часа со вздохом облегчения привалился к стенке бочонка.
– Согрелся? – Бринн намылила его широкую спину и окатила водой.
– Да, а то я уже и верить перестал, что вообще согреюсь когда-нибудь. Господи, какой жуткий ветер!
– Ты же привык к холоду. Ведь Норвегия не в теплых же краях?
– Верно, но я давно уехал оттуда. В Византии тепло, а в Нормандии вполне сносно. Интересно, и зачем понадобилось Гевальду забираться так далеко на север в поисках своей земли обетованной?
– В Гвинтале не так холодно. Я говорила тебе, что остров защищен высокими скалами. – Бринн поднялась с колен. – Чище мне тебя не вымыть в этом маленьком бочонке. Вставай, я вытру тебя.
Недовольно ворча, Гейдж вылез из бочонка.
– Еле-еле.
– Что
– Еще чуть-чуть, и тебе пришлось бы звать Лефонта с топором.
Она обернула его в большой сухой кусок полотна.
– Хорошо еще, что вообще удалось найти хоть что-то. Не надо было вырастать таким огромным.
– Это наследственное. Хардраада был выше двух метров ростом.
Она покачала головой.
– Поразительно! Посиди у огня. Сейчас солдаты унесут бочонок, а потом я накормлю тебя похлебкой.
Гейдж устроился поближе к очагу и привалился к теплым камням.
– Могу я узнать, с чего это ты так добра ко мне?
– Я отдохнула и согрелась, а ты нет.
– Раньше ты не очень-то думала о нас обоих.
– Как нелегко быть с тобой! Вечно ты стремишься все дотошно выяснить. Даже заботу о себе воспринимаешь подозрительно. Как трудно тебе предлагать свою помощь! – Бринн открыла дверь, чтобы позвать солдат, и в комнату ворвался резкий ветер. – Не снимай полотна. – И она вышла.
Бочонок солдаты унесли. Бринн вернулась встревоженная.
– Малик сидит на пороге у домика Эдвины.
– Знаю. Я подходил к нему, когда шел мимо, но он ответил, что так надо.
– Какая глупость! На улице ледяной холод. Наверное, Эдвина права, я заставлю его пройти в дом.
– Оставь их в покое. Малику не понравится, что ты вмешиваешься.
«Похоже, он прав», – подумала Бринн. Малик обычно знал, что делает.
– Давай ужинать, – поторопил ее Гейдж. Она наклонилась над огнем, к котлу с кипящей похлебкой.
– Удалось достать лодки?
– Всего четыре. – Гейдж взял у нее из рук деревянную ложку и миску. – И то совсем маленькие. На каждую едва поместится человек восемь, так что придется оставить здесь часть людей Лефонта и всех лошадей.
– В Гвинтале тебе не понадобится армия.
– Надеюсь! – Он доел похлебку, а потом сказал:
– Но все в жизни меняется, и Гвинтал, может, уже не тот спокойный остров, каким ты знала его.
– Там все по-прежнему, – поспешила уверить его Бринн. – Гвинтал никогда не изменится. Еще похлебки?
– Нет! – Он поставил миску на пол. – Мне надо кое о чем рассказать тебе.
У Бринн тревожно забилось сердце.
– Что случилось?
Он снял с себя полотно и встал.
– Мне надо показать тебе кое-что. – Гейдж, не одеваясь, подошел к своей одежде, лежавшей на стуле, и достал кожаный кошелек. – Похоже, мы не первые чужестранцы в этой прибрежной деревне. Неделю назад здесь был некто молодой светловолосый и симпатичный.
– Ричард?
– Он не назвался. – Гейдж открыл кошелек. – Но он хотел попасть на остров к северу отсюда. Взял лодку и молодого мужчину в помощь, а заплатил вот этим.