Полное собрание рассказов
Шрифт:
Я отправил телеграмму полковнику, адресовав ее в Филадельфию, в Управление сталелитейной промышленности.
Ответа не последовало. Тогда я решил позвонить.
— Управление национальной сталелитейной промышленности, — ответил женский голос.
— Полковника Пекема, пожалуйста.
— Кого?
— Пекема. Полковника Бредли Пекема. Который работает у вас.
— У нас есть один Пекем, Би Си, в чертежном отделе.
— А он входит в руководящий состав?
— Не знаю, сэр. Спросите у него сами.
В трубке послышался щелчок — она перевела мой звонок на чертежный отдел.
— Чертежный отдел, — ответил другой женский голос.
—
— С полковником Пекемом, — уточнил я.
— Мистер Мелроуз, — крикнула вторая женщина, — Пекем уже вернулся?
— Пекем! — рявкнул мистер Мелроуз. — Шевели задницей! К телефону!
На фоне общего гула я расслышал, как кто-то спросил:
— Хорошо провел время?
— Так себе, — издали ответил смутно знакомый голос. — Думаю, в следующий раз попробуем съездить в Ньюпорт. Из окна автобуса он выглядит неплохо.
— Черт, как тебе удается на свою зарплату отдыхать в таких фешенебельных местах?
— Уметь надо. — Потом голос стал громким и страшно знакомым. — Пекем у телефона. Чертежный отдел.
Я опустил трубку на рычаг и ощутил жуткую усталость, осознав, что с конца войны не был в отпуске. Мне необходимо было на время уехать от всего этого, чтобы не сойти с ума. Но Делаханти еще не расплатился, поэтому у меня не было ни гроша.
А потом я вспомнил, что говорил полковник Бредли Пекем насчет Ньюпорта. Там продается множество симпатичных домов, прекрасно оборудованных, меблированных, набитых всякими запасами, с видом на море.
Вот этот, например: усадьба Ван Твила. В ней есть почти все: частный пляж и плавательный бассейн, поле для игры в поло, два травяных теннисных корта, гольфное поле на девять лунок, конюшни, выгон, французский шеф-повар, минимум три исключительно привлекательные горничные-ирландки, англичанин-дворецкий, подвал, набитый марочными винами…
И лабиринт, кстати, тоже есть, и вещь это небесполезная. Я каждый день брожу по нему. Потом приходит агент по недвижимости и в поисках меня теряется в нем как раз тогда, когда я нахожу выход. Поверьте, эта недвижимость стоит каждого цента из запрашиваемой за нее цены. Я не собираюсь торговаться ни минуты. Когда придет время, я либо куплю дом, либо уеду.
Но мне нужно немного пожить в нем — изжить ощущение новизны, — прежде чем я сообщу агенту о своем решении. А пока я прекрасно провожу время. Вот бы вам тоже сюда.
Упаковка
— Ну, Мод, каково? — сказал Эрл Фентон.
Он снял с плеча свою стереоскопическую камеру, сбросил пальто и положил то и другое на телерадиопроигрыватель.
— Мы совершаем полное кругосветное путешествие, возвращаемся, и уже через две минуты после того как входим в свой новый дом, раздается телефонный звонок. Вот это цивилизация.
— Это вас, мистер Фентон, — доложила горничная.
— Эрл Фентон слушает… Кто?.. Вы уверены, что вам нужен именно я? Есть еще Брад Фентон с бульвара Сан-Бонито… Да, правильно, учился. Выпуск тысяча девятьсот десятого года… Постойте! Не может быть! Конечно, помню. Слушай, Чарли, к черту отель, ты — мой гость… Есть ли у нас комната? — Эрл прикрыл трубку ладонью и подмигнул жене: — Он хочет знать, есть ли у нас свободная комната! — Потом снова заговорил в трубку: — Послушай, Чарли, у нас есть комнаты, в которые я еще даже не заглядывал. Кроме шуток.
Эрл повесил трубку и цокнул языком.
Мод в коридоре изучала панель управления электроприборами и механизмами.
— Не понимаю, какая из этих штуковин включает кондиционер, какая открывает гаражные ворота, какая окна…
— Позовем Лу Конверса, и он нам покажет, как все это работает, — сказал Эрл. Конверс был подрядчиком, который устанавливал всю эту замысловатую многоуровневую «технику для жизни», пока они путешествовали за границей.
Выражение лица у Эрла стало задумчивым, он подошел к венецианскому окну и стал смотреть на залитую калифорнийским солнцем вымощенную камнем террасу с оборудованным на ней грилем, на разводные ворота, ведущие на посыпанную щебнем подъездную аллею, на гараж с ласточкиным гнездом под крышей, флюгером наверху и двумя «кадиллаками» внутри.
— Черт возьми, Мод, я только что говорил с призраком, — произнес он.
— А? — откликнулась Мод. — Ага! Смотри: вот так открывается венецианское окно и опускается оконная сетка. С призраком? И кто же он?
— Фримен, Чарли Фримен. Человек из прошлого, Мод. Я сначала даже не поверил. Мы с ним состояли в одном студенческом братстве, и он был едва ли не самой важной фигурой во всем выпуске тысяча девятьсот десятого года. Спортивная звезда, редактор студенческой газеты, президент братства «Фи-Бета-Каппа».
— Бог ты мой! И он осчастливит своим визитом таких бедных маленьких людей, как мы?
Перед глазами у Эрла встала неприятная картина, которая много лет хранилась где-то на задворках памяти: Чарли Фримен, с изысканными манерами, одетый со вкусом, сидит за столом, а Эрл, в официантской куртке, ставит перед ним тарелку. То, что Эрл радостно пригласил Чарли погостить, вышло у него автоматически — рефлекс человека, несмотря на весь свой жизненный успех оставшегося простым, дружелюбным рубахой-парнем, чем и гордился. Но теперь, когда он вспомнил их отношения в колледже, от перспективы приезда Чарли ему стало не по себе.
— Он был парнем из богатой семьи, — сказал Эрл. — Одним из тех, — в его голосе послышалась горечь, — у кого было все. Понимаешь?
— Ну, милый, ты ведь тоже не за дверью стоял, когда они напивались до поросячьего визга, — напомнила Мод.
— Это да… Но когда доходило до денег, моим уделом были официантская куртка и швабра.
Она посмотрела на него сочувственно, и это подвигло его до конца излить душу.
— Знаешь, Мод, для человека не проходит бесследно то, что он вынужден прислуживать своим сверстникам-приятелям, прибирать за ними, видеть, как они, шикарно одетые, с полными карманами денег, отправляются летом на какой-нибудь курорт, в то время как он должен работать, чтобы оплатить следующий год обучения. — Эрл сам удивился тому, насколько разволновали его эти воспоминания. — А они смотрят на тебя сверху вниз, словно с людьми, которым не поднесли богатство на серебряном блюде, что-то не так.