Полное собрание рассказов
Шрифт:
— Да, но я не совсем понимаю…
— Дорогой мой мистер Верни, ваша жена просила ничего вам не говорить, но, по-моему, я должен сказать: она уже советовалась со мной по этому поводу.
— О том, что она ходит во сне как лунатик? Но она же не может… — И тут Джон прикусил язык.
— Дорогой мой, я все понимаю. Она думала, что вы не знаете. За последнее время вы дважды бродили по ночам, и ей приходилось укладывать вас в постель. Ей все известно.
Джон не нашелся что сказать.
— Мне не впервой выслушивать пациентов, которые рассказывают о своих симптомах, но говорят, что пришли посоветоваться о здоровье друга или родственника, — продолжал доктор Маккензи. — Обычно это девушки, которым кажется, что они в положении. Интересная особенность вашего
Джон в ужасе заковылял к Форту Доброй Надежды. Безопасность оказалась необеспеченной, операцию следует отменить, инициатива утрачена… в голову лезли формулировки из учебника по тактике, но дело приняло такой неожиданный оборот, что Джона просто оглушило. Безмерный животный страх шевельнулся в нем и был поспешно придушен.
Когда он вернулся, Элизабет накрывала к ужину. Джон стоял на балконе, с горьким разочарованием глядя на пролом в балконной решетке. Вечер выдался совсем тихий. Был час прилива, и море неслышно колыхалось среди камней далеко внизу, вздымалось и вновь опадало. Джон постоял, посмотрел вниз, потом повернулся и вошел в комнату.
В бутылке оставалась последняя солидная порция виски. Джон налил стакан и залпом выпил. Элизабет внесла ужин, сели за стол. На душе у него понемногу становилось спокойнее. Ели они, как обычно, молча. Наконец он спросил:
— Элизабет, почему ты сказала доктору, что я хожу во сне?
Она спокойно поставила тарелку, которую держала в руках, и с любопытством на него поглядела.
— Почему? — мягко сказала она. — Да потому что я беспокоилась, разумеется. Я не думала, что ты это знаешь.
— Я в самом деле ходил?
— Ну да, несколько раз… и в Лондоне, и здесь. Я сначала думала, это не важно, а позавчера ночью застала тебя на балконе, около этой ужасной дыры. И тут же испугалась. Но теперь все уладится. Доктор Маккензи назвал мне специалиста…
Вполне может быть, подумал Джон Верни, очень похоже на правду. Десять дней он день и ночь думал об этой бреши в перилах, о выломанной решетке, об острых камнях, торчащих из воды там, внизу. И вдруг он почувствовал, что надежды его рухнули, все стало тошнотворно, бессмысленно, как тогда в Италии, когда он лежал на склоне холма беспомощный, с раздробленным коленом. Тогда, как и теперь, усталость была еще сильней боли.
— Кофе, милый?
Он вдруг вышел из себя.
— Нет! — Это был почти крик. — Нет, нет, нет!
— Что с тобой, милый? Успокойся. Тебе плохо? Приляг на диван у окна.
Он послушался. Он так устал, что насилу поднялся со стула.
— Ты думаешь, кофе не даст тебе уснуть, дорогой? У тебя такой вид — кажется, ты уснешь сию минуту. Вот, ложись сюда.
Он лег и, словно прилив, что, медленно поднимаясь, затопил камни внизу, под балконом, сон затопил его сознание. Он клюнул носом и вдруг очнулся.
— Может быть, открыть окно, милый? Впустить свежего воздуха?
— Элизабет, у меня такое чувство, будто мне подсыпали снотворного.
Точно камни внизу под окном, которые то погружаются в воду, то из нее выступают, то погружаются вновь, еще глубже, то едва показываются на поверхности вод — всего лишь пятна среди слегка закипающей пены, — сознание его медленно тонет. Он приподнялся, точно ребенок, которому приснился страшный сон, — еще испуганный, еще полусонный.
— Да нет, откуда снотворное, — громко сказал он. — Я ж не притронулся к этому кофе.
— Снотворное в кофе? — мягко, будто нянька, успокаивающая капризного ребенка, переспросила Элизабет. — В кофе — снотворное? Что за нелепая мысль. Так бывает только в кино, милый.
А он уже не слышал ее. Громко всхрапывая, он крепко спал у открытого окна.
СОСТРАДАНИЕ
Военная организация,
Большей частью такие назначения были опасны и связаны с неудобствами. Посреднические группы сбрасывали на парашютах в леса и горы, где они вели жизнь разбойников: зачастую голодали, постоянно сидели в грязи и все время пребывали настороже, готовые сменить место расположения при любом движении противника. Назначение, полученное майором Гордоном, было самым безопасным и самым терпимым. Городишко Бегой служил штаб-квартирой партизанского корпуса в Северной Хорватии. Располагался он в обширном (десять на двадцать миль [161] ) районе так называемой «Освобожденной территории», начисто избавленном от необходимых путей сообщения. Немцы выводили войска из Греции и Далмации и заботились только о главных дорогах и пунктах снабжения. Теперь они больше не делали никаких попыток контролировать или патрулировать районы в глубине страны. Возле Бегоя имелось поле, на которое могли безопасно приземляться самолеты. Что они и проделывали летом 1944 года почти каждую неделю, прилетая из Бари [162] с партизанским начальством и скромным грузом снабжения. В этом районе обосновалась группа мужчин и женщин, называвших самих себя Президиумом Федеральной Республики Хорватия. Имелся даже министр изящных искусств. Крестьянам никто не мешал обрабатывать их землю, если не считать реквизиций в пользу политиков. Помимо британской военной миссии там же находилась вилла, год было полно невидимых русских, с полдюжины летчиков Королевских ВВС, надзиравших за посадочными площадками, и непостижимый врач-австралиец, которого год назад забросили в страну на парашюте с приказом обучать партизан полевой гигиене и который с тех пор бродил с ними повсюду, оказывая первую помощь. И еще там было сто восемь евреев.
161
Более шестнадцати на тридцать два километра. — Здесь и далее примеч. пер.
162
Центр провинции Бари и Апулии на побережье Адриатического моря в Италии.
С ними майор Гордон встретился на третий день по своем прибытии. Ему выделили небольшой деревенский домик в полумиле [163] от города, а к адъютантам приставили переводчика, который прожил несколько лет в Соединенных Штатах и изъяснялся на своеобразном английском. Человек этот, Бакич, служил в тайной полиции. В его обязанности входило не спускать глаз с майора Гордона и каждый вечер докладывать в местный штаб ОЗНА. [164] Предшественник майора Гордона предупредил его о склонностях переводчика, но майор отнесся к его словам скептически, поскольку с такими делами ему сталкиваться не приходилось. Еще в его распоряжении находились три вдовы-словенки, занимавшиеся домашним хозяйством. Они спали на чердаке и вели себя как охочая до работы и не ведающая устали прислуга.
163
Около 800 метров.
164
Отделение защиты народа, служба безопасности Федеративной Народной Республики Югославия, созданная в мае 1944 г.