Полное собрание сочинений и писем в тридцати томах. Сочинения т 11-13
Шрифт:
{12213}
Шипучин. Я ничего не понимаю. Очевидно, вы, сударыня, не туда попали. Ваша просьба по существу совсем к нам не относится. Вы потрудитесь обратиться в то ведомство, где служил ваш муж. Мерчуткина. Я, батюшка, в пяти местах уже была, нигде даже прошения не приняли. Я уж и голову потеряла, да спасибо зятю Борису Матвеичу, надоумил к вам сходить. "Вы, говорит, мамаша, обратитесь к господину Шипучину: они влиятельный человек, все могут..." Помогите, ваше превосходительство! Шипучин. Мы, госпожа Мерчуткина, ничего не можем для вас сделать. Поймите вы: ваш муж, насколько я могу судить, служил по военно-медицинскому ведомству, а наше учреждение совершенно частное, коммерческое, у нас банк. Как не понять этого! Мерчуткина. Ваше превосходительство, а что муж мой болен был, у меня докторское свидетельство есть. Вот оно, извольте поглядеть... Шипучин (раздраженно). Прекрасно, я верю вам, но, повторяю, это к нам не относится. За сценой смех Татьяны Алексеевны; потом мужской смех. Шипучин (взглянув на дверь). Она там мешает служащим. (Мерчуткиной.) Странно и даже смешно. Неужели ваш муж не знает, куда вам обращаться? Мерчуткина. Он, ваше превосходительство, у меня ничего не знает. Зарядил одно: "не твое дело! пошла вон!" да и все тут... Шипучин. Повторяю, сударыня: ваш муж служил по военно-медицинскому ведомству, а здесь банк, учреждение частное, коммерческое... Мерчуткина. Так, так, так... Понимаю, батюшка. В таком случае, ваше превосходительство, прикажите выдать мне хоть пятнадцать рублей!
{12214}
Стук в дверь. Голос Татьяны Алексеевны: "Андрей, можно войти?" (Кричит.) Погоди, милая, сейчас! (Мерчуткиной.) Вам не доплатили, но мы-то тут при чем? И к тому же, сударыня, у нас сегодня юбилей, мы заняты... и может сюда войти кто-нибудь сейчас... Извините... Мерчуткина. Ваше превосходительство, пожалейте меня, сироту! Я женщина слабая, беззащитная... Замучилась до смерти... И с жильцами судись, и за мужа хлопочи, и по хозяйству бегай, а тут еще зять без места. Шипучин. Госпожа Мерчуткина, я... Нет, извините, я не могу с вами говорить! У меня даже голова закружилась... Вы и нам мешаете, и время понапрасну теряете... (Вздыхает, в сторону.) Вот пробка, не будь я Шипучин! (Хирину.) Кузьма Николаич, объясните вы, пожалуйста, госпоже Мерчуткиной... (Машет рукой и уходит в правление.) Хирин (подходит к Мерчуткиной. Сурово). Что вам угодно? Мерчуткина. Я женщина слабая, беззащитная... На вид, может, я крепкая, а ежели разобрать, так во мне ни одной жилочки нет здоровой! Еле на ногах стою и аппетита решилась. Кофей сегодня пила и без всякого удовольствия. Хирин. Я вас спрашиваю, что вам угодно? Мерчуткина. Прикажите, батюшка, выдать мне пятнадцать рублей, а остальные хоть через месяц. Хирин. Но ведь вам, кажется, было сказано русским языком: здесь банк! Мерчуткина. Так, так... А если нужно, я могу медицинское свидетельство представить. Хирин. У вас на плечах голова или что? Мерчуткина. Миленький, ведь я по закону прошу. Мне чужого не нужно. Хирин. Я вас, мадам, спрашиваю: у вас голова на плечах или что? Ну, черт меня подери совсем, мне некогда с вами разговаривать! Я занят. (Указывает на дверь.) Прошу! Мерчуткина (удивленная). А деньги как же?.. Хирин. Одним словом, у вас на плечах не голова, а вот что... (Стучит пальцем по столу, потом себе по лбу.)
{12215}
Мерчуткина (обидевшись). Что? Ну, нечего, нечего... Своей жене постукай... Я губернская секретарша... Со мной не очень! Хирин (вспылив, вполголоса). Вон отсюда! Мерчуткина. Но, но, но... Не очень! Хирин (вполголоса). Ежели ты не уйдешь сию секунду, то я за дворником пошлю! Вон! (Топочет ногами.) Мерчуткина. Нечего, нечего! Не боюсь! Видали мы таких... Скважина! Хирин. Кажется, во всю свою жизнь не видал противнее... Уф! Даже в голову ударило... (Тяжело дышит.) Я тебе еще раз говорю... Слышишь! Ежели ты, старая кикимора, не уйдешь отсюда, то я тебя в порошок сотру! У меня такой характер, что я могу из тебя на весь век калеку сделать! Я могу преступление совершить! Мерчуткина. Собака лает, ветер носит. Не испугалась. Видали мы таких. Хирин (в отчаянии). Видеть ее не могу! Мне дурно! Я не могу! (Идет к столу и садится.) Напустили баб полон банк, не могу я доклада писать! Не могу! Мерчуткина. Я не чужое прошу, а свое, по закону. Ишь срамник! В присутственном месте в валенках сидит... Мужик... Входят Шипучин и Татьяна Алексеевна. Татьяна Алексеевна (входя за мужем). Поехали мы на вечер к Бережницким. На Кате было голубенькое фуляровое платье с легким кружевом и с открытой шейкой... Ей очень к лицу высокая прическа, и я ее сама причесала... Как оделась и причесалась, ну просто очарование! Шипучин (уже с мигренью). Да, да... очарование... Сейчас могут прийти сюда. Мерчуткина. Ваше превосходительство!.. Шипучин (уныло). Что еще? Что вам угодно? Мерчуткина. Ваше превосходительство!.. (Указывает на Хирина.) Вот этот, вот самый... вот этот постучал себе пальцем по лбу, а потом по столу... Вы велели ему мое дело разобрать, а он насмехается и всякие слова. Я женщина слабая, беззащитная...
{12216}
Шипучин. Хорошо, сударыня, я разберу... приму меры... Уходите... после!.. (В сторону.) У меня подагра начинается!.. Хирин (подходит к Шипучину, тихо). Андрей Андреич, прикажите послать за швейцаром, пусть ее в три шеи погонит. Ведь это что такое? Шипучин (испуганно). Нет, нет! Она визг поднимет, а в этом доме много квартир. Мерчуткина. Ваше превосходительство!.. Хирин (плачущим голосом). Но ведь мне доклад надо писать! Я не успею!.. (Возвращается к столу.) Я не могу! Мерчуткина. Ваше превосходительство, когда же я получу? Мне нынче деньги надобны. Шипучин (в сторону, с негодованием). За-ме-ча-тель-но подлая баба! (Ей мягко.) Сударыня, я уже вам говорил. Здесь банк, учреждение частное, коммерческое... Мерчуткина. Сделайте милость, ваше превосходительство, будьте отцом родным... Ежели медицинского свидетельства мало, то я могу и из участка удостоверение представить. Прикажите выдать мне деньги! Шипучин (тяжело вздыхает). Уф! Татьяна Алексеевна ( Мерчуткиной). Бабушка, вам же говорят, что вы мешаете. Какая вы, право. Мерчуткина. Красавица, матушка, за меня похлопотать некому. Одно только звание, что пью и ем, а кофей ныне пила без всякого удовольствия. Шипучин (в изнеможении, Мерчуткиной). Сколько вы хотите получить? Мерчуткина. Двадцать четыре рубля тридцать шесть копеек. Шипучин. Хорошо! (Достает из бумажника 25 руб. и подает ей.) Вот вам двадцать пять рублей. Берите и... уходите! Хирин сердито кашляет. Мерчуткина. Покорнейше благодарю, ваше превосходительство... (Прячет деньги.) Татьяна Алексеевна (садясь около мужа). Однако мне пора домой... (Посмотрев на часы.)
{12218}
Но я еще не кончила... В одну минуточку кончу и уйду... Что было! Ах, что было! Итак, поехали мы на вечер к Бережницким... Ничего себе, весело было, но не особенно... Был, конечно, и Катин вздыхатель Грендилевский... Ну, я с Катей поговорила, поплакала, повлияла на нее, она тут же на вечере объяснилась с Грендилевским и отказала ему. Ну, думаю, все устроилось, как нельзя лучше: маму успокоила, Катю спасла и теперь сама могу быть спокойна... Что же ты думаешь? Перед самым ужином идем мы с Катей по аллее и вдруг... (Волнуясь.) И вдруг слышим выстрел... Нет, я не могу говорить об этом хладнокровно! (Обмахивается платком.) Нет, не могу! Шипучин (вздыхает). Уф! Татьяна Алексеевна (плачет). Бежим к беседке, а там... там лежит бедный Грендилевский... с пистолетом в руке... Шипучин. Нет, я этого не вынесу! Я не вынесу! (Мерчуткиной.) Вам что еще нужно? Мерчуткина. Ваше превосходительство, нельзя ли моему мужу опять поступить на место? Татьяна Алексеевна (плача). Выстрелил себе прямо в сердце... вот тут... Катя упала без чувств, бедняжка... А он сам страшно испугался, лежит и... и просит послать за доктором. Скоро приехал доктор и... и спас несчастного... Мерчуткина. Ваше превосходительство, нельзя ли моему мужу опять поступить на место? Шипучин. Нет, я не вынесу! (Плачет.) Не вынесу! (Протягивает к Хирину обе руки, в отчаянии.) Прогоните ее! Прогоните, умоляю вас! Хиpин (подходя к Татьяне Алексеевне). Вон отсюда! Шипучин. Не ее, а вот эту... вот эту ужасную... (указывает на Мерчуткину) вот эту! Хирин (не поняв его, Татьяне Алексеевне). Вон отсюда! (Топочет ногами.) Вон пошла! Татьяна Алексеевна. Что? Что вы? С ума сошли? Шипучин. Это ужасно! Я несчастный человек! Гоните ее! Гоните! Хирин (Татьяне Алексеевне). Вон! Искалечу! Исковеркаю!
{12219}
Татьяна Алексеевна (бежит от него, он за ней). Да как вы смеете! Вы нахал! (Кричит.) Андрей! Спаси! Андрей! (Взвизгивает.) Шипучин (бежит за ними). Перестаньте! Умоляю вас! Тише! Пощадите меня! Хирин (гонится за Мерчуткиной). Вон отсюда! Ловите! Бейте! Режьте ее! Шипучин (кричит). Перестаньте! Прошу вас! Умоляю! Мерчуткина. Батюшки... батюшки!.. (Взвизгивает.) Батюшки!.. Татьяна Алексеевна (кричит). Спасите! Спасите!.. Ах, ах... дурно! Дурно! (Вскакивает на стул, потом падает на диван и стонет, как в обмороке.) Хирин (гонится за Мерчуткиной). Бейте ее! Лупите! Режьте! Мерчуткина. Ах, ах... батюшки, в глазах томно! Ах! (Падает без чувств на руки Шипучина.) Стук в дверь и голое за сценой: "Депутация!" Шипучин. Депутация... репутация... оккупация... Хирин (топочет ногами). Вон, черт бы меня драл! (Засучивает рукава.) Дайте мне ее! Преступление могу совершить! Входит депутация из пяти человек; все во фраках. У одного в руках адрес в бархатном переплете, у другого - жбан. В дверь из правления смотрят служащие. Татьяна Алексеевна на диване, Мерчуткина на руках у Шипучина, обе тихо стонут. Член банка (громко читает). Многоуважаемый и дорогой Андрей Андреевич! Бросая ретроспективный взгляд на прошлое нашего финансового учреждения и пробегая умственным взором историю его постепенного развития, мы получаем в высшей степени отрадное впечатление. Правда, в первое время его существования небольшие размеры основного капитала, отсутствие каких-либо серьезных операций, а также неопределенность целей ставили ребром гамлетовский вопрос: "быть или не быть?", и в одно время даже раздавались голоса в пользу закрытия банка. Но вот во главе учреждения становитесь вы. Ваши знания, энергия и присущий вам такт были причиною необычайного успеха
{12220}
и редкого процветания. Репутация банка... (кашляет) репутация банка... Мерчуткина (стонет). Ох! Ох! Татьяна Алексеевна (стонет). Воды! Воды! Член банка (продолжает). Репутация... (кашляет) репутация банка поднята вами на такую высоту, что наше учреждение может ныне соперничать с лучшими заграничными учреждениями... Шипучин. Депутация... репутация... оккупация... шли два приятеля вечернею порой и дельный разговор вели между собой... Не говори, что молодость сгубила, что ревностью истерзана моей. Член банка (продолжает в смущении). Затем, бросая объективный взгляд на настоящее, мы, многоуважаемый и дорогой Андрей Андреевич... (Понизив тон.) В таком случае мы после... Мы лучше после... Уходят в смущении. Занавес
НЕОКОНЧЕННОЕ
{12221}
НОЧЬ ПЕРЕД СУДОМ
{12222}
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА Федор Никитич Гусев, господин почтенных лет. Зиночка, его молодая жена. Алексей Алексеич Зайцев, проезжий. Станционный смотритель. Действие происходит на почтовой станции в зимнюю ночь.
{12223}
Почтовая станция. Пасмурная комната с закопченными стенами, большие диваны, обитые клеенкой. Чугунная печка с трубой, которая тянется через всю комнату. Зайцев (с чемоданом), станционный смотритель (со свечой). Зайцев. Да и вонь же тут у вас, сеньор! Не продохнешь! Воняет сургучом, кислятиной какой-то, клопами... Пфуй! Смотритель. Без запаха нельзя. Зайцев. Завтра разбудите меня в шесть часов... И чтоб тройка была готова... Мне нужно к девяти часам в город поспеть. Смотритель. Ладно... Зайцев. Который теперь час? Смотритель. Половина второго... (Уходит.) Зайцев (снимая шубу и валенки). Холодно! Даже обалдел от холода... Такое у меня теперь чувство, как будто меня облепили всего снегом, облили водой и потом пребольно высекли... Такие сугробы, такая аспидская метель, что, кажется, если б еще пять минут побыть на воздухе, то - совсем крышка. Замучился. А из-за чего? Добро бы на свидание ехал или наследство получать, а то ведь еду на свою же погибель... Подумать страшно... Завтра в городе заседание окружного суда, и еду я туда в качестве обвиняемого. Меня будут судить за покушение на двоеженство, за подделку бабушкиного завещания на сумму не свыше трехсот рублей и за покушение на убийство биллиардного маркера. Присяжные закатают - в этом нет никакого сомнения. Сегодня я здесь, завтра вечером в тюрьме,
{12224}
а через каких-нибудь полгода - в холодных дебрях Сибири... Бррр! Пауза. Впрочем, у меня есть выход из ужасного положения. Есть! В случае если присяжные закатают меня, то я обращусь к своему старому другу... Верный, надежный друг! (Достает из чемодана большой пистолет. ) Вот он! Каков мальчик? Выменял его у Чепракова на две собаки. Какая прелесть! Даже и застрелиться из него удовольствие некоторым образом... (Нежно.) Мальчик, ты заряжен? (Тонким голосом, как бы отвечая за пистолет.) Заряжен... (Своим голосом.) Небось громко выпалишь? Во всю ивановскую? (Тонко.) Во всю ивановскую... (Своим голосом.) Ах ты дурашка, мамочка моя... Ну, ложись, спи... (Целует пистолет и прячет в чемодан.) Как только услышу "да, виновен", тотчас те - трах себе в лоб и шабаш... Однако я озяб чертовски... Бррр! Надо согреться... (Делает ручную гимнастику и прыгает около печки.) Бррр! Зиночка выглядывает в дверь u тотчас же скрывается. Что такое? Кажется, сейчас кто-то поглядел в эту дверь... Гм... Да, кто-то поглядел... Значит, у меня соседи? (Подслушивает у двери.) Ничего не слышно... Ни звука... Должно быть, тоже проезжие... Хорошо бы разбудить их да, если это порядочные люди, в винт с ними засесть... Большой шлем на без-козырях! Занятная история, черт меня возьми... А еще лучше, если б это была женщина. Ничего я так, признаться, не люблю, как дорожные приключения... Иной раз едешь и на такой роман наскочишь, что ни у какого Тургенева не вычитаешь... Помню, вот точно таким же образом ехал я однажды по Самарской губернии. Остановился на почтовой станции... Ночь, понимаете ли, сверчок цвирикает в печке, тишина... Сижу за столом и пью чай... Вдруг слышу таинственный шорох... Дверь отворяется и... Зиночка (за дверью). Это возмутительно! Это ни на что не похоже! Это не станция, а безобразие! (Выглянув в дверь, кричит.) Смотритель! Станционный смотритель! Где вы?
{12225}
Зайцев (в сторону). Какая прелесть! (Ей.) Сударыня, смотрителя нет. Этот невежа теперь спит. Что вам угодно? Не могу ли я быть полезен? Зиночка. Это ужасно, ужасно! Клопы, вероятно, хотят съесть меня! Зайцев. Неужели? Клопы? Ах... как же они смеют? Зиночка (сквозь слезы). Одним словом, это ужасно! Я сейчас уеду! Скажите тому подлецу смотрителю, чтобы запрягал лошадей! У меня клопы всю кровь выпили! Зайцев. Бедняжка! Вы так прекрасны, и вдруг... Нет, это невозможно! Зиночка (кричит). Смотритель! Зайцев. Сударыня... mademoiselle... Зиночка. Я не mademoiselle... Я замужем... Зайцев. Тем лучше... (В сторону.) Какой душонок! (Ей.) То есть я хочу сказать, что, не имея чести знать, сударыня, вашего имени и отчества и будучи сам в свою очередь благородным, порядочным человеком, я осмеливаюсь предложить вам свои услуги... Я могу помочь вашему горю... Зиночка. Каким образом? Зайцев. У меня есть прекрасная привычка - всегда возить с собой персидский порошок... Позвольте вам предложить его от чистого сердца, от глубины души! Зиночка. Ах, пожалуйста! Зайцев. В таком случае я сейчас... сию минуту... Достану ИЗ чемодана. (Бежит к чемодану и роется в нем.) Какие глазенки, носик... Быть роману! Предчувствую! (Потирая руки.) Уж моя фортуна такая: как застряну где-нибудь на станции, так и роман... Так красива, что у меня даже из глаз искры сыплются... Вот он! (Возвращаясь к двери.) Вот он, ваш избавитель... Зиночка протягивает из-за двери руку. Нет, позвольте, я пойду к вам в комнату сам посыплю... Зиночка. Нет, нет... Как можно в комнату? Зайцев. Почему же нельзя? Тут ничего нет такого особенного, тем более... тем более, что я доктор,