ПОЛНОЕ СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ И ПИСЕМ

Чехов Антон Павлович

Т р и л е ц к и й. Давно бы так.

ЯВЛЕНИЕ IX

Те же, кроме А н н ы П е т р о в н ы.

П л а т о н о в. Впрочем, не мешало бы… Который час? Я тоже голоден…

В о й н и ц е в. Где же моя жена, господа? Платонов ведь ее не видел еще… Надо познакомить. (Встает.) Пойду ее искать. Ей так понравился сад, что она никак не расстанется с ним.

П л а т о н о в. Между прочим, Сергей Павлович… Я просил бы вас не представлять меня

вашей супруге… Мне хотелось бы знать, узнает она меня или нет? Я когда-то был с ней знаком немножко и…

В о й н и ц е в. Знакомы? С Соней?

П л а т о н о в. Был во время оно… Когда еще был студентом, кажется. Не представляйте, пожалуйста, и молчите, не говорите ей ни слова обо мне…

В о й н и ц е в. Хорошо. Этот человек со всеми знаком! И когда он успевает знакомиться? (Уходит в сад.)

Т р и л е ц к и й. А какую я важную корреспонденцию поместил в «Русском курьере», господа! Читали? Вы читали, Абрам Абрамыч?

В е н г е р о в и ч 1. Читал.

Т р и л е ц к и й. Не правда ли, замечательная корреспонденция? Вас-то, вас, Абрам Абрамыч, каким я людоедом выставил! Такое про вас написал, что вся Европа ужаснется!

П е т р и н (хохочет). Так это вот про кого?! Вот кто этот В.! Ну, а кто же Б.?

Б у г р о в (смеется). Это я-с. (Вытирает лоб.) Бог с ними!

В е н г е р о в и ч 1. Что ж! Это очень похвально. Если бы я умел писать, то непременно писал бы в газеты. Во-первых, деньги за это дают, а во-вторых, у нас почему-то принято пишущих считать очень умными людьми. Только не вы, доктор, написали эту корреспонденцию. Ее написал Порфирий Семеныч.

Г л а г о л ь е в 1. Вы откуда это знаете!

В е н г е р о в и ч 1. Знаю.

Г л а г о л ь е в 1. Странно… Я писал, это правда, но откуда вам это известно?

В е н г е р о в и ч 1. Всё можно узнать, лишь бы только желание было. Вы заказным посылали, ну а приемщик на нашей почте имеет хорошую память. Вот и всё… И разгадывать нечего. Мое еврейское ехидство тут ни при чем… (Смеется.) Не бойтесь, мстить не стану.

Г л а г о л ь е в 1. Я и не боюсь, но… мне странно!

Входит Г р е к о в а.

ЯВЛЕНИЕ X

Те же и Г р е к о в а.

Т р и л е ц к и й (вскакивает). Марья Ефимовна! Вот это так мило! Вот это так сюрприз!

Г р е к о в а (подает ему руку). Здравствуйте, Николай Иваныч! (Кивает всем головой.) Здравствуйте, господа!

Т р и л е ц к и й (снимает с нее тальму). Стащу с вас тальмочку… Живы, здоровы? Здравствуйте еще раз! (Целует руку.) Здоровы?

Г р е к о в а. Как всегда… (Конфузится и садится на первое попавшееся стуло.) Анна Петровна дома?

Т р и л е ц к и й. Дома. (Садится рядом.)

Г л а г о л ь е в 1. Здравствуйте, Марья Ефимовна!

И в а н И в

а н о в и ч. Это Марья Ефимовна? Насилу узнал! (Подходит к Грековой и целует у нее руку.) Имею счастье видеть… Весьма приятно…

Г р е к о в а. Здравствуйте, Иван Иваныч! (Кашляет.) Ужасно жарко… Не целуйте мне, пожалуйста, рук… Я себя неловко чувствую… Не люблю…

П л а т о н о в (подходит к Грековой). Честь имею кланяться!.. (Хочет поцеловать руку.) Как поживаете? Дайте же руку!

Г р е к о в а (отдергивает назад руку). Не нужно…

П л а т о н о в. Почему? Недостоин?

Г р е к о в а. Не знаю, достойны вы или недостойны, но… вы ведь неискренно?

П л а т о н о в. Неискренно? Почем же вы знаете, что неискренно?

Г р е к о в а. Вы не стали бы целовать моей руки, если бы я не сказала, что я не люблю этого целования… Вы вообще любите делать то, чего я не люблю.

П л а т о н о в. Сейчас уж и заключение!

Т р и л е ц к и й (Платонову). Отойди!

П л а т о н о в. Сейчас… Как ваш клоповый эфир, Марья Ефимовна?

Г р е к о в а. Какой эфир?

П л а т о н о в. Я слышал, что вы добываете из клопов эфир… Хотите обогатить науку… Хорошее дело!

Г р е к о в а. Вы всё шутите…

Т р и л е ц к и й. Да, он всё шутит… Итак, значит, вы приехали, Марья Ефимовна… Как ваша maman поживает?

П л а т о н о в. Какая вы розовенькая! Как вам жарко!

Г р е к о в а (встает). Для чего вы мне это всё говорите?

П л а т о н о в. Поговорить хочу с вами… Давно с вами не беседовал. Зачем же сердиться? Когда же, наконец, вы перестанете на меня сердиться?

Г р е к о в а. Я замечаю, что вы чувствуете себя не в своей тарелке, когда видите меня… Не знаю, чем я вам мешаю, но… Я делаю вам удовольствие и по возможности избегаю вас… Если бы Николай Иваныч не дал мне честного слова, что вы здесь не будете, то я не приехала бы сюда… (Трилецкому). Стыдно вам лгать!

П л а т о н о в. Стыдно тебе лгать, Николай! (Грековой.) Вы плакать собираетесь… Поплачьте! Слезы приносят иногда облегчение…

Г р е к о в а быстро идет к двери, где встречается с А н н о й П е т р о в н о й.

ЯВЛЕНИЕ XI

Те же и А н н а П е т р о в н а.

Т р и л е ц к и й (Платонову). Глупо… глупо! Понимаешь ты? Глупо! Еще раз и… мы враги!

П л а т о н о в. Ты-то тут при чем?

Т р и л е ц к и й. Глупо! Ты не знаешь, что ты делаешь!

Г л а г о л ь е в 1. Жестоко, Михаил Васильич!

А н н а П е т р о в н а. Марья Ефимовна! Как я рада! (Пожимает Грековой руку.) Очень рада… Вы такая редкая у меня гостья… Вы приехали, и я вас люблю за это… Сядемте…

Садятся. Очень рада… Спасибо Николаю Ивановичу… Он потрудился выклянчить вас из вашей деревеньки…