Полное собрание сочинений и письма. Письма в 12 томах
Шрифт:
{08074}
отдать в банк, чтобы иметь 2 тысячи в год ренты. В одном из своих последних писем я спрашивал: согласятся ли Дарские сыграть Марину и Самозванца на второй и третий день Пасхи, в Ялте, во время пушкинских празднеств? Ответа до сих пор нет. Я делаю это предложение на том основании, что, как слышал, Ольга Мих(айловна) весною собиралась в Крым лечиться. Был ли у вас офицер Лесков? Был ли Меньшиков, который теперь в Москве? Я читал в "Курьере", что Станиславский играет Тригорина каким-то расслабленным. Что за идиотство? Ведь Тригорин нравится, увлекает, интересен одним словом, и играть его расслабленным и вялым может только бездарный, не соображающий актер. Какое здесь тусклое общество, какие неинтересные люди, батюшки мои! Нет, нельзя разрывать с Москвой навсегда. Будь здорова. Мамаше поклон. Твой Antoine. Мне пишут, что Л. Н. Толстой очень хорошо и смешно читает мой рассказ "Душечка", напечатанный в "Семье". Какое хорошее имение Кучукой! Дом не заперт, хозяев нет, никто там не бывает, и сторожа нет. Никаких расходов. Моды пришлю. Девица Корш взяла у меня здесь 100 рублей. Ф. А. Корш, ее родитель, пришлет
2629. Н. М. ЕЖОВУ 5 февраля 1899 г. Ялта. Дорогой Николай Михайлович, я опять с просьбой. Если у Вас есть сборник "Призыв", изданный Гариным, то, пожалуйста; велите переписать два моих рассказа, помещ(енных) в нем. Один подписан так: Лаэрт. Переписанные пришлите мне. Что касается "Петерб(ургской) газеты", то не хлопочите, я напишу в Петербург. Там, в Петербурге,
{08075}
легче отыскать, что нужно, и переписать, а Вы лишь возвратите мне список рассказов, которых не нужно переписывать; этот список я как-то послал Вам. Если потеряли, то не беда. Как поживаете? Что новенького? Об игре Станиславского мне уже говорили и писали, и с Вами я совершенно согласен. Буду ждать ответа. Ваш А. Чехов. 5 февр. Переписывать нужно лишь на одной стороне листа, чтобы удобнее было набирать. На обороте: Москва. Его высокоблагородию Николаю Михайловичу Ежову. Поварская, Трубников пер., д. Джанумова.
2630. Л. А. АВИЛОВОЙ 5 февраля 1899 г. Ялта. 5 февр. Многоуважаемая Лидия Алексеевна, я к Вам с большой просьбой, чрезвычайно скучной - не сердитесь, пожалуйста. Будьте добры, наймите какого-нибудь человека или благонравную девицу и поручите переписать мои рассказы, напечатанные когда-то в "Петербургской газете". И также походатайствуйте, чтобы в редакции "Пет(ербургской) газеты" позволили отыскать мои рассказы и переписать, так как отыскивать и переписывать в Публичной библиотеке очень неудобно. Если почему-либо просьба эта моя не может быть исполнена, то, пожалуйста, пренебрегите, я в обиде не буду; если же просьба моя более или менее удобоисполнима, если у Вас есть переписчик, то напишите мне, и я тогда пришлю Вам список рассказов, которых не нужно переписывать. Точных дат у меня нет, я забыл даже, в каком году печатался в "Петерб(ургской) газете", но когда Вы напишете мне, что переписчик есть, я тотчас же обращусь к какому-нибудь петербургскому
{08076}
старожилу-библиографу, чтобы он потрудился снабдить Вас точными датами. Умоляю Вас, простите, что я беспокою Вас, наскучаю просьбой; мне ужасно совестно, но, после долгих размышлений, я решил, что больше мне не к кому обратиться с этой просьбой. Рассказы мне нужны; я должен вручить их Марксу, на основании заключенного между нами договора, а что хуже всего - я должен опять читать их, редактировать и, как говорит Пушкин, "с отвращением читать жизнь мою"... Как Вы поживаете? Что нового? Мое здоровье порядочно, по-видимому; как-то среди зимы пошла кровь, но теперь опять ничего, всё благополучно. По крайней мере, напишите, что Вы не сердитесь, если вообще не хотите писать. В Ялте чудесная погода, но скучно, как в Шклове. Я точно армейский офицер, заброшенный на окраину. Ну, будьте здоровы, счастливы, удачливы во всех Ваших делах. Поминайте меня почаще в Ваших святых молитвах, меня многогрешного. Преданный А. Чехов. Теперь меня будет издавать не Суворин, а Маркс. Я теперь "марксист".
2631. Ал. П. ЧЕХОВУ 5 февраля 1899 г. Ялта. 5 февр. Глубокомысленный Саша! Надень новые брюки, ступай в редакцию "Нового времени" и распорядись, чтобы там переписали сказку мою "Сказка", напечатанную в 4253 , и пришли мне. Распорядись также, наняв даже кого-нибудь за деньги (но подешевле), чтобы отыскали в том же "Новом времени", через год после 4253, на Пасху или Рождество, или Новый год напечатанную другую сказку - о миллионерах, держащих пари. Также вели переписать рассказы "Скука жизни", "Учитель" и "Тяжелые люди", напечатанные в том же "Новом времени" в первый год моего сотрудничества в оной хорошей газете. Все это
{08077}
нужно для г. Маркса, нашего благодетеля, который купил у меня мои произведения, даже несмотря на твое дурное поведение. Сегодня получил письмо от Суворина и Тычинкина. Суворин говорит об учиненной мною продаже; то, что не он купил объясняет он тем, что Сергеенко о продаже сказал ему, когда уже было кончено с Марксом и проч. и проч., - и объясняется в дружбе и хороших чувствах. Письмо его очень тепло написано. Тычинкин тоже объясняется в чувствах и критикует "молодую" редакцию. Как никак, а в общем "Новое время" производит отвратительное впечатление. Телеграмм из Парижа нельзя читать без омерзения, это не телеграммы, а чистейший подлог и мошенничество. А статьи себя восхваляющего Иванова! А доносы гнусного Петербуржца! А ястребиные налеты Амфитеатрова! Это не газета, а зверинец, это стая голодных, кусающих друг друга за хвосты шакалов, это чёрт знает что. Оле, пастыри Израилевы! Я и Суворин намереваемся ознаменовать наше книгоиздательство, продолжавшееся 12 лет столь благополучно. Посоветуй, как ознаменовать, чем. Денег от Маркса я еще не получил. Должно быть, по ошибке он послал все деньги тебе. Отчего бы тебе не завести сношений с московским "Курьером"? Там весьма нуждаются в беллетристике. Маша могла бы оказать тебе протекцию, ибо "Курьер" издается ее приятелями, иерусалимскими дворянами. Газета хорошая, платит хорошо. Ты можешь сразу заломить по 4 коп. за строчку. Мало? Ну, по 12 коп. Итак, значит, я уже не издаюсь у вас, и Неупокоев уже отошел от меня, как Иаков отошел от Лавана.
– "Не желаю быть знакомым", - как говорил кто-то когда-то хриплым басом. В начале поста Суворин приедет ко мне в Ялту. Ты писал недавно о желании купить себе кусочек земли. Где
{08078}
2632. А. С. СУВОРИНУ 6 февраля 1899 г. Ялта. 6 февр. Прежде всего позвольте внести маленькую поправку. Я телеграфировал Вам тотчас же, как только получил известие, что Маркс хочет купить. И Сергеенке я телеграфировал, чтобы он повидался с Вами. Ни одной минуты секрета или проволочки, и уверяю Вас, фраза, сказанная Вами Сергеенке и повторенная Вами в последнем письме: "Чехов, очевидно, не хотел мне продавать" - основана, выражаясь языком классных дам, на одних только парадоксах. Константин Семенович писал мне, что Вы, быть может, в начале поста приедете в Крым. Это было бы хорошо. Вчерашний день был совсем летний; весна, очевидно, началась, а в великом посту будет уж совсем хорошо. Из Ялты мы поедем на лошадях в Феодосию; может выйти интересное путешествие. Здесь извозчики очень хорошие, кстати сказать. К тому времени, т. е. к посту, я получу от Маркса первую порцию денег и буду уже не работать с легкою совестью, с чувством собственного достоинства. В копии договора, которую мне прислали, написано много всякой всячины, совершенно ненужной, и ни слова не говорится о доходе с пьес. Я забил в набат и теперь вот жду ответа... Водевиль есть вещь, а прочее всё гиль - я крепко держусь этой старой истины и доход с пьес считаю самым надежным. От скуки читаю "Книгу бытия моего" епископа Порфирия. Там говорится о войне: "Постоянные армии во время мирное суть саранча, поедающая хлеб народный и оставляющая зловоние в обществе, а во время войны - это искусственные боевые машины, которые когда разовьются - прощай свобода, безопасность и слава народная!.. Это - беззаконные защитники несправедливых и пристрастных законов, преимущества и тиранства"... Это писалось в сороковых годах. Пока мы ознаменуем наши 13-летние отношения, пришлите мне календарь. Скучно не знать, кто когда именинник. Об ознаменовании же нужно будет подумать и потом поговорить.
{08079}
Часто видаюсь с академиком Кондаковым, говорим об учреждении отделения изящной словесности. Он радуется, я же это отделение почитаю совершенно лишним. Оттого, что Случевский, Григорович, Голенищев-Кутузов и Потехин станут академиками, произведения русских писателей и вообще литературная деятельность в России не станут интереснее. Примешается только неприятный и всегда подозрительный элемент - жалованье... Впрочем, поживем - увидим. Только что принесли Ваше второе письмо насчет Маркса и продажи. Я думаю так: продажа выгодна, если мне осталось жить недолго, меньше 5-10 лет; и невыгодна, если я буду жить дольше. Напишите, правда ли, что Вы приедете в Ялту. Будьте здоровы и благополучны. Ваш А. Чехов.
2633. Н. И. КОРОБОВУ 6 февраля 1899 г. Ялта. 6 февр. Милый Николай Иванович, Крым я знаю больше десяти лет, мне ты можешь смело довериться. Если выбирать на южном берегу, то отдать предпочтение следует Ялте - по многим причинам. Здесь удобные пути сообщения, почта приходит и уходит два раза в день, воскресные газеты получаются из Москвы во вторник вечером, чистота обеспечивается хорошей канализацией и санитарным надзором, и здесь не так грязно, как в Гурзуфе или Алупке; здесь всегда можно получить медицинскую помощь, есть порядочная библиотека, читальня, театр, сюда наезжают москвичи, из которых можно составить кружок знакомых хотя бы для винта, здешние дома приспособлены для культурного жития, и при желании и при некотором знакомстве с местными условиями можно устроиться превосходно, гораздо лучше, чем в Гурзуфе, где только в сезон хорошо, теперь же там пустыня, скука смертная. У Токмаковых всегда очень скучно. Если бы ты поручил мне устроить Екатерину Ивановну, то я нашел бы для нее квартиру не близко к морю, но и не далеко, квартиру теплую, сухую, с комфорт(абельной) обстановкой, из 3-4-5 комнат,
{08080}
чтобы и тебе было где остановиться в случае, если приедешь, со столом, т. е. с завтраком и обедом из свежей, очень хорошей провизии, с балконом и с видом на море и т. д. и т. д. Одно - жить в Ялте в гостинице, и совсем другое - жить дома, в хорошей квартире, иметь свой балкон, свой сад, и кто здесь не жил по-домашнему, тот и понятия не имеет об Ялте и Крыме. Февраль считается здесь самым плохим месяцем. Вчера был совершенно летний, ясный день, сегодня идет дождь, завтра может подуть северн(ый) ветер со снегом. Март бывает хорош и не хорош, но чаще всего в марте уже наступает настоящая, и притом чудесная весна. Можно приезжать теперь же; если верить наблюдениям здешних врачей-старожилов, то чем суровее здесь зима, тем легче она переносится, другими словами, здешняя зима вреда не делает. Да и не похожа она на зиму. Больные поправляются скоро. Итак, посоветуй Екатерине Ивановне ехать теперь же, не откладывая до марта; я найду хорошую, очень теплую сухую, хорошо меблиров(анную) квартиру со столом и проч. и проч. Только напиши или телеграфируй мне: сколько приедет душ и как долго намерена Екатерина Ивановна пробыть в Крыму. По-моему, она хорошо бы сделала, если бы приехала сюда надолго, по крайней мере до июня; с июня до сентября можно жить под Москвой, а с сентября до лета опять в Крыму. На короткое время приезжать сюда не следует. Мой адрес: Ялта. Для телеграмм: Ялта, Чехову. Здоровье мое сносно, всё обстоит благополучно. Новостей много, но всё такие, о которых лучше рассказывать, чем писать, ибо в письме тесно, не разгуляешься. Я рад, что ты обратился ко мне, и позволь надеяться, что ты будешь распоряжаться мной без церемоний. Немножко похлопотать для тебя и для Екатерины Ивановны - это для меня не доставит ничего, кроме удовольствия. Напиши, что нового в Москве. Бываешь ли в театре? Кланяюсь и крепко жму руку. Твой А. Чехов. Здесь и зимой едва выглянет солнце, как все высыпают на улицу; воздуху много.