Полное собрание сочинений в 90 томах. Том 37
Шрифт:
Возможно, что об этом рассказе Толстой записал в Дневнике 26 октября 1908 г.: «Начал художественное. Но едва ли не только напишу, но едва ли буду продолжать» (т. 56, стр. 152).
«РАЗГОВОР ОТЦА С СЫНОМ»
ИСТОРИЯ ПИСАНИЯ
11 января 1909 г. Толстой получил № 2 (от 17 января нов. стиля) за 1909 г. издававшегося в Вене двухнедельного анархического журнала «Wohlstand f"ur Alle» («Всеобщее благосостояние»), в котором был напечатан диалог «Schwere Fragen» («Трудные вопросы»). Об этом Толстой записал в тот же день в Дневнике (см. т. 57, стр. 9). Тогда же Толстой сделал свободный перевод этого диалога и продиктовал его H. H. Гусеву, дав диалогу публикуемое заглавие. [142]
142
См. H.
Запись H. Н. Гусева была переписана на машинке, просмотрена и исправлена Толстым.
В рукописном отделе ГМТ сохранился экземпляр этой машинописной копии с поправками Толстого (3 лл. 4°, заполненных текстом с одной стороны). По этой рукописи и печатается текст диалога в настоящем издании.
«ИЕРОМОНАХ ИЛИОДОР»
ИСТОРИЯ ПИСАНИЯ И ПЕЧАТАНИЯ
Замысел рассказа «Иеромонах Илиодор» относится к концу декабря 1908 г. В Дневнике 3 января 1909 г. Толстой записал: «Всё чаще и чаще думаю о рассказе» (т. 57, стр. 4); а 14 января отметил: «Вчера начал писать: не знаю, как озаглавлю. Горячо желаю, но написал слабо. Но возможно» (т. 57, стр. 10). Что именно в этих записях идет речь об упоминаемом рассказе, подтверждается, во-первых, тем обстоятельством, что за этот период нет никаких указаний о другом замысле; во-вторых, пометой дочери Толстого на рукописи этого рассказа: «Написано в средних числах января 1909 г.» (см. описание рук. № 3).
Толстым, очевидно, в промежуток между 3 и 13 января был набросан план рассказа (см. описание рук. № 1), а 13 января написано начало рассказа (см. описание рук. № 2).
Автограф Толстого был переписан на машинке. В машинописную копию Толстой внес небольшие исправления. Этим работа над рассказом ограничилась, и рассказ остался неоконченным.
Между тем Толстой придавал этому замыслу большое значение и стремился к продолжению рассказа.
В Дневнике 27 января 1909 г. он записал: «Затеянная мною вторая вещь [143] может быть страшной силы. Это не значит, что я ожидаю ее действия на людей, видимого действия, а страшной силы обнаружения его закона. Очень хочется писать» (т. 57, стр. 13); и 16 марта: «Очень много хочется писать.... и Старца» (т. 57, стр. 38), подразумевая под «Старцем» несомненно «Иеромонаха Илиодора».
143
Первая — «Кто убийцы? Павел Кудряш».
Впервые рассказ был напечатан в «Посмертных художественных произведениях» Л. Н. Толстого, т. III, М. 1912, с двумя цензурными купюрами: 1) опущено место со слов: «И вдруг, о ужас» (стр. 289, строка 32) и кончая: «допил чашу и поставил ее» (стр. 290, строка 19); 2) опущен целиком «Дневник Илиодора»; полностью — в той же книге, изд. И. П. Ладыжникова, Берлин 1912.
В настоящем издании рассказ «Иеромонах Илиодор» печатается по рукописи № 3. Ошибки переписчика исправляются по автографу.
ОПИСАНИЕ РУКОПИСЕЙ
1. Автограф. 1 л. почтового формата. План рассказа. Печатается в разделе вариантов.
2. Автограф. 4 лл. 4°. Начало: «Иеромонах Илиодор, опустив голову». Конец: «Нет и нет его». На обороте л. 1 рукой Толстого набросаны семь вопросов, относящиеся к содержанию рассказа:
1. Как ведется вся служба?
2. Как служат монахи, в какой очереди?
3. Какие молитвы?
4. Как сам причащается?
5. Кто с ним служит в монастыре вместо дьякона?
6. Что поют?
7. Выпивал ли сам и когда?
3. Машинописная копия предыдущей рукописи. 7 лл. 4°, исписанных с лицевой стороны. В конце текста помета дочери Толстого: «Написано в средних числах января 1909 года». Копия — с ошибками. Имя иеромонаха переписано вместо Илиодора — Исидор (с этим именем рассказ был и опубликован впервые). Исправлений Толстого немного.
«ПРЕДИСЛОВИЕ К РАССКАЗУ «УБИЙЦЫ»
«КТО УБИЙЦЫ? ПАВЕЛ КУДРЯШ»
ИСТОРИЯ
Мысль о том, что в мире «нет виноватых», положенная в основу замысла рассказа «Кто убийцы? Павел Кудряш», занимала Толстого давно. Еще 3 марта 1863 г. он записал в Дневнике: «Идеал есть гармония. Одно искусство чувствует это. Только то настоящее, которое берет себе девизом: нет в мире виноватых» (т. 48, стр. 53). Осуществить отчасти эту мысль Толстой пытался в «Анне Карениной», где, по словам С. А. Толстой, он ставил своей задачей представить Анну «только жалкой и невиноватой». [144] Роман «Декабристы» Толстой начал писать, также вдохновленный этой мыслью. В письме к А. А. Толстой от 14? марта 1878 г., говоря о работе над этим романом, Толстой замечал: «Надобно, чтоб не было виноватых» (т. 62, стр. 397); а А. А. Толстая в своих воспоминаниях, касаясь идеи «Декабристов», передает слова Толстого, сказанные им ей в более определенной форме: «Я хочу доказать, — говорил Толстой, — что в деле декабристов никто не был виноват — ни заговорщики, ни власти». [145]
144
«Дневникн С. А. Толстой», M. 1928, стр. 32, запись 24 февраля 1870 г.
145
А. А. Толстая, «Воспоминания» («Переписка JI. Н. Толстого с гр. А. А. Толстой», СПб. 1911, стр. 19).
Позднее, в 1908—1910 гг., Толстой пытался осуществить эту свою мысль в двух своих незаконченных произведениях: «Кто убийцы? Павел Кудряш» и «Нет в мире виноватых», представляющих собой как бы два варианта одного и того же произведения, написанных на одну и ту же тему.
Возникновение замысла рассказа «Кто убийцы? Павел Кудряш», судя по тому, что во всех редакциях этого рассказа действие начинается с середины июня 1906 г., не может быть отнесено ранее чем к 1907 г.
В Записной книжке 17 апреля 1907 г. Толстой отметил: «Думаю о психологическом очерке политики, о художественном изображении» (т. 56, стр. 191); и в Дневнике 20 июня того же года: «Теперь хочется написать.... «Руки вверх», пришедшее мне в голову во время игры Гольденвейзера» (т. 56, стр. 45). Возможно, что в данном случае Толстой и зафиксировал замысел рассказа «Кто убийцы?». Во всяком случае, ни в каком другом произведении, кроме упомянутого, Толстой не коснулся отмеченной в записях темы.
1907—1908 гг. были для России временем усиления реакции. «Черносотенный террор свирепствовал во-всю. Царский министр Столыпин покрыл виселицами страну. Было казнено несколько тысяч революционеров». [146]
Толстой, внимательно следивший за событиями в стране, в мае — начале июня 1908 г. написал статью против смертных казней, озаглавленную «Не могу молчать» (см. стр. 83). Собирая материал для статьи и обдумывая ее, Толстой одновременно задается мыслью написать и художественное произведение на тему о революционерах и борьбы с ними правительства, используя для этого возникший у него замысел рассказа.
146
«Краткий курс Истории Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков)», 1950, стр. 94.
6 мая 1908 г. Толстой, в связи с разговором о казнях, сказал: «Мне вот именно, если бог приведет, хотелось бы показать в моей работе, что виноватых нет. Как этот председатель суда, который подписывает приговор, как этот палач, который вешает, как они естественно были приведены к этому положению, так же естественно, как мы теперь тут сидим и пьем чай, в то время, как многие зябнут и мокнут». [147]
До декабря 1908 г. Толстой не пытался осуществить свой замысел. 14 декабря он записал в Дневнике: «Думаю о художественном, и как будто нарождается» (т. 56, стр. 163); а С. А. Толстая 16 декабря отметила в своем «Ежедневнике»: «Лев Николаевич.... усиленно собирает материал о казнях, о революционерах, о процессах и т. п. Зачем? Еще не знаю» (ГМТ).
147
H. Н. Гусев, «Два года с Л. Н. Толстым», М. 1912, стр. 140.