Полное собрание сочинений. Том 1. В соболином краю
Шрифт:
Яблоня на асфальте
И еще один двор. На облупленной стене знакомые каждому горожанину письмена:
«Степа-1 + Рита = любовь»… Цветочная клумба, голуби копошатся в песке.
– Здравствуйте, дядя! Вы кого-нибудь разыскиваете? А-а, вы к нам, в лагерь… — десятилетний карапуз не дает мне опомниться.
– А разве есть тут лагерь?
– О!..
Через двадцать минут я уже знал все подробности дворовой жизни.
Ребятишки — великолепные рассказчики.
Я живо представил себе летний день: мать закрывает дверь, выводит
– Это все для нас дедушка Сеня, Семен Захарыч, ему спасибо, — уловив мой интерес, выпаливает, видно, подслушанную у взрослых фразу черноволосая девчурка.
– Как пройти к дедушке? Да вон его окошко…
Поройтесь в памяти. Каждому, особенно в юные годы, встречался на пути человек, которому всю жизнь за что-нибудь благодарен. Правду научил любить, в людях разбираться.
К мастерству ключик подарил… Если три поколения жильцов дома № 5 в переулке Садовских попросить назвать такого человека, все скажут: Семен Захарович Полонский. Беда в доме — к Семену Захаровичу, за советом — к Захарычу.
На всех у этого старика хватает времени, хватает ласки и терпения.
– Ребятишки?.. Да, я сейчас на пенсии — вся жизнь в них. Отведайте-ка яблочка. Вот, если интересуетесь, с нашего «сада», вон с той яблони. Взгляните в окно…
Много лет росла эта яблоня во дворе. Никто не знал, какие бывают на ней яблоки. Завязь с ветками обрывали ребятишки.
– Ребята, а не хотите ли узнать, какой вкус у наших яблок осенью? — эти слова Семен Захарович сказал, когда пришел домой с пенсионной книжкой.
Три года прошло с тех пор. Зеленеет молодой вишневый садик во дворе — ребятишки сажали.
Красный уголок пестрит ребячьими вышивками, резьбою по дереву, картинами, рисунками. Зимой во дворе каток, летом — площадки для игр, пионерская линейка, цветник. О лагере уже рассказывалось, надо добавить только: в прошлом году Семен Захарович позвонил в подмосковный колхоз.
– Не нужны ли рабочие руки?
Две недели дворовый лагерь из переулка Садовских полол картошку, собирал смородину, купался в речке. Сколько радости было! Домой вернулись с бидонами ягод, банками свежего меда — все, честно полученное на трудодни.
– Как переменились ребята, — переговаривались родители, — будто и не наш Вовка, смотри, какой вежливый, опрятный.
В прошлом году первый урожай с яблони собрали. До конца августа никто не дотрагивался до веток, охраняли от уличных мальчишек. Дождались, когда все туристы из походов вернулись, и перед спуском лагерного флага собрались у яблоньки. Двести ребят торжественно получили по два яблока. В каждой семье делили по кусочку, чтобы все узнали вкус яблок с дерева, что растет во дворе на асфальте…
…Чувство большой горечи и большую радость испытал я за эти дни, проведенные среди ребятишек. В одном дворе они растут «дичками»,
И как хороши, как сладки плоды, если присмотреть за яблонькой! Большое счастье, что живут среди нас умные, сердечные люди — Семены Захаровичи и Маргариты Михайловны. Низкий поклон им. Но ноша, которую они добровольно взвалили на свои плечи, очень тяжела. Надо сообща нести эту ношу родителям, всем взрослым, школе…Райкомам комсомола — главное место под этой ношей. Надо искать и привлекать к работе с детьми людей с большим сердцем и большим житейским опытом — они есть в каждом дворе. И надо им помогать. Ведь в каждом дворе есть комсомольцы, каждый из них мог бы взять под присмотр хотя бы одного малыша. Большое счастье стать для маленького человека таким другом, о котором он потом всю жизнь вспоминал бы с благодарностью.
Повернемся лицом к нашим ребятишкам.
Речь ведь идет о самом главном — о молодой человеческой поросли. Она, как нежное деревце. Вовремя не направить — вырастет уродливым и хилым, горькими будут плоды с него.
Москва. 13 сентября 1959 г.
В степи под Сталинградом
Фото опубликовано 20 сентября 1959 года.
Картинки природы
Захарка
А это обитатель камышей и лесов. Не примите его, пожалуйста, за обычного поросенка. Это настоящий кабан, которого мне посчастливилось сфотографировать на лесном кордоне под Воронежем.
Был жаркий июльский день. Утомленный ходьбой по душному сосняку, я постучался в лесной дворик напиться.
– Батюшки, что это?! — Не успел я захлопнуть калитку и вскочить на старую бочку, как взъерошенный зверь проскочил у самых моих ног и скрылся за плетнем. Кабан! Поджарый, рыло вытянутое, черная холка на спине, а главное — по всему телу проглядывали продольные полосы: кабан! Только молодой. Как он очутился во дворе? Привыкший к лесным сюрпризам, я заключил, что кабан забрел сюда в поисках корма — в воронежских лесах сейчас много кабанов, и они нередко появляются на краю поселков.
Скрипнула калитка, и знакомый лесник схватился за живот, увидев меня на старой бочке. Он сразу понял, в чем дело.
Оказалось, молодой кабан уже три месяца живет на кордоне, а попал он сюда… Впрочем, лучше всего послушать самого лесника Валентина Михайловича Крюкова. Я записал все, как он рассказывал:
«Дело было в апреле. Поплыли мы с отцом по Усманке учет бобрам делать. Теплынь. Солнце на небе такое, словно только что из починки получено — жарит вовсю. Мутная вода из леса целыми речками идет, однако и снегу кое-где еще по колено. У дубняка причалили. Дай, думаю, ребятишкам подснежников насобираю… Гляжу: что за диковина? Муравьиная куча чуть ли не с копну и сверху разворочена… Э-э, вон оно что… Кабаниха себе родильный дом открыла.