Полное собрание сочинений. Том 12. Ключи от Волги
Шрифт:
На Семен-реке держит стадо оленей пастух-бригадир Владимир Курилов. Мы присели к нему на час.
И я всегда буду помнить, с каким достоинством, неторопливо шел пастух к вертолету. Мы вылезли в полушубках. Он же был в пиджачке и в рубашке с расстегнутым воротом.
— У вас тут жарко?..
— Сегодня жарко, — ответил пастух без тени шутки или усмешки.
Ветра не было, но мороз держался за двадцать. И можно было лишь догадываться, какими бывают в тундре зимою «нежаркие» дни.
Состоялся обмен новостями. Большие новости пастухи знали — приемник, стоявший
Пастухов же интересовали новости поселка, расположенного отсюда в ста километрах. А тут у стада новости были такими. Начался отел оленей. (Нам показали стоявшую в стороне в тихой лощине мать-олениху и рожденного утром олешка. Мы глядели на первенца как на чудо: из материнской утробы — прямо на снег, мороз, никакого укрытия, и ничего — лупит глаза на людей, пытается встать). Второе событие — волки. Вчера прикончили пять оленей.
Двух сожрали. Трех оставили на снегу. И сами бродят где-то поблизости. Это беспокоило пастухов. Пока бригадир вел беседу с гостями, его помощник мастерил из жестянок из-под томатов самодельные колокольцы и вешал на шеи оленям. Оленей в стаде почти две тысячи. Всех колокольцами не снабдишь. Все же надеялись: необычные, пусть и редкие звуки остановят волков…
В яранге на металлической печке варилась оленина. И в огромном пузатом чайнике булькал чай. На стенке висели бинокль, календарь, открытки киноактеров. На почетном месте стоял будильник. Малыш лет пяти листал нарядную книжку с картинками пальм и верблюдов, шагавших по желтым пескам.
Мы стали снимать оленей, но нужного снимка не получалось — олени стояли вокруг яранги густой темной массой.
— А вы подымайтесь — и сверху. Я буду бросать аркан, а вы снимайте.
Так и сделали. И вот он, этот момент: олени бегут про кругу возле яранги. Владимир бросает аркан…
Снег в этом месте весь в оспинах — олени его копытили, добираясь до ягеля. Поразительная цепочка жизни: оленей питает подножный, подснежный ягель, а человек в этом месте земли зависит полностью от оленя. Еда, одежда, обувка, транспорт — все дает человеку олень…
Мы подымались выше и выше. Олени и человек рядом с ними превратились в россыпь маковых зерен по белому. Потом все исчезло в пологой долине Семен-реки. И только струйка рыжего дыма подымалась над белизной кверху.
Это в яранге подбросили в печку дров.
Фото автора. 6 мая 1979 г.
Рыбалка, девятый год…
(Север: встретилось в пути)
< image l:href="#"/>Измерьте взглядом стену от пола до потолка…
Три метра. Такой толщины бывает лед на озерах.
Озера мелкие промерзают до дна. И, конечно, они пустые. А в глубоких зимуют сиг, пелядь, ряпушка, чир — рыба первостатейной ценности.
Александр Данилович Смирнов — один из тех, кто собирает природой дарованный урожай. В начале каждой зимы вертолет оставляет его возле избушки
В союзе с ветром это страшная сила. А безветрия в тундре почти не бывает. «При сорока пяти работать можно спокойно, а выше мороз — становишься к ветру спиною и пятишься к теплой избушке».
Одежда и обувь для этой жизни на озере продуманы и испытаны. Под шапкой — шлем, одни глаза только видно. И к каждой зиме Александр Данилович отпускает еще и бороду — «очень теплая вещь!». Под полушубком — свитер собачьей шерсти. На руках три пары перчаток: шерстяные и еще из резины. Хороши были бы рукавицы, но с сетями работать можно только в перчатках. «Иногда даже их надо скинуть.
Пальцы немедленно леденеют. Лучшее средство в этот момент — окунуть руки в прорубь: в воде как никак плюс четыре».
Техника лова отработана тут давно. По молодому, нетолстому льду делают проруби и тщательно их укрывают. И хитроумным способом ставят подо льдом сети.
Местные люди эту технику, эти морозы и ветры знают с пеленок: Александр Данилович в этих краях — человек пришлый. Родом он из Чувашии. (Земляк космонавта Андрияна Николаева.) Семнадцать лет служил в армии. Ушел в запас капитаном. Четыре года учился в Новосибирском электротехническом институте и работал в Якутске, обслуживал сложную установку измерения радиации Солнца. «Работа в тепле и, как говорится, не пыльная, но, к сожалению, работник — все время на привязи, все время надо быть у приборов. А я бродяга, без природы жить не могу. Подался сюда. И вот рыбачу девятый год».
Каков же успех у недавнего новичка промысловой рыбалки? С удивлением я узнал: Александр Данилович «обловил» не только старожилов низовья реки Колымы, но числится в первом ряду рыбаков всего Якутского края, дающих две нормы вылова в год. А в 1977 году он был даже самым первым из них — наловил двадцать шесть тонн рыбы. Один! И притом что даже двенадцать плановых тонн выловить очень непросто.
В поселковом жилье Александра Даниловича на стенке рядом с портретами двух дочерей висят награды — значки победителя трудового соперничества и орден, полученный тут за работу на севере Якутии.
Мы говорили с Данилычем, когда зима была уже позади, — вертолеты вывезли с дальнего озеру рыбу, рыбак вернулся в поселок и сбрил сезонную бороду-телогрейку. Теперь он готовился к летней страде, ремонтировал снасти, прикидывал, где и когда придется рыбачить.
— Жизнь такая — по мне. Вот только бы лето чуть подлиннее, да комаров бы поменьше.
Фото автора. Поселок Черский, Якутская АССР.
13 мая 1979 г.