Полное собрание сочинений. Том 1
Шрифт:
– Нет, – Иван задумался. – Так, когда же обман благо, а когда зло?
– Как сам решишь, всё зависит от тебя. Сердце, душа должны говорить, хорошо это или плохо.
– Ты всё время говоришь о душе, а разве она не может ошибаться?
– Она не отсюда. Там, где она родилась, ошибок не существует.
– Но ведь у каждого разная совесть, душа, одному они позволят это, а другому нет, соответственно для одного это будет добром, а для другого то же самое будет злом.
– Души в
Тут с ними поравнялась машина и резко остановилась. Из неё вылез мужчина с очень довольным видом. По нему сразу было видно, что он из тех, кто всегда спешит и хочет знать всё.
– Здравствуйте, Василий, – заулыбался он.
– Добрый день.
– Я корреспондент местной газеты. Мне сказали, что вы идёте в эту сторону, и вот я вас, наконец, нашёл.
– Не стоило.
– Давайте я вас подброшу до города, а заодно уж мы побеседуем.
– Спасибо, но мы и сами дойдём.
– Ну, тогда разрешите хотя бы задать вам несколько вопросов.
– Нет.
– Почему?
– Через бумагу нельзя говорить.
– Но зато вас все будут знать…
– Меня это не волнует, я не даю интервью. Хотите знать, о чём я думаю, постойте на площади вместе с остальными.
– Ну, хоть вопрос…
– Нет.
– Но…
– До свидания.
– Хотя бы скажите…
– Идите с Богом.
– Ну что же, я вижу, разговора у нас не получится.
– Вы всё правильно поняли.
– Хорошо, до свидания.
– До свидания.
Корреспондент сел в машину и, быстро развернувшись, поехал обратно.
Василий посмотрел ему вслед.
– Никогда не поймут люди того, чего у них нет. Как я могу говорить через бумагу? Через газету я не могу ничему научить, меня не поймут. Всё исказят и переиначат. Человек должен чувствовать. Пусть он даже будет один, но это всё равно лучше, чем тысяча читателей.
– Но ведь с помощью средств массовой информации можно охватить гораздо больше людей…
– Ты меня не слушаешь. Через бумагу можно передать только слова, но не силу, а слово без силы всего лишь поток воздуха.
Иван понял, и они продолжили путь.
Николай Александрович сегодня опять был не в настроении. Дела на работе совсем не ладились.
Он открыл дверь и, разувшись, прошёл в зал, где Татьяна и Юрий смотрели телевизор.
Николай Александрович устало завалился в кресло.
– Ну как прошёл день?
– Как обычно, хуже некуда.
– Опять с фирмой проблемы?
– Хана моей фирме.
– Ну, зачем ты так? Всё наладится, – обнадёжила его Татьяна.
– Да ни черта не наладится, задавят меня.
– Не
Николай Александрович вздохнул.
– Будем с вами жить на помойке и питаться хлебом с водой.
– Упаси Господи!
– Бог здесь не помощник, – вставил Юрий.
– Бог, Бог, вот так ты и помрёшь с ним с голодухи.
– Главное, что с ним.
– Ты ещё в монахи постригись, – начал злиться Николай Александрович. Последнее время он заводился с одного слова.
– Коля, не надо, – покачала головой Татьяна.
– А что такого?
– Ничего.
– Духом единым сыт не будешь, а вкусно поесть и вкусно пожить любят все.
– Куда катится мир? – пожал плечами Юрий.
– Что естественно, то не безобразно и выбей, наконец, эту дурь из головы, – вспылил Николай Александрович
– Это не дурь.
– Самая настоящая сектантская дурь.
– Я ещё раз повторяю, это не секта, – процедил сквозь зубы Юрий. Очень уж ему не нравилось, когда его братьев и сестёр называли сектантами.
– А что же это ещё может быть? Обычная секта.
– Ничего ты не понимаешь.
– Зато ты стал очень уж понятливым, да? – не на шутку разозлился Николай Александрович.
– Да, вот я многое понял! – тоже начинал злиться Юрий.
– Дурак ты и ни хрена ещё не понимаешь.
– По себе людей не судят.
– Чего?..
– Коля, ну хватит тебе, – попыталась успокоить его Татьяна.
– Долбанные сектанты, ты смотри, как мозги умеют прочищать.
– Это не секта!
– Ну что вы, в самом-то деле, – всё пыталась разнять их Татьяна.
– Он ещё учить меня будет!
– Буду, и тебе ещё учиться и учиться.
– Чему, этому? – усмехнулся Николай Александрович.
– Папа, жить надо так, чтобы процветала прежде всего душа, пусть даже в ущерб телу.
Николай Александрович развёл руками.
– Ну что за бред? Какая ещё такая душа?
– Самая обычная.
– Нет никакой души.
– Есть.
– Душа – сказка для дебилов и самых маленьких, а тело – вот оно, – он хлопнул себя по ноге. – И если ты загнёшься с голодухи, душе от этого лучше не станет.
– Ну, почему же не станет? Тело умрёт, а душа станет свободной, она наконец-то освободится от этой чёртовой мясной тюрьмы.
– Господи, да что ты такое говоришь?– испугалась Татьяна.
– Для души надо жить, для души, а не для мяса!
– Это ты своим братьям и сёстрам можешь рассказать, мне ты мозги не запудришь
– Было б что пудрить.
– Сынок, он прав.
– Прав?
– У тебя стали появляться какие-то нехорошие мысли…
– С вами других не получается.