Полное собрание сочинений. Том 27.
Шрифт:
2-й мужик.
Это ладно. Ну, а коли Бог даст, о земле сладимся, ведь я тебя, Семка, домой возьму.
Семен.
С моим удовольствием.
2-й мужик.
Набаловался ты, я чай. Пахать не захочешь?
Семен.
Пахать-то? Давай сейчас. Косить, пахать, это всё из рук не вывалится.
1-й мужик.
А всё, примерно, после городского жительства не поманится.
Семен.
Ничего, и в деревне жить можно.
1-й мужик.
А вот дядя Митрий на твое место охотится, на великатную
Семен.
Ну, дядя Митрий, наскучит. Оно, глядеться, легко, а беготни тоже много. Замотаешься.
Кухарка.
Вот ты бы, дядя Митрий, посмотрел балы у них. Вот подивился бы!
3-й мужик.
А что ж, едят всё?
Кухарка.
Куды тебе? Посмотрел бы, что было! Меня Федор Иваныч провел. Посмотрела я: барыни - страсть! Разряжены, разряжены, что куда тебе! А по сих. мест голые, и руки голые.
3-й мужик.
О, Господи!
2-й мужик.
Тьфу, скверность!
1-й мужик.
Значит, клейм`aт так позволяет.
Кухарка.
Так-то и я, дяденька, глянула: что ж это?
– все телешом. Веришь ли, старые, - наша барыня, у ней, мотри, внуки, - тоже оголились.
3-й мужик.
О, Господи!
Кухарка.
Так ведь что: как вдарит музыка, как взыграли, - сейчас это господа подходят каждый к своей, обхватит, и пошел кружить.
2-й мужик.
И старухи?
Кухарка.
И старухи.
Семен.
Нет, старухи сидят.
Кухарка.
Толкуй, я сама видела!
Семен.
Да нет же.
Старый повар (высовываясь, хрипло).
Полька-мазурка это. Э, дура, не знает!
– танцуют так...
Кухарка.
Ну, ты, танцорщик, помалкивай, знай. Во, идет кто-то
ЯВЛЕНИЕ 7-е.
Те же и Григорий.
(Старый повар поспешно скрывается.)
Григорий ( Кухарке).
Давай капусты кислой!
Кухарка.
Только с погреба пришла, опять лезть. Кому это?
Григорий.
Барышням тюрю. Живо! С Семеном пришли, а мне некогда.
Кухарка.
Вот наедятся сладко так, что больше не лезет, их и потянет на капусту.
1-й мужик.
Для прочистки, значит.
Кухарка.
Ну да, опростают место, опять валяй! (Берет чашку и уходит.)
ЯВЛЕНИЕ 8-е.
Те же, без Кухарки.
Григорий (Мужикам).
Вишь, расселись. Вы смотрите: барыня узнает, она вам такую задаст трепку, не хуже утрешнего. (Смеется
ЯВЛЕНИЕ 9-е.
Три Мужика, Семен и Старый Повар (на печке).
1-й мужик.
Двистительно, штурму сделала давеча — беда!
2-й мужик.
Давеча хотел он, видно, вступиться, а потом как глянул, что она крышу с избы рвет, захлопнул дверь: будь ты, мол, неладна.
3-й мужик (махая рукой).
Всё одно положение. Тоже моя старуха, скажем, другой раз распалится — страсть! Уж я из избы вон иду. Ну ее совсем! Того гляди, скажем, рогачом зашибет. О, Господи!
ЯВЛЕНИЕ 10-е.
Те же и Яков (вбегает с рецептом).
Яков.
Сема, беги в аптеку, живо, возьми порошки вот барыне!
Семен.
Да ведь он не велел уходить.
Яков.
Успеешь. Твое дело еще, поди, после чаю... Чай да сахар!
1-й мужик.
Милости просим.
(Семен уходит.)
ЯВЛЕНИЕ 11-е.
Те же, без Семена.
Яков.
Некогда, да уж налейте чашечку для компании.
1-й мужик.
Да вот предлегает разговорка, как давеча ваша госпожа очень как себя гордо повела.
Яков.
О, эта горяча — страсть! Так горяча, — сама себя не помнит. Другой раз заплачет даже.
1-й мужик.
А что, примерно, я спросить хотел? Она что-то давеча предлегала макроту. Макроту, макроту, говорит, занесли. К чему это приложить, макроту эту самую?
Яков.
О, это макровы. Это, они говорят, такие козявки есть, от них, мол, и болезни все. Так вот, мол, что на вас, они. Уж они после вас мыли-мыли, брызгали, брызгали, где вы стояли. Такая специя есть, от ней дохнут они, козявки-то.
2-й мужик.
Так где же они на нас, козявки-то эти?
Яков (пьет чай).
Да они, сказывают, такие махонькие, что и в стекла не видать.
2-й мужик.
А почем она знает, что они на мне? Може, на ней этой пакости больше моего.
Яков.
А вот поди, спроси их!
2-й мужик.
А я полагаю, пустое это.
Яков.
Известно, пустое; надо же дохтурам выдумывать, а то за что бы им деньги платить? Вот к нам каждый день ездит. Приехал, поговорил, — десятку.
2-й мужик.
Вре?..
Яков.
А то один есть такой, что сотенную.